Но отряд Братства увел с собой нескольких варгов и лошадей, оставленных Даном. И еще двух лошадей пригнали из Казгара. Одни варги могут оставить за собой след, который легко различит опытный следопыт. А может, отряд разделился?

Нош поминутно озиралась, стараясь вспомнить, не этой ли дорогой они покидали Высоты и перебирались в Даст. Тогда она шла с передвижным лазаретом, помогая раненым, которые лежали на носилках, привязанных между двумя животными.

Этой ночью они остановились на ночлег в роще у ручья, чтобы ушары могли вдоволь напиться. Животные принялись копаться под деревьями. Неожиданно вожак встревожено фыркнул, насторожив не только Ханку, но и ее двоих товарищей.

Склонив длинную шею, он прихватил желтыми зубами какую-то мерзкую ноздреватую губку и отодрал ее от коры поваленного дерева. Нош протестующе вскрикнула, но Ханка вскочила и радостно завопила:

— Башар хороший охотник! Молодец!

Рукоятью хлыста девочка сбила засохшую губку с дерева, разломила и принялась бросать кусочки остальным животным, которые ловили их прямо на лету. Ханка убедилась, что все получили свою порцию лакомства. Пришлось шлепнуть по носу одного жадного самца, который норовил оттеснить свою сестричку от желанного куска.

Нош подняла крошку этого вещества и поднесла к носу. И тут же гадливо отбросила. Губка воняла просто омерзительно. Неужели кто-то может это есть?

— Это не для нас, — сказала Ханка, соскребая остатки губки. — А для ушаров. Да. Янкин всегда приносил кусочек с зимней ярмарки. Я никогда не видела такого растения. Только сушеным.

Девочка повертела головой, явно собираясь поискать новое месторождение этой гадости. Нош остановила ее.

— Утром, — твердо сказала она. — Такие растения-паразиты встречаются среди корней упавших деревьев. В темноте ты их не найдешь.

С минуту Ханка напряженно размышляла, потом пожала плечами. Крин перенес сумки и мешки под поваленное дерево, которое с одной стороны закроет их от ветра. Путники начали устраиваться на ночлег. Ушары подошли и начали укладываться вокруг, с хрустом пережевывая жвачку. Крин не стал разводить костер, и Нош молчаливо одобрила эту предосторожность. По крайней мере, мохнатые бока животных не позволят им замерзнуть. Она не могла разложить светящиеся кристаллы, а просто положила рядом с собой слабо тлеющий мешочек.

Утром погода начала меняться. Спустился густой туман, так что приходилось передвигаться медленным шагом. При такой скорости Крин легко сможет заметить оставленные Братством метки. Варги определенно здесь не проходили, но он нашел уже несколько меток лорда Ярта.

Туман сгустился. Нош пристально вглядывалась вперед, потеряв Крина из виду, когда ее резко качнуло, словно от сильного удара в голову. Зов был настолько сильным, что противиться ему не было никакой возможности. Нош не пошла бы на зов, только будучи связанной по рукам и ногам.

Она бросилась туда, откуда пришло послание, не обращая внимание на встревоженные вопросы Ханки. Она ничего уже не слышала. Ее вела вперед одна, сокрушающая жажда. Какая-то часть сознания еще контролировала происходящее, не позволяя Нош натыкаться на стволы деревьев. И все равно девушка исцарапалась в кровь, продираясь через кусты и низкие ветви. Дважды она оскальзывалась на мокрых листьях и падала. Но тут же поднималась и мчалась вперед, выставив перед собой руки, словно слепая. Сзади раздался отдаленный шум, но она не обратила на это внимания. Найти, найти, найти…

Туман встал плотной белой стеной. Деревья выступали из молочной пелены только тогда, когда она едва не упиралась в них лбом. Ноги скользили по опавшей листве, как по льду. Нош начала всхлипывать. Это был самый трудный путь к сокровищу.

— Лира… О, Лира! — взмолилась девушка, преодолевая душившие ее рыдания. — Лира! Почему…

Прямо перед ней возникла черная высокая стена. Почва подалась под ногами, и Нош упала, ударившись головой о выступающий древесный корень. Ее вскинутая рука проехалась по стене, обдирая ладонь в кровь.

