— Поверили?

— Естественно, нет, — криво усмехнулся Марков. — Но и опровергнуть это никак нельзя.

— Как ты думаешь, у них серьезные наводки? — после небольшого раздумья поинтересовался Балаков.

— Да.

— А конкретнее?

— Чувствовалось, они были уверены, что найдут у меня кассету. Ну или вообще что-нибудь. И так как ничего не обнаружили, пребывали в некоторой растерянности. Там верховодил один молодой мужик, конопатый такой, с соломенными волосами, — не знаю, кто он по званию, был в гражданке, — так казалось, что его вообще кондрашка хватит. Заставил меня раздеться чуть ли не догола. Все не верил, что я чистый.

— По твоему мнению, откуда к ним поступила информация о намеченной встрече? Стучит кто-то из наших или из людей этого политика?

— Не знаю.

Балаков нервно побарабанил пальцами по ручке кресла. Ничего хорошего это не обещало.

— Ну, ладно, а теперь расскажи, куда ты дел кассету. — пробурчал он.

— Оставил в баре, на диване.

— Обделался и бросил ее?

Вопрос прозвучал крайне язвительно.

— А вы что сделали бы на моем месте?! Отстреливались?! Или схватились бы врукопашную с этими ребятами из спецслужб?! — В словах Маркова одновременно прозвучали обида и ответный сарказм. — К тому же я шепнул вашему человеку… официанту, что, как только уйду, он должен забрать сверток.

— На диване он ничего не нашел.

— Все правильно. Его сразу же забрала какая-то молодая женщина.

— А тебе это откуда известно?

— Она появилась с этим самым свертком в холле, как раз в тот момент, когда меня там вязали.

Удивлению, появившемуся на лице хозяина кабинета, не было предела. Вверх взлетели не только его густые брови, но и втянулись внутрь дряблые щечки. Он никак не ожидал такого поворота событий.

— Шутишь?!

— Нисколько.

— Кто она и зачем это сделала?

— Не знаю… Может, просто увидела, что я что-то забыл, и решила вернуть?

— Ты что, дурак?! — впервые с начала разговора сорвался на крик Балаков.

Прежде они всегда общались как старые, добрые друзья, пусть и значительно отличающиеся по своему положению, но никогда не демонстрировавшие этого внешне. И такой грубый выпад оказался для Маркова довольно неожиданным. Он налился кровью, напыжился, но оплеуху проглотил.

— Ну, мне показалось… — промямлил он, ерзая в кресле. — Еще в баре я заметил, что эта женщина стреляет глазками в мою сторону. Она явно не прочь была познакомиться. Может, сверток она хотела использовать как предлог?

— Почему же тогда не отдала его тебе?

— Хм! Когда она вышла в холл, у меня на руках висело по здоровенному мужику. Наверное, испугалась…

— И это все объяснение?!

— Все…

— Какой-то бред! — в сердцах высказал хозяин кабинета. — Ты понимаешь, сколько эта кассета стоит?! А ты предлагаешь свалить все на какую-то полоумную дуру! Мне голову за это оторвут! И тебе, кстати, тоже!

— Неужели нет копии этой видеозаписи?

— Ты точно дурак! — окончательно пошел вразнос Балаков. — Если потерянная тобой кассета всплывет где-то, да еще и попадет в руки говняных журналистов, то наш политик просто погибнет. Он нам нужен в парламенте, а не в пивной, где будет пропивать свою загубленную жизнь. Тогда все копии этой пленки можно будет выбросить на помойку. Псу под хвост пойдет и громадная работа! Знаешь, сколько искали подход к этому Дергачеву?! — Ответом на вопрос было виноватое молчание. — В общем, так, ты должен любыми путями разыскать эту чертову бабу! И как можно быстрее! Понял?!

Возразить что-либо Марков опять не решился, но по его виду было понятно, что он не знает, как подступиться к поставленной перед ним задаче, с чего начать поиски. Отыскать человека в десятимиллионном городе без точных наводок практически невозможно.

— Что, никаких зацепок?

— Ни малейших.

— Вспомни, может быть, к ней кто-нибудь подходил? Или ты видел ее машину, когда сам парковался у гостиницы? — стал подсказывать ему Балаков.

Крутые плечи голубоглазого красавца поднялись и опять опустились.

— Возможно, в ее одежде было что-то необычное?

Теперь последовало ироничное хмыканье.

— Может, ты слышал, о чем она говорила?

— Да! — вдруг оживился Марков. — Когда она сидела в баре, буквально через столик от меня, ей кто-то позвонил по мобильному. Не знаю, мужчина или женщина. И, видимо, этот человек пригласил ее в театр. Она еще переспросила: «В Вахтангова?» — злобно передразнил он так нежданно вмешавшуюся в его судьбу незнакомку. — Я это запомнил потому, что живу поблизости от театра и часто хожу мимо.

— Прекрасно! — удовлетворенно заблестел глазами Балаков. — Там ты ее и найдешь!

— Но я же не знаю, на какой спектакль и на какой день у нее билеты! — взвизгнул красавчик.

— Не проблема! Будешь ходить туда каждый день! Тем более живешь ты рядом. На все постановки! Даже детские — тебе это вполне подходит! Ты понял?!

Последовало виноватое:

— Да.

— Прекрасно! Ты должен любыми путями вернуть кассету. Достань ее хоть из-под земли! А что делать с этой дурой, мы еще решим! Оставлять свидетелей не хотелось бы! Она наверняка просмотрела пленку.

— Это всего лишь дешевая, примитивная ловушка!!

В голосе председателя парламентской фракции «Сильная Россия» Михаила Павловича Дергачева ясно прозвучали нотки истерии. Чувствовалось, что его нервы на пределе, что вот-вот они с пронзительным звоном лопнут, не выдержав всех неприятностей, которые подбрасывают ему враги, да и друзья тоже. От возбуждения он даже встал из-за стола и энергично зашагал по своему просторному кабинету в здании Госдумы на Охотном Ряду, словно меряя расстояние от установленного в одном углу знамени страны до украшавшей противоположную стену рельефной карты горячо любимой родины.

— Ловушка? Что ты имеешь в виду? — недоуменно переспросил Дергачева его заместитель по парламентской фракции и ближайший соратник по политической борьбе Аркадий Петрович Татошкин.

Он сидел по другую сторону начальственного стола, вычерчивая на листе бумаги какие-то кабалистические знаки. Впрочем, пока они нисколько не помогали найти выход из критической ситуации, отогнать беду, нежданно-негаданно нависшую над партийным лидером.

— Я говорю обо всей этой сцене в гостиничном баре! Она рассчитана на дураков!

— Не понял…

— Думаю, никакой кассеты с пикантной записью не было и нет! Вот почему, как раз перед тем, как эти люди должны были передать ее нам, они инсценировали облаву! И в суматохе кассета вроде бы куда-то исчезла! Дешевый приемчик! — раздраженно, как капризная барышня, пояснил Михаил Павлович. — Но согласившись на встречу с шантажистами, мы фактически признали возможность существования видеозаписи! Они нас элементарно купили!

— И как это можно использовать против нас?

— Очень просто: если информация о наших переговорах дойдет до журналистов, то тогда и никакой пленки не понадобится. Шум поднимут такой… — взмахнул он рукой. — Мол, нет дыма без огня. Меня пытаются опорочить, бросить тень на мою репутацию! Мерзавцы! Вот мерзавцы!

Дергачев и Татошкин с надеждой посмотрели на третьего участника этой дискуссии, Сашу Бабкина, который как раз и ходил в «Метрополь» на встречу с загорелым красавцем Марковым. Бабкин был вызван в кабинет последним и, прибыв сюда, примостился в конце длинного стола для совещаний, да так и остался там сидеть. Эта позиция, с одной стороны, говорила о его самом низком положении среди присутствующих, а с другой — о приобщенности к главным секретам партии. Занимая должность помощника Дергачева, причем уже много-много лет, он знал все тайны своего эксцентричного шефа и довольно часто выполнял различные щекотливые поручения.

В ответ на обращенные на него взгляды Бабкин лишь неловко потупился, поглаживая свои неопрятные усы. Никому не нравится говорить начальству неприятные вещи. Однако его реакцию Михаил Павлович понял по-своему. Он вздернул подбородок, еще больше расправил плечи и стал гневно бросать в пространство: