— Проклятие! — вслух пробормотала Мейгри.

Стюард объявил, что обед готов. Командующий подал руку, Мейгри с достоинством ответила на его приглашение, и они прошли к почетным местам за столом.

«А что будет со мной?» — спросила она его мысленно.

«Разве трудно догадаться?»

«Попытаюсь, милорд. Я опасна для вас».

«Очень опасна. Поймите, миледи, я делаю вам комплимент тем, что ценю вас по достоинству».

«И как только я выполню задуманное вами…»

«Как только я буду готов занять…»

«Вы избавитесь от меня».

Саган подвел ее к столу. Офицеры, занявшие предназначенные для них места, стояли у своих стульев, выражая почтение Командующему и его гостье. Саган пододвинул ей стул.

«У меня было видение, Мейгри. Ты знаешь, что мои видения пророческие».

Да, она знала, помнила об этом.

«В том видении я видел твою смерть… от моей руки».

Мейгри опустилась на стул. Саган помедлил, убеждаясь, что она сидит удобно, затем расположился по правую руку от нее. Сели и офицеры. Стюарды начали обходить гостей, предлагая воду и вино.

«Видение было ответом на мою молитву, — продолжал Саган мысленно. Он сидел в тени, и она видела только его руку, державшую бокал с водой. — Я просил Господа отдать мне тех, кто предал меня. Один за другим они попались. Ты последняя».

«Почему ты не убил меня в ту ночь? — подумала Мейгри, оборвав мысленную связь с Саганом. Шрам на ее лице болел и подергивался. Она прикрыла его рукой, чувствуя, что он стал пунцовым. — Только твой меч мог сделать это. Только твоя рука поднялась на меня. Почему же ты не прикончил меня? Почему оставил в живых? Боже праведный, если бы только я могла вспомнить! — Мейгри вздрогнула. — Но действительно ли я этого хочу? Обращаться к Богу с мольбой надо осторожно. Как это говорится в молитве, приписываемой Сократу? „Отврати зло от меня, хотя о нем я молил, и ниспошли мне добро, о чем по неведению я не просил“.

Эта мысль успокаивала и убеждала в том, что Саган, даже будь он священником, не знал бы помыслов Божьих. Однако эта трагедия должна иметь смысл. Имеет ли она смысл для него?

К счастью, мысли Командующего были где-то далеко, и Мейгри решила заняться едой и питьем. Корабельная еда всегда и повсюду одинакова. На вкус она осталась той же, что и двадцать лет назад, а это значит, что Мейгри не утратила вкуса к гастрономическим удовольствиям. По крайней мере вино было хорошим. Но много пить нельзя, а то получишь нагоняй от командира. Мейгри улыбнулась, вспомнив, что Саган больше ей не командир, и выпила глоток обжигающей жидкости. Сегодня она вольна делать все, что ей хочется.

Впрочем, чаще всего она и раньше так поступала.

Осушив бокал до дна, она с улыбкой попросила стюарда налить еще. Стюард с готовностью исполнил просьбу. Поднеся бокал к губам, Мейгри почувствовала на себе строгий, укоризненный взгляд Сагана, хотя лица его не видела. «Кое-что в нашей жизни никогда не меняется», — подумала она, начиная по-настоящему наслаждаться собой. Пусть она получила несколько ран во время их последнего разговора, но ведь сумела поймать противника врасплох и нанести удар. Быть снова в действии — как это возбуждает!

Командующий наклонился вперед, обратившись к адмиралу Эксу, который сидел по левую руку от нее:

— Что слышно о «Ятагане», адмирал?

— О «Ятагане», милорд? — Экс, выпив два бокала вина, чуть не забыл свою роль. — А, тот, что принадлежит дезертиру Туске? Да, милорд, мы установили местонахождение его на Вэнджелисе и теперь ведем наблюдение.

— Надеюсь, делаете это осторожно?

— Да, милорд, конечно. Как вы и приказывали.

— И где же он в конце концов сел?

— В небольшой долине среди высоких гор. Место замечательное в смысле фортификации.

— Джон Дикстер отличный генерал. Марек сделал хороший выбор, пригласив его помочь мятежникам. — Мейгри видела только руки Сагана, ловко и быстро резавшие мясо ножом. — Джон Дикстер. Полагаю, вы знали его когда-то, миледи, не так ли?

Кусок застрял в горле Мейгри. Она приложила к губам салфетку, боясь подавиться.

Плутарх писал, что Порция, жена предателя Брута, убила себя, засунув в рот горящие угли. Мейгри, читая об этом, представляла, в какой страшной агонии умерла женщина. Сейчас она испытывала нечто подобное. Она задыхалась, горло горело, на глазах выступили слезы.

Саган мысленно заговорил с ней:

«Они знают, что я был вашим командиром. Не плачьте, не позорьте меня!»

Приступ ярости охватил Мейгри. Саган когда-то давал ей уроки, как переносить пытки и мучения, подобные сегодняшним. Позорить его? Она не желает позорить себя.

— Мне был знаком один Джон Дикстер, милорд, но это имя широко распространено в галактике.

Рука Мейгри, лежавшая на коленях и невидимая ему, сжалась с такой силой, что ногти впились в ладонь. Убирая комнату после обеда, стюард найдет ее салфетку со следами крови.

— Это будет замечательным совпадением, если сына Данхи Туски найдут с другим Джоном Дикстером, который не был другом членов Золотого легиона. Джон Дикстер — обычное имя, но на этот раз, миледи, я убежден, что оно принадлежит самому необычному человеку.

— Если это тот самый Джон Дикстер, милорд, то надо сказать, что он был преданным командиром как по отношению к королю, так и по отношению к тем, чью честь он оберегал, — к тем, кто был в его подчинении. Я согласна с вами: он необычный человек. Конечно, я не знала никого другого, похожего на него.

Командующий очень осторожно положил вилку и нож на тарелку — крестом, по традиции священников.

— Адмирал Экс, отправьте пехотную роту на планету и арестуйте дезертира, известного по имени Туск, и роялиста Джона Дикстера. Туску я хочу допросить, а Дикстера — в расход. Если он окажет сопротивление, кончайте с ним на месте.

— Есть, милорд. — Адмирал встал из-за стола. Лейтенант космической пехоты, присутствовавший на обеде, тоже встал с испуганным видом.

— Оставьте Дикстера в покое, Саган! — сказала Мейгри тихо. — Он не имел с нами ничего общего.

— Я давно предупреждал вас, миледи, что ваша дружба может стоить человеку жизни. Вините во всем себя.

Мейгри встала, надеясь, что найдет в себе силы устоять. Салфетка соскользнула с ее колен и упала на пол.

— Если вы позволите, милорд, господа…

За столом произошло движение, послышался стук посуды, шарканье ног, покашливание. Решение женщины покинуть обед застало гостей с полными ртами еды. Адмирал Экс придержал ей стул. Офицеры встали, отдавая ей честь. Последним медленно встал Командующий.

Мейгри не видела его лица, но заметила в темноте глаза — в них отражался свет драгоценного камня. Крепко зажав в руке звезду, она вышла из комнаты, не сказав ни слова.

— Она сделает это, милорд? — спросил шепотом Экс.

— Да. Должна. У нее нет выбора. Это дело чести.

Чести? Экс видел лицо женщины, когда Командующий упомянул имя Джона Дикстера. По мнению адмирала, честь тут была ни при чем. Но какова бы ни была причина, Командующий, как видно, победил в состязании. Экс покосился на Сагана, ожидая увидеть удовлетворение на его лице. Но если оно и появилось, полумрак скрыл все.