Но она еще не закончила свое безумное путешествие. Нужно подняться на ноги, выбраться из этой ямы, цепляясь за осыпающуюся почву и корни деревьев. Когда Нош ухватилась за ближайший корень, ее рука отозвалась острой болью. Девушка полезла вверх. Слезы катились по ее щекам, промывая дорожки в грязи и прилипших травинках.

Каким-то чудом ей удалось выбраться из ямы. Она оказалась у корней огромного поваленного дерева, крона которого терялась в тумане. Цепляясь ногтями за древнюю растрескавшуюся кору, Нош пошла вдоль ствола. И вдруг… впереди блеснул знакомый огонек.

— Лира! — бессильно выдохнула Нош и потянулась рукой к немеркнущему свету.

Кристалл был так давно спрятан в маленьком дупле, что еще до падения дерева успел почти полностью обрасти корой. Девушка налегла на ствол, разглядывая находку. Затем достала из-за пояса нож. Правая рука была скользкой от крови, поэтому она переложила оружие в левую и принялась ковырять чешуйки коры вокруг светящейся точки. Наконец она освободила кристалл и, сунув нож за пояс, ухватила желанный Палец.

Это резкое движение заставило Нош покачнуться и потерять равновесие. Девушка рухнула на мокрую листву, и силы покинули ее. Она лежала на боку, так и не успев сбросить заплечный мешок. Сжимала мертвой хваткой найденный Палец и всхлипывала от бессилия.

Такой ее и нашел Крин. Он стащил ее мешок и помог сесть, прислонив спиной к дереву. С детской улыбкой Нош показала ему зажатый в кулаке Палец.

— Видишь? — тихо спросила она. Руки Крина сильнее сжали ее плечи.

— Идиотка! У тебя мозгов нет совсем! Ты же могла потерять… упасть в пропасть… умереть… И все ради какой-то стекляшки! Никогда… слышишь? Никогда больше не убегай так сломя голову!

Его голос звенел от гнева.

— Я услышала зов… — попыталась объяснить Нош. — Такой сильный… Очень сильный! Я не выдержала… Я даже не успела сказать, куда я бегу.

— Ладно, вот ты его нашла. Встать можешь? Ты убежала далеко от дороги.

Он грубо ухватил Нош под мышки, помогая подняться на ноги.

Неподалеку послышался треск кустов. Крин выругался.

— Эти проклятые твари потащились за нами. И один, кажется, успел сломать себе ногу!

К СЧАСТЬЮ, мрачное предсказание Крина не исполнилось — ни один из ушаров не пострадал, продираясь через лес. Ни говоря ни слова, Крин подошел к вожаку стада и взвалил ему на спину мешок Нош.

Животные протолкались к стволу упавшего дерева и принялись обнюхивать его, видимо, надеясь обнаружить противную губку, которая пришлась им по вкусу. Нош чувствовала себя странно, словно между ней и остальными клубился не просто изорванный в клочья туман. Что-то еще… что-то непонятное…

Она так устала и едва держалась на ногах. Крин осмотрел ушаров, проверил, не поранился ли кто из животных, а затем вернулся к Нош.

— Перед тем как ты убежала, я нашел тропу, по которой прошли варги. Наверное, нам лучше пойти по той дороге.

Его слова были такими бессмысленными. Пусть идут по какой угодно дороге. Но… Девушка сжала мешочек со светящимися и излучающими тепло кристаллами обеими руками. Но если снова раздастся зов, она последует за ним невзирая ни на что.

Путешественники вернулись на прежнюю дорогу и вскоре обнаружили новую тропу, истоптанную копытами варгов. Крин установил, что животные прошли здесь всего декаду назад. Но варги передвигаются очень медленно. Судя по следам, с животными шли всего трое погонщиков. Видимо, отряд действительно разделился и остальная его часть двинулась по горной тропе быстрым маршем.

К несчастью, варги основательно обглодали кусты и траву, так что ушарам мало что осталось на пропитание. Утром второго дня пути Ханка взбунтовалась.

— Им нечего есть! Тут вообще мало еды. Ушаров нужно гнать по другой дороге.

Она произнесла свою краткую речь, для убедительности постукивая хлыстом по земле.

Крин нахмурился. Тратить время на то, чтобы вести животных обратно к дороге и искать новые пометки… И, кто знает, может, никаких пометок он не найдет. Ведь на этой стороне Высот он почти не бывал. Но Ханка права. Если они сейчас израсходуют прихваченный из Даста запас травы, чем кормить ушаров потом, когда пойдут голые скалы и начнутся снегопады?