Документальная литература - скачать книги или читать онлайн. Страница 108

Трагедия Пушкина – не о смутном времени. Она – о времени историческом, которое по определению смутное. Она о том, как ведет себя и что чувствует человек, находящийся в историческом потоке. Со стороны кажется, что правитель управляет ситуацией; читая «Бориса Годунова», понимаешь, что управлять ситуацией практически невозможно:

Древняя земля Перу хранит множество удивительных тайн, не разгаданных и по сей день. Вместе с писателем и публицистом Петром Романовым и его друзьями, индейцем Бобом и терьером Джерри, читатель совершит путешествие по перуанскому побережью Тихого океана, поднимется к вершинам Анд и заглянет в амазонскую сельву.

Мы все – бывшие дети, и многого о себе не договорили, не поняли. Попытка реконструкции школьных времен довольно мучительна, но эти времена есть за что благодарить. Цель этой книги – составить хронику ушедших детских, школьных лет: кроме нас, это сделать некому. Сборник воспоминаний о послевоенных школьниках, составленный Улицкой, стал бестселлером, но коллизии детства и отрочества шестидесятых– девяностых оказались ничуть не менее драматичны и трогательны. Лучший способ разобраться в себе нынешних – вспомнить себя тогдашних.

В первой новелле автор в ходе детективного исторического расследования ищет и находит героев 1814 года, вторая новелла посвящена обороне Севастополя в 1854—55 годах. В завершение автор показывает прямую календарную связь трех событий в истории России – в 1814 году, 1856 году и 2014 году.

– Переход к земледелию, от присваивающей экономики к производящей – не столько экономическое явление, сколько удивительное изменение и прорыв религиозного духа.

– Братья Стругацкие всю жизнь писали замечательную хронику советской истории. Конечно, никто в это не верит, конечно, все думают, что Стругацкие занимались совсем другими вещами…

– Мне всегда очень обидно, когда на лекциях приходится больше говорить о замечательных текстах, а не демонстрировать их, не читать. Я убежден, что слушать их лучше, чем меня.

– Сегодня в России Бродского все чаще представляют имперским поэтом. Об этом книга Владимира Бондаренко, вышедшая в малой серии ЖЗЛ, об этом масса публикаций везде, где отмечают его 75-летие. Вообще, оно отмечено громко, государственно, в том числе на федеральных каналах. Почему?

– Военная поэзия, и 40-х годов, и более поздняя, состоит не только из знаменитых хрестоматийных текстов, но и из множества забытых стихов и, главное, забытых имен. Тексты остались, а о поэтах мы почти ничего не знаем!

Шварц – такое же простое и очевидное чудо, как его герои, как его язык, как простые реплики его пьес, заставляющие блаженно рыдать; его тридцатилетнее творчество, его шестидесятидвухлетнее присутствие среди нас, его советских соотечественников,– непредставимо, ему неоткуда было взяться. А с другой стороны – что может быть естественней, чем сказочник в аду?

В книге собраны очерки, посвященные истории Лихославля, небольшого города в Тверской области – от возникновения его «звенящего», по словам поэта, имени до судьбы литературной семьи Козырев-Соколовых. Завершает сборник публикация «Опыта словаря тверской периодики».

Книга Р. Юнусова о студентах и преподавателях, о невидимой простым глазом внутренней жизни медицинского вуза – бесстрашная в своей откровенности и доверительности. Автор, как никто другой, впускает читателя в медицинский мир, вступает с ним в диалог не только посредством художественных образов, а прямо и доверительно – глаза в глаза. Отсюда сила повествования и убедительность высказывания, наивная и святая уверенность, что все это должно быть выговорено и услышано. Выговорено так, как говорится. Юнусову не надо ничего выдумывать, сочинять – жизнь всегда под рукой на грани боли – ибо он сам вышел из системы, «вынес сор из избы», и система ему это не простит. В повествовании за частными случаями проступают общие проблемы и беды нашей медицины. К сожалению, она больна, как и общество в целом.