Издали было видно, где кончается коридор — стены обрываются, а пространство за ними залито тусклым светом. Метров за двадцать совсем сбавили шаг и дальше двигались осторожно, пока наконец-то не оказались в просторном круглом зале с высоким купольным потолком, в нескольких местах продырявленным маленькими окошками-бойницами.

Мельком глянув наверх, Инси снова сосредоточила взгляд перед собой и подняла согнутую в локте руку:

— Стойте, — тихо проговорила она. — Что вы видите?

— Пустой круглый зал, — тут же отозвался Джек и добавил: — но, судя по твоему тону, все с точностью до наоборот.

— Помещение разбито надвое барьером, верно? — сухо спросил Гольв.

— Да, — серьезно кивнула девушка. — Я его явственно ощущаю.

— Значит хранилище прямо перед нами, но мы его не видим? — уточнил я.

— Определенно, — ответила волшебница. — Дайте мне минутку. Я сломаю барьер.

Не дожидаясь нашего ответа, Инси по-турецки уселась на каменный пол, положила раскрытые ладони на колени и свесила голову. Мы притихли, поэтому прекрасно слышали размеренное дыхание волшебницы. Сперва ничего не происходило, но спустя секунд двадцать, над головой с алой косой начала медленно закручиваться тоненькая, почти прозрачная коралловая дымка. С каждым мгновеньем видимая глазу энергия увеличивалась в объемах и набирала скорость. По истечению отведенной минуты над волшебницей уже кружило маленькое торнадо.

Внезапно Инси вскинула к потолку левую руку и с размаху припечатала ладонью о пол. Повинуюсь ее велению, скопление праны ударило в камень, исчезнув в нескольких метрах перед нами. А через миг вернулось в виде стремительно растущего из каменного пола, толстого (и трое мужиков не обхватят) стебля. Закручиваясь, как бур, стебель устремился к невидимому барьеру, в который врезался как раз в центре зала. Только тогда мы увидели полупрозрачный экран из теплого-желтого света, надвое разрезающий помещение.

От места, куда ударил стебель, по барьеру побежали молнии. Точно так же было, когда Инси атаковала инквизитора, спасая нас с Дрохом в ночном лесу.

— Черт… — выругалась девушка, подавшись вперед и, по-кошачьи оттопырив зад, оказалась на четвереньках. Уперевшись ладонями в пол, она посылала стеблю волны праны, подпитывая свою атаку.

— Крепкий, гад! — выкрикнул Джек, выхватив из кобур револьверы. — Ну ничего, давайте все вместе навалимся!

Гольв уж было потянулся к плечу Инси, чтобы наложить на девушку чары усиления, однако насмешливый голос остановил его:

— Боюсь, ничего у вас не выйдет.

Мощная волна бирюзовой воды, обойдя нас по дуге, врезалась в стебель сбоку. На лицо упало несколько холодных капель. Резко развернувшись на каблуках, увидел застывшего в проходе мужчину в белом плаще. Поднятой правой рукой он посылал прану в нескончаемый водяной поток. Заметив мой взгляд, инквизитор вскинул левую руку. Прямо передо мной из каменного пола поднялся морской вал, в мгновенье ока накрывший нас с головой.

Зажимая рот и нос руками, чтобы не наглотаться воды, я вдруг почувствовал, как по телу разлилась приятная нега. Мышцы расслабились, будто после бани, хотя вода, заполнившая добрую половину зала, была весьма прохладной.

Я хотел плыть, чтобы выбраться из зоны поражения вражьей техники. Добраться до Паладина, дать ему по роже, но…

Совсем расслабился. Последние, что я увидел до того, как опустились веки — проплывшую рядом Инси, из последних сил пытающуюся разорвать пополам коричневый клочок намокшей бумаги.

***

Одиночная камера походила на коробку из-под большого лампового телевизора. Черный каменный куб давил со всех сторон. Если б не крохотное зарешеченное окошечко под самым потолком, дарившее крупицы света и хоть какие-то звуки, вообще бы сошел с ума.

Но самое отвратительное, я совершенно не ощущал в себе сил. Хм… точнее праны. С того момента, как я открыл ее вчера, так постоянно на подсознательном уровне понимал, что могу использовать эту волшебную энергию. Сейчас же я ощущал себя как брэндовая рубашка, по истечению времени превратившаяся в половую тряпку, годную лишь на то, чтобы подтирать проявления цистита у заболевшей собаки.

В общем херово мне было.

И чуйка молчала. Похоже, она как-то завязана на пране, а волшебные силы в тюрьме явно блокируют.

Когда небо за окошечком из голубого начало превращаться в темно-синее, у меня закружилась голова. Я едва не рухнул мордой в отхожий угол, но извернулся и приземлился на лежак из подгнившей соломы.

В этот момент внизу толстой двери поднялась заслонка, и в камеру пропихнули миску с кружкой. Когда заслонка вновь вернулась на место, головокружение будто рукой сняло. Хм… я не специалист во всяких там магических штучках, но сдается мне, при нарушении целостности двери снимается блок на прану. Поэтому изворачиваются и придумывают другие методы защиты. Такие, как, например это мерзкое заклинание, от которого я едва в нужник не рухнул.

Кормили скверно. Какие-то блевотные помои да вода из лужи. Зато с голоду не помер.

Закончив с роскошной трапезой, поставил приборы у двери и завалился на лежак.

Пусть чуйка и молчала, я не унывал. За бортом остались наши товарищи, а Инси успела подать им знак. У нее в наличии есть несколько разноцветных картонок, точно таких же, как у Джона и Лисанны. У каждой картонки свой номер. Комплект волшебницы пронумерован тройкой. После того, как она разорвала коричневый листок, аналогичные бумажки у Госпожи Милье и брата-стрелка нагреются, обжигая хозяев, и на них проклюнется цифра «3». Думаю понятно, что есть и другие цвета со своими значениями. Коричневый означает, что кто-то влип в… неприятности.

Получив послание, остальные должны отступить и перегруппироваться. А потом, разобравшись в ситуации, выдвигаться на помощь.

Да, нас спасут. Я верю…

***

Перед завтраком мне снова вскружили голову. Как и примерно через час после. Вновь осев на лежак, я не понимал, что происходит. Решили сразу подать обед?

Ан нет. Совершенно неожиданно скрипучая дверь отворилась, и я увидел на пороге здоровенного мужика в плаще Паладина. Сил встать у меня не было, не говоря уже о попытке оказать сопротивление и сбежать.

Подойдя, инквизитор нацепил мне на запястья кандалы и, нагло потянув за цепь, будто за поводок, поволок меня к выходу. Пришлось подняться на ноги, чтобы не ободрать коленки о пол.

Стоило выйти из камеры, головокружение спало. Мотнув головой, я позволил себе задать вопрос:

— Куда вы меня ведете?

— На казнь, — холодно ответил мужик.

Меня, как собачку, вели на цепи по темному коридору. Я был грязен, от холодного жесткого лежака ныла поясница, и я по-прежнему не мог использовать прану. Впереди открылась дверь другой камеры.

— Эй! Поаккуратней с дамой! — услышал я недовольный, но хорошо знакомый голос.

Дверь закрылась, и мы встретились глазами с Инси. Волшебницу, как и меня, заковали в кандалы.

— Привет, — буркнула девушка, коротко кивнув.

— Не разговаривать! — дернул ее цепь парень в белом жилете. Чертов Оруженосец, попробовал бы ты так обращаться с нашей малышкой в другое время, от тебя бы и мокрого места не осталось.

— Идем, Хол, — отрывисто велел парню мой сопровождающий и уверенно зашагал дальше.

Проходя мимо Инси, я не удержался и шепнул ей:

— Не кисни. Все будет хорошо.

Паладин с силой дернул цепь. За пару слов поддержки мне едва не вырвали руки. Глянув на широкую спину тюремщика, сделал зарубку на будущее — прикончить, как выберусь отсюда. Молодого Оруженосца с дурацкой тоненькой косичкой, посмевшего дерзить Инси тоже урою, за компанию.

Еще двое инквизиторов, сжимая цепи-поводки, ждали у винтовой лестницы. Я молча кивнул их «собачкам» — Джеку и Гольву.

Стрелок выглядел спокойным и держал голову гордо, а вот помятый наемник казался озлобленным. Ну еще бы, его отряд — профессионалы. Они не бросятся спасать товарища, пока не закроют контракт. А еще они умереть готовы за заказчика — те, кто бегут от переделок в их нелегкой профессии быстро оказываются абсолютно невостребованными.