«Viel weitaus, Herr Doktor» — вот так и в переводе на русский звучать будет вполне логично.

Кстати, «Herr» медсестра почему-то упустила… Сознательно?

Ой ли?

Отвечала-то она ему абсолютно автоматически, ни разу не задумываясь… Это немецкая-то медсестра — доктору?

Да ладно вам…

И тот, очкастый, в кабинете — тоже никакого особенного почтения ему не оказывал. А должен бы!

Он ведь сбоку от стола сидел — значит, не хозяин кабинета!

Посетитель?

А врач его по дуге обходил…

Ох, неладно тут что-то!

Логики нет!

За каким, простите, хреном, держать какого-то подозрительного потенциального «фрица» с такими выкрутасами? Что он может такого важного рассказать? Да ещё и по собственной воле? Прям так все (что?) выложит!

Хорошо, допустим, что его как-то убедили в том, что он у своих.

Дальше-то что?

Придёт он в себя и затребует уполномоченное лицо.

«Доставьте меня пред светлые очи оберштурмбаннфюрера такого-то!»

И?

Кому станет легче?

Где брать означенного оберштурмбаннфюрера?

Где-где…

Сказал бы я вам…

Так, наши отпали.

Фрицы?

Союзники?

На этих — похоже. Те же англы подобные штуки мастера устраивать.

Ну и что с того?

Сильно на душе потеплело?

Как в том анекдоте про заблудившегося туриста, который своими воплями привлек внимание медведя.

«Ну, я услышал, пришел — тебе сильно полегчало?»

Мне сейчас ни те, ни эти — и в хрен не уперлись!

Почему?

Да потому, дорогие вы мои «доктора», что подполковник Котов, сотрудник управления «В2», никому из вас душу свою раскрывать не должен! И никакой любви и дружбы ни с кем из вас у меня быть не может — просто по определению.

Вот так и живём…

По крайней мере, теперь есть какая-то ясность — кругом… ну, если и не прямые враги, но явно недружественные «товарищи» с непонятной пока целью, ломающие комедию перед означенным подполковником. В таком разе и меня тоже никто не обязывал к тому, чтобы двумя руками подыгрывать вам в этой непонятной ситуации.

Однако события развивались гораздо быстрее, нежели я рассчитывал…

После снятия повязки дела мои пошли (сказал бы, что вообще — понеслись) прямо-таки галопом.

Меня стали вывозить, а после того, как больной выразил своё активное несогласие, то и выводить на прогулку.

Пока — в небольшой огороженный дворик, но и на том спасибо. Всё-таки, свежий воздух… Тут приятно побродить, посидеть на деревянной лавочке и послушать чириканье птиц. Судя по всему, сейчас весна… или начало лета. За высоким кирпичным забором (совсем недавно надстроенным) время от времени проезжают автомашины, слышен звук работающих моторов. А вот самолетов в небе не видно — ни одного! Чудеса…

В то время как мы (медсестра, молчаливый «медбраток» со стволом под полой и я) неторопливо шествуем по коридорам, они пустеют. Практически полностью — даже звуков никаких не слышно. Но какая-то жизнь тут имеет место быть. Я чувствую запах табака — кто-то совсем недавно курил, иногда слышу отдаленные голоса и ещё какие-то звуки. Пару раз даже людей замечал — в стандартных белых халатах.

Тут есть ещё какой-то народ, несомненно!

Но мы — ни с кем не пересекаемся. И никто из медперсонала не лезет мне в душу с какими-либо вопросами. Это весьма странно, если не сказать больше.

Точнее — не пересекались.

В один из наших выходов во двор мы несколько замешкались — у «медбратка» развязался шнурок. Пока он его завязывал, что-то бормоча сквозь зубы, в коридоре раздались шаги, скрип колес — и в дверях появилась процессия.

Крепко сбитая медсестра катила кресло-каталку, поскрипывающее своими большими колесами.

А в кресле, откинув голову на спинку, полулежал… лейтенант Демин.

Он самый — я хорошо его узнал.

Немного бледный, с перевязанной головой — тем не менее, он был вполне себе узнаваемым.

Вспыхнув всем лицом медсестра, катившая коляску, резко развернула её лицом к стене.

— Ох! Прошу меня простить, но сейчас наша очередь на прогулку!

— Это наша оплошность, дорогая Марта! — возражает моя сопровождающая, бросая гневный взгляд на смущённого «медбратка». — Просто мы нечаянно задержались здесь…

Инцидент исчерпан, и мы покидаем дворик.

Сидя на койке, я лихорадочно ворошу в голове обрывки памяти.

Демин… значит, он не дошел? Материалы не передал? И вся моя работа — коту под хвост?!

Ни фига себе подарочек… эти сволочи, стало быть, до сих пор где-то там жируют… продолжая своё черное дело?

А значит — всё до крайности хреново!

Мне срочно — бросив все к такой-то матери, надо рвать к своим! Кое-что я все же запомнил и должен, кровь из носу, это как-то сообщить. Абсолютно любой ценой! Могу ли ходить или только ползать — сейчас это совершенно безразлично.

Обязан — и всё!

Но как?

— Присаживайтесь, Йозеф, — фон Хойдлер указал врачу на кресло. — Ну и как обстоят дела у подполковника?

— Как вы и приказали, мы показали ему лейтенанта.

— Он его узнал?

— Несомненно! Даже в лице изменился!

— Стало быть, Демин не лгал… Он действительно получил от подполковника какие-то документы особой важности, которые и доставил к высшему командованию русских.

— Но, герр профессор, теперь подполковник не уверен в этом!

— Более того — он уверен в обратном, Йозеф! Уж можете мне поверить… Котов не пытался расспрашивать лейтенанта?

— У него не имелось такой возможности, герр профессор.

— А если он её найдёт?

— Но как?! Это совершенно невыполнимая идея!

— Имея дело с русскими, Йозеф, забудьте подобные слова. Они, будучи загнанными в угол, способны на такие вещи… — профессор покачал головой. — Слава Богу, что вы не видели этого своими глазами…

Врач смущенно потупил взор.

— Не расстраивайтесь! — поднял вверх указательный палец фон Хойдлер. — В самое ближайшее время он выйдет с вами на контакт!

— Герр профессор… но…

— Никаких «но»! Именно так всё и будет, смею вас уверить! И — очень скоро! А я позабочусь о том, чтобы Демин — когда русский станет его расспрашивать, ответил ему должным образом!

Этот день ничем особенным не выделялся. Обычный трудовой день в череде таких же — однообразных и привычных. С утра распахнул свои двери небольшой магазинчик, стоявший около дороги. Позевывавший продавец привычным движением протер тряпкой прилавок, смахивая несуществующие крошки. Стукнула дверь в каморке директора — тот, как обычно, появился в магазинчике первым.

Простучали по ступеням каблучки — это по пути на службу забежали в магазинчик первые покупатели. Их было немного.

Всё как всегда… рутина.

Сложив в портфель бумаги, собрался в торг директор — сегодня имелась возможность выбить там кое-что интересное.

— Савельич!

— Да, Олег Фомич? — повернулся к нему продавец.

— Я в торг! Если тот пожилой капитан появится — так я чаю ему обещал. Постараюсь после обеда привезти. Он-то к шести часам заехать собирался, так что, может, и успею ещё… Капитан из города поедет, вот и предупредил, что заглянуть может. Ты уж извинись перед ним — не смог я раньше-то!

— Ясно дело… Да нешто он не поймёт? Мужик-то серьезный и с обхождением…