Стена, о которую он опирался, закачалась, словно собираясь обрушиться и увлечь его за собой. Маркус протянул руку и поддержал Дайена.

— Лучше сядь, а то упадешь и ушибешься.

— Нет, нельзя… должен… спасти ее.

— Ты ничего не можешь сделать, Дайен. Она выбрала испытание боем. Против лорда Сагана.

Дайен широко открыл глаза и уставился на Маркуса, облик которого почему-то начал двоиться, троиться…

— Не понимаю…

— Ты мало что поймешь, пока находишься под действием лекарства. Я…

— Отведите меня… к ней!

Маркус отрицательно покачал головой.

— Я нарушу правила, если отведу тебя к ней. Вообще-то по правилам мне следовало бы вернуть тебя в лазарет.

— Тогда я сам… пойду.

Найдя взглядом дверь, Дайен усилием воли попытался заставить себя идти. Но ноги плохо слушались, словно их кто-то связал. Наконец он понял, почему не может сдвинуться с места, — он вообще не чувствовал ног.

В этот момент дверь открылась. Блеск золота и огненно-красный цвет ослепили его.

— Милорд! Пожалуйста! Вы не можете…

Дайен наклонился вперед, хватаясь за металл, холодный и неподатливый. В глазах помутилось, и он начал медленно соскальзывать на пол.

Командующий подхватил его на руки.

— Можете положить его на кровать, милорд, — предложил Маркус.

— Что с ним такое? Он сказал?

— Да, милорд. Видимо, доктор Гиск дал ему какое-то снотворное. Один из роботов доктора все время следовал за ним.

Саган посмотрел неодобрительно на юношу и сказал в переговорное устройство в шлеме:

— Гиск!

— Да, милорд.

— Я рядом с Дайеном. Вы…

— Вы с ним, милорд? Отлично. Должен выразить недовольство вашими охранниками, милорд. Они помешали одному из моих…

— Гиск, помолчите.

— Слушаюсь, милорд.

— Вы дали мальчику лекарство?

— Да, милорд. Как вы приказали.

— Тогда какого черта он бродит по кораблю?

— Замечательно, не так ли, милорд? Его организм борется с лекарством и почти победил, если можно так выразиться, милорд. Говоря языком медицины, его хромосомы…

— К черту хромосомы! Каков ваш прогноз?

— Не могу сказать, милорд, — голос Гиска звучал обиженно. — Если бы роботу-медбрату позволили измерить его кровяное давление…

— Скажите хотя бы приблизительно.

— Видите ли, милорд, я полагаю, что его организм может успешно свести на нет действие лекарства. Как если бы с этим справился ваш организм, милорд, получи вы такую же дозу?

— Благодарю, доктор, но я не из тех, кому дают седативные препараты. Я спрашиваю…

— Да, милорд. Каково сейчас состояние молодого человека?

— Он спит.

— Вероятно, это продлится недолго. Я не могу дать ему еще одну дозу лекарства без риска серьезно навредить здоровью. Он проснется как с тяжелейшего похмелья, но в остальном с ним будет все в порядке.

Командующий молчал, печально глядя на юношу. Маркус отошел в дальний угол каюты, как бы показывая, что при необходимости готов оказать помощь, в противном случае ему лучше оставаться в стороне.

— Я пытался оградить тебя от этого, Дайен, но… Пусть будет так. Возможно, ты поймешь, что та блестящая игрушка, которую ты так хотел получить, в сущности, смертельно опасная вещь. Гиск!

— Что вы сказали, милорд? В сущности? Смертельной опасности нет…

— Не пытайтесь казаться глупее, чем вы есть, Гиск! Можете вы что-нибудь дать мальчику, чтобы он сейчас же пришел в себя?

— Да, милорд. Можно сделать стимулирующий укол. Чувствовать себя он будет неважно, но…

— Там, куда он отправится, его самочувствие будет плохим независимо от укола. Вы получили приказ, выполняйте.

— Слушаюсь, милорд. Я пошлю робота-медбрата… Командующий прервал связь, встал с постели, на которую уложил Дайена, и оглядел каюту.

— Центурион.

— Да, милорд.

— Когда мальчик придет в себя, отведите его на арену. Но проследите, чтобы он не помешал.

— Слушаюсь, милорд.

Саган направился к двери и, открыв ее, увидел стоявшего у порога робота. Помедлив, Командующий обернулся и пристально посмотрел на центуриона.

— Тебя зовут Маркус, правильно?

— Да, милорд.

В Почетной охране служило сто человек, но Саган всех знал по именам.

— Скажи мне, Маркус, почему ты не отвел мальчика в лазарет? Почему не дал роботу выполнить приказание доктора?

Маркус ответил не сразу. От волнения он сглотнул и облизал пересохшие губы. Ответ мог стоить ему в лучшем случае выговора или наказания, а если счастье изменит ему… Наказание означало, что его выгонят из Почетной охраны, возможно, уволят с позором со службы. Подобной участи многие предпочитали самоубийство.

Имея дело с Командующим, лучше всего говорить правду. Саган сразу чувствовал, когда человек лжет. Рассказывали, что он видит человека насквозь.

— Милорд, молодой человек спрашивал о леди Мейгри. Он не хотел поддаваться действию лекарства. Он боролся со сном, чтобы прийти ей на помощь. Такому мужеству не страшны никакие преграды.

Маркус не знал, какое впечатление произвел его ответ. Саган заговорил не сразу. Казалось, он вообще не обратил внимания на слова центуриона. Просто смотрел на лежавшего на кровати Дайена, чьи рыже-золотистые волосы разметались по подушке.

— Центурион, — неожиданно обратился Командующий к Маркусу, — если мне суждено сегодня проиграть, леди Мейгри будет в большой опасности. Готов ли ты защитить ее от своих же товарищей?

Маркус, застигнутый врасплох странным вопросом, пристально смотрел на Командующего, не зная, что ответить.

— Милорд…

— Говори правду, центурион.

— Да, милорд, я жизни не пожалею, чтобы защитить ее.

Этот ответ мог стоить Маркусу свободы. Да что там! За подобные слова Саган мог приговорить к смерти. Командующий требовал от солдат всегда говорить правду и среди подчиненных пользовался репутацией безжалостного, но справедливого командира.

Саган выглянул за дверь. Там стоял, жужжа двигателем, робот-медбрат, ожидая, когда ему разрешат выполнить данные доктором инструкции.

— Хорошо, центурион. Если я потерплю поражение, позаботься о том, чтобы леди Мейгри и мальчика переправили в безопасное место.

Маркус от этого приказа лишился дара речи. А Командующий лишь криво улыбнулся в ответ на его удивление.

— Не беспокойся, центурион. Не думаю, что этот приказ тебе придется выполнять. Однако ко всему надо быть готовым.

Он протянул руку и кончиками пальцев коснулся волос Дайена.

— Есть, милорд, — ответил Маркус и, салютуя Сагану, приложил руку к груди. Командующий кивнул, ответил на салют и вышел. Развевающийся за его плечами красный плащ одним краем скользнул по роботу, который, не теряя времени, вкатился в каюту и, приблизившись к юноше, начал манипулировать над ним своими металлическими руками: взял кровь на анализ, провел множество других тестов, необходимых доктору Гиску для исследований. Наконец, прикрепив к руке Дайена маленькую, влажную пластинку, выкатился из каюты.

Маркус облегченно вздохнул, провел рукой по совершенно мокрой от пота верхней губе и рухнул на стул.

— Адмирал Экс просит разрешения встретиться с вами, милорд.

— Пусть войдет.

Открылись двустворчатые, отделанные золотом двери и вошел Экс. Увидев Командующего, облаченного в плотно облегавший фигуру костюм, адмирал замер на пороге.

— Значит, нелепый слух, который дошел до меня, не шутка, милорд?

— Не знаю, о чем вы говорите, Экс.

Костюм, под тканью которого вырисовывались хорошо развитые мускулы, подчеркивал стройность и силу фигуры. Саган согнул руки, чтобы убедиться, не мешает ли костюм свободе движений. Удовлетворенный результатом, он откинул назад длинные, черные с проседью волосы и завязал их кожаным шнурком.

— Значит, вы действительно согласились на поединок с леди Мейгри? Милорд, я протестую! Это абсурд! — Лицо Экса от волнения покраснело. — Вы слишком дороги Республике, чтобы так рисковать своей жизнью!