— А то! — с гордостью ответил я.

Цербер зарычал сильнее, а затем залаял, только теперь он смотрел куда-то за мной. Мы услышали характерное потрескивание, одновременно глянули в конец этажа, и одновременно ахнули. Там была Лилит.

Я совсем за нее забыл — может, потому что беременной тварью занимался Крез, а я старался крутиться больше возле Кареглазки. Теперь же монстроматка была в коридоре, стрекотала и крутила красными глазами навыкате. Она бы уже разодрала нас в клочья, но плоды внутри делали ее неповоротливой. Я вытянул руку с пистолетом и медленно направился к ней — и даже Зойка шла на шаг позади, трясясь от ужаса. Неожиданно нас обогнал Цербер. Он лаял на тварь, как настоящий адский зверь, оспаривавший с другим исчадием Ада, кто из них кошмарнее.

Лилит пыталась достать его когтями, но он отскочил. Затем он цапнул ее за ногу, и она неуклюже свалилась. В темноте было трудно понять, хотя очевидно, что тварь и Цербер сцепились. Я увидел только, как пасть собаки вгрызлась в нее, и монстроматка поползла в свой бокс. Неимоверно, но пес испугал кракла. Может, причиной была беременность Лилит? Все живое пытается спасти потомство и, вероятно, трескуны не стали исключением.

Монстроматка вернулась в клетку, а мы с Бергман заперли ее. Я благодарно взлохматил Цербера и рассмотрел на нем след от укуса. Это увидела и Зоя.

Собаки были одним из немногих видов, которые могли заразиться викрамией. Это значило, что мой пес мог превратиться.

— Возможно, его придется убить, — сказала она.

— Да, — я сглотнул комок в горле — Цербер смотрел на меня такими виноватыми глазами. — Если будет нужно, я это обязательно сделаю…

Меня оборвала сирена. И я догадался, что это значит. Новый Илион — атакован.

Сирена вопила так истошно, будто в Илионе собрали тысячу ведьм и одномоментно сжигали заживо… рано, это слишком рано, — расстроилась Крылова. И как теперь прорваться через КПП на мосту? Там, наверное, уже разворачивают пулемет — продырявить колеса ее Нивы.

Внезапно она снесла что-то, выскочившее из придорожных кустов. Остановилась, скривившись от визжащих тормозов. Не что-то, а кого-то. Человек в военном пикселе.

За поворотом, за развесистой ивой, выглядывал капот уазика, который проехал перед ней. Ей показалось или рядом с машиной действительно лежало тело?

— Мамочка? — раздался голосок дочки.

— Все хорошо, родная, — нежно сказала Крылова. — Не высовывайся, пожалуйста. Наша игра продолжается.

— А Пуся там будет? — озадаченно спросила Милана, прячась под одеяло. — Я хочу, чтоб там были Пуся и Ггиша.

— Должна быть, — ответила Лена, лишь бы заставить дочку полежать тихо.

Она сбила человека. В таких случаях полагалось выйти и предложить помощь. И она бы так и поступила — если бы не была так напугана. Сирена продолжала завывать, а где-то неподалеку раздалась автоматная очередь. Кажется, в городе — совсем рядом. Поэтому вместо того, чтоб взять аптечку и открыть дверцу, ученая торопливо заблокировала двери и сжала пистолет.

Привстав, она крутила головой, пытаясь увидеть сбитого. Но резко стемнело, и видимость стала нулевой. Надо ехать, главное сейчас — ехать! — повторяла она про себя, отпуская сцепление. Нива тронулась и резко остановилась — возле уазика появились двое военных. Ссутулившись, они застыли лицами вверх, заворожено уставившись на летящую над Долиной сигнальную ракету.

Нива снова двинулась, прямо к воякам, но они и не думали пропустить машину. Крылова посигналила и они, как один, повернулись. Глаза, налитые кровью, бессмысленно уставились на капот.

С ужасом она поняла, что солдаты инфицированы. Они еще не прошли через метаморфозу, и в научном сообществе их называли протоморфами. Были у них и меткие народные прозвища, например: прыгуны (из-за безумной активности, продемонстрированной в роликах в начале пандемии), горлодеры (из-за надсадного заразного кашля) и зомби (аналогия с субкультурой).

Протоморфы пока что не видели и не чувствовали женщину с ребенком. В зеркале заднего вида возник еще один силуэт — он появился оттуда, где только что стояла Нива, вероятно, являясь тем самым сбитым человеком. Окруженная горлодерами, ученая неожиданно поняла, что здесь и сейчас происходило что-то еще, кроме ее побега. INVITIS проник в Долину? По спине прошел холодок. Все эти пять лет она была свидетелем того, как из-за фуремии и морфов погибают колонии, базы и городки. Но Илион до сих пор казался неприступным.

Не включая фары, она сдала назад, чтоб объехать этот участок по траве. И в этот раз протоморфы среагировали агрессивней. Тот сзади, которