Принцесса охнула: — Сколько?

— А чему вы удивляетесь? Именно такую сумму похитил граф Алекса, а еще он подослал ко мне наемных убийц, рассчитывая захватить корону. За что и поплатился жизнью. Это к слову о деспотизме. А остальные его сподвижники, за исключением тех, кого прирезали в разбирательствах, живы и здоровы. Сидят в королевской тюрьме. Но, простите, я должен защитить трон. Не так ли? И вот, скажите мне, милая Элиза, вас так, кажется, зовут? Стоит пятьсот тысяч и корона одного графа? Молчите? Правильно. Потому как даже ваш сиятельный отец, я уверен, за сумму втрое меньшую, без колебаний прикажет вырезать целое княжество. Я не прав? — Андрей сердито дернул плечом. — Про демократию мне будут… — пробурчал он. — Ладно, сударыня, идемте, а то эти башибузуки скоро закончат и могут хватиться нас с вами. Спутники двинулись в глубину рощи, удаляясь от поляны, с которой раздавались хриплые выкрики и ругань делящих добычу наемников.

— Монсеньор, стойте, подождите, — послышался за спиной у короля слабый голос. Он обернулся. Цепляясь одеждой за острые сучья, к ним спешил герр Шальке. Толстяк потерял всю величественность и выглядел плачевно. — Ваше Величество, подождите… — с видом утопающего протянул к королю руки казначей.

— Догоняйте, сударь, — крикнул король.

— Ваше Величество, куда же вы? — задыхаясь, произнес казначей, едва сумев настигнуть спутников.

— Пока не знаю, — буркнул Андрей, пробираясь сквозь густые заросли. Наверное, стоит вернуться в вотчину бывшего графа…

— А деньги? — в недоумении округлил глаза Габс. — Вы оставите этим негодяям наши деньги?

— Что я могу поделать? Силы слишком неравны.

— Послушайте. Но ведь там пятьсот тысяч… Нет. Это невозможно, — финансист, едва не плача, обернулся в сторону, откуда доносились крики. — Они уже начали дележку. Когда я сумел ускользнуть с поляны, как минимум три десятка этих варваров уже валялись, сраженные более удачливыми конкурентами. Я думаю, да что там, зная человеческую породу, я уверен, это быстро не закончится. Сколько бы ни было золота, его всегда будет мало. И они не успокоятся, пока не перебьют друг друга…

— Ну, это вряд ли, — в сомнении отозвался король. — Хотя… — он замедлил шаг. — Все, не все, но… А что, дорогой Габс, пожалуй, вы правы, я думаю, шанс есть. Мизерный, конечно, однако есть.

Идущая следом за Андреем принцесса удивленно покрутила головой, переводя взгляд с одного на другого, пытаясь сообразить, о чем это ведут беседу чужестранцы.

— Послушайте, Шальке. Как вы считаете, если из всей сотни в живых останется человек десять, пятнадцать, сколько фунтов золота выйдет на каждого?

Казначей зашевелил губами, производя вычисления, но король остановил его бормотание: — Отвечу. Столько, что унести на себе не сможет ни один, самый здоровый из них. А потому, считаю, они сумеют договориться и не растаскивать казну по карманам. Скорее всего, мародеры соберут все трофеи, погрузят на телеги и попытаются добраться до ближайшего места, где эти деньги можно будет поделить, и, соответственно, без помех вывезти.

— А что из этого следует? — хитро глянул он на толстяка? — Правильно. Пока караван будет следовать к месту назначения, каждый из них постарается уменьшить количество конкурентов. И нам остается только запастись терпением и дождаться развязки истории. А для этого нужно просто отправиться следом за обозом, — подвел итог рассуждениям король.

— Уважаемая принцесса, мы вынуждены изменить наши планы… И остаться здесь. Вы же, несомненно, имеете полное право и возможность отправиться назад, к вашему батюшке. Несмотря на то, что вы пытались устроить из меня дуршлаг, я в некоторой степени рыцарь и не воюю с дамами. Так что, адье, — шутливо раскланялся Андрей с принцессой.

Элиза прикусила губу и наморщила лоб: — Сударь. Я ничуть не жалею о своих поступках, — наконец отозвалась сумасбродная девчонка. — Но ситуация такова, что отправляться в путешествие по чужой стране, без лошади, без единого форинта в кармане, для меня куда худший вариант… Так что, вынуждена просить разрешить мне остаться, — слова дались ей непросто.

— Умная девочка, — согласно кивнул головой Габс. И чуть слышно прошептал: — Навязалась на нашу голову…

— Оставьте, Шальке, что вы, право… А девочка молодец. Из двух зол выбрала меньшее. Чего уж тут?

— …Ладно, сударыня… Я согласен. Только с одним условием. Вы дадите слово чести, что не станете пытаться устроить на меня покушение и, вообще, откажетесь от мысли как-то навредить. Согласны? — предупредил король.

Принцесса вспыхнула: — Воспитанные люди, Ваше Величество, не говорят о том, что само собой разумеется. Ежели я попросила Вашего покровительства, то, естественно…

— Я понял… — мягко оборвал отповедь Андрей. — Но меня извиняет тот факт, что король я начинающий и многих правил и условностей не знаю. Поэтому, будьте так добры, пообещайте.

— Клянусь не желать вам зла, — вздернув подбородок, произнесла девчонка.

Видно было, что ее мнение о короле соседской державы только укрепилось.

— Тогда хватит болтать, — обернулся Андрей. — Идем тихо, смотрим в оба. Ориентир три дуба. Следить будем с опушки.

Спутники торопливо зашагали обратно, в ту сторону, откуда еще недавно сбежали.

Зрелище, открывшееся наблюдателям, оказалось весьма предсказуемым, но не стало от этого менее жестоким. Схватка за богатый трофей почти завершилась. Как и предположил разведчик, большая часть воинства выбыла из игры. На поляне бродило всего пара десятков мужчин в разодранных мундирах. Они тщательно потрошили карманы своих недавних товарищей в намерении собрать все золотые до последнего форинта.

А возле уложенных на повозки мешков стоял здоровяк в мундире капрала. Видимо, только его силе и способности подчинить себе оставшихся в живых бандитов и был обязан Андреас, получив возможность наблюдать весь клад.

Прошло с полчаса, пока грабители не закончили обыск всех убитых. Наконец, процессия из четырех подвод тронулась. Груженые телеги неторопливо потащились по раскатанной колее проселочной дороги.

— Вперед, — скомандовал Андрей. — Идем группой, не шумим, не отстаем.

Впрочем, наблюдать за кавалькадой не составило особого труда. День плавно склонился к закату, и в сумраке вечернего леса никто из проезжающих по дороге при желании не смог бы различить ни единой фигуры.

Ситуация осложнилась только, когда стемнело. Раззадоренные обладанием невероятной добычи наемники не спешили встать на ночлег. На небе уже появились первые звезды, небосвод потемнел, а повозки все так же неспешно катились по извилистой дороге. Луна, освещая тракт, позволяла путникам более-менее ясно различать окрестность. Тогда как наблюдатели, следующие сквозь заросли по пятам захватчиков, уже совсем скоро перестали видеть что-либо вокруг себя. Глухие удары о торчащие из земли коряги и поваленные деревья перемежались с плохо сдерживаемыми чертыханиями мужской части волонтеров. Принцесса, которой, в силу воспитания, не пристало ругаться, только шипела и охала, когда натыкалась на особенно острый сучок. Как и следовало ожидать, ничего хорошего из движения вслепую не вышло. Перебираясь через один из многочисленных ручейков, сбегающих по склону холма, возвышающегося над дорогой, Элиза ойкнула и опустилась на землю, держась руками за поврежденную ногу.

— Что с вами? — просипел идущий следом казначей.

— Нога, — смущенно отозвалась девчонка. — Не могу наступить.

— Черт, — уже не сдерживая эмоций, прокомментировал Габс. Он, словно большой филин, закрутил головой, пытаясь не выпустить из поля зрения удаляющийся караван.

— Ваше Величество, — потянул за рукав короля подданный. — Если мы остановимся, то почти наверняка упустим их. Нужно что-то решать.

— И что вы предлагаете? — заинтересованно спросил Андреас, отметив, куда повернул отряд мародеров.

— Ну, вы понимаете, монсеньор. Это же пятьсот тысяч. Мы должны вернуть деньги. Проследим, пока они не встанут на ночлег, а после вернемся и заберем ее… По-моему, это единственный выход.