— …! Он перепрыгнул! Этот…, перепрыгнул дорогу! — ботинки у Мэйсона тоже были непростые.

Тут же светофор загорелся красным во все стороны, и поток машин, преграждающих нам путь, иссяк.

— Сюда, быстрее! — закричал Елисей. Он садился в черный Лэнд Крузер и махал мне рукой. Водитель и пассажирка автомобиля с ошарашенными лицами стояли рядом. Стараясь не смотреть на них, я влетел в заднюю дверь и не успел закрыть ее, как машина сорвалась с места. В боку кололо от бега. Оглянувшись, я заметил, что для нашей полосы загорелся зеленый свет.

Погоня продолжалась.

Мэйсон, не изменяя привычкам, выбрал Мерс, на сей раз серебристый. Я сомневался, что с водителем он поступил так же гуманно, как мы.

Он застрелил его и переехал беднягу, когда разворачивался.

Ублюдок!

Ну, по крайней мере, в нашей легенде теперь точно никто не усомнится.

На этот раз автомобиль у охотника был небронированный, но приблизиться на расстояние прицельного выстрела не получалось: Мэйсон активно маневрировал среди попутных машин. Оставалось надеяться, что на следующем перекрестке Кирилл опять что-нибудь придумает.

Охотник не стал этого ждать — почти не сбавляя скорость, едва не опрокинув машину, он свернул на просёлочную дорогу и помчался в сторону темнеющего вдали леса.

— Хорошо водит, гад, — проворчал Циклоп, сворачивая с шоссе.

Сообщение от Кирилла: «Он едет в Древний лес. Там у них база».

— Похоже, в Древний едет, — раздался голос Олега в наушниках, — сука.

Я понимал его чувства. В Древнем лесу раз в пару месяцев появлялся общий элитный квест, в котором разыгрывались десятки тысяч баллов и редкое снаряжение. И всегда там погибала куча искателей наживы.

— У Немого три года назад там брат погиб, — тихо сказал Циклоп, не отводя глаз от дороги, — собственно, с тех пор он почти не говорит.

Уже было не так светло, невидимое за тучами солнце клонилось к горизонту. Скорость упала, размытую осенними дождями дорогу всюду покрывали лужи, желтая трава и голые деревья дополняли унылый пейзаж.

Вот я вообще не собирался скакать в сумерках по лесу, кишащему разными монстрами.

— Мы выехали, — в наушнике раздался голос Джейн, — срежем, через тридцать минут будем у Древнего. Хотели высадить программиста — он отказался.

Перед Катей выпендривается. Но стоит признать: двери открывает хорошо.

Но понадобится ли это в чаще?

Машина остановилась, и мы, чуток укаченные, вылезли наружу. Мерседес стоял в пяти метрах на опушке. Дверь была открыта.

— Надо бы Джейн подождать, — неуверенно сказал Циклоп, — она сечет во всей этой лесной нечисти.

— За это время дождь смоет следы, — возразил Олег, — будем оставлять знаки, догонят.

Ветер шевелил верхушки деревьев, но вниз не проникал, здесь было теплее, чем в городе. Запах прелой листвы, шуршащей под ногами, щекотал ноздри, земля пружинила. Я вспомнил, как мы с Ирой ходили в августе в ближайший к нам лес собирать грибы. Заняли третье место по общему весу. Сейчас грибов нет, лишь мокрые, почти черные стволы деревьев, ветки с редкими желтыми листьями и спина идущего впереди Ильи.

Лампочка на браслете снова покраснела. Оставалось лишь надеяться, что глушилка связи Мэйсона работает в автоматическом режиме, очень не хотелось, чтобы он вызвал подмогу.

Шум ветра и чавкающие звуки шагов вдруг заглушил крик Циклопа, замыкавшего колонну:

— Сзади! Волки! — затрещали автоматы. Я вскинул АК и упал на колено, прижавшись плечом к раскидистому дубу.

Волки? Волчищи! Звери высотой больше метра в холке. Не меньше двадцати штук. Я нажал на спуск.

Левее. Молодец! Теперь справа, вон за поваленным деревом. Не попади в Циклопа!

В Циклопа я не попал, но в волков, вероятно, тоже.

Попал, попал, я видел! В того серого, с рыжими подпалинами, прям в морду. Молодец!

Меня наполнило неожиданное чувство. Удовлетворение? Гордость? Жажда крови?

Да какая разница? Все в одном, главное, что смог. Так держать!

Я опустил автомат, короткий бой закончился.

— Восстанавливаем строй, смотрим по сторонам.

Снова стволы деревьев, кусты, цепляющие за ноги и звук шагов. Небо заметно потемнело.

— Мы видим ваши машины, — голос Джейн.

— Твою мать, болото, — это через секунду голос Виолетты.

Я только сейчас заметил, что расстояние между деревьями существенно увеличилось, а сами они стали значительно тоньше. И запах. Тот самый запах, который однажды я чувствовал в детстве на рыбалке с отцом и совсем недавно в собственном подвале. Земля пружинила все сильнее, и следы, оставленные ботинками, быстро заполнялись водой.

— Сдается мне, не простое болотце, — заметил Елисей, — над простыми туман на четыре метра не поднимается.

Дрожь прошла по всему телу. Впереди огромная поляна с очень редкими тощими деревцами, ее окутывает серый туман, и она растянулась насколько можно увидеть. Без шансов обойти.

— Следы идут прямо — всем сделать палку для ощупывания, метра три-четыре. Идем, как всегда, медленно и осторожно, сначала тыкаем палкой, потом шагаем, стараемся попасть в след впереди идущего.

Твердый голос Олега придал уверенности, и я, подойдя к ближайшей березе, принялся рубить ее ножом.

Минуты через три мы тронулись в путь. Я чувствовал напряжение в каждой мышце тела и поражался бесстрашию наёмников. Ладно, мы хоть знаем, что поставлено на карту. А они? Они ведь сейчас подвергают свои жизни смертельному риску просто из-за баллов, которых у них и так до хрена. И отлично это осознают.

Ну, во-первых, не забывай про жажду славы и страх позора. Представь их чувства, если они отступят и пойдет молва, что они трусы. Это самый большой кошмар для них.

Это не стоит жизни.

Для тебя, а для них это и есть жизнь…

— Ох! — я пошатнулся, когда палка вместо твердой опоры ушла глубоко под воду, но удержал равновесие.

— Все в порядке? — донесся из тумана голос Олега.

— Да, — переждав, пока сердце перестанет долбить о ребра, я пошел дальше.

Собственно, отсюда во-вторых: они плоть от плоти этого мира и не знают, как жить иначе, большинство — потомственные воины, их родители наверняка умерли молодыми, но успели вдолбить своим чадам не без помощи школы и ТВ, что лучше прожить яркую, пусть и короткую жизнь…

Чем жить, как я.

… Чем жить, как ты.

Циклоп ушел вперед и теперь я шел третьим с конца, за мной Немой, замыкал колонну Елисей. Сквозь плотный туман я едва различал спину Ильи в полутора метрах впереди. Зато хорошо разносились звуки: хлюпанье, когда чья-то нога погружалась в податливую жижу, и чавканье, когда та не хотела ее отпускать.

Несколько раз процессия останавливалась, должно быть, искали в сумерках следы Мэйсона.

— Дошли до болота, — опять Джейн.

Быстро, учитывая, что с ними Матвей. Я поднял ногу, как вдруг услышал сзади громкий всплеск.

— Немой! — заорал Елисей. Я обернулся, с трудом удерживая равновесие и панику. За мной был только туман. Участок воды в форме человека там, куда упал Немой, стремительно затягивался тиной; поднимаясь на поверхность, лопались прозрачные пузыри. Из тумана выпрыгнул Елисей и быстро опустил палку в воду, надеясь, что наемник сумеет за нее схватиться, но топи Древнего леса не любят отпускать свои жертвы. Тина сомкнулась, и там, где только что чернела вода, теперь снова была обманчиво твердая поверхность.

Немой так и не сказал ни слова с момента нашего знакомства.

Возможно, они с братом теперь вместе будут гулять среди деревьев в лесу, убившем их обоих.

— Идем дальше, — Илья по цепочке передал слова.

Елисей сдался и встал.

Следующий шаг мне дался трудно, перед глазами стояла картина: я оступаюсь, теряю равновесие и падаю в воду, отчаянно сучу руками и ногами — тщетно: трясина засасывает меня все глубже и глубже, а прямоугольник неба над головой стремительно затягивается ряской и тиной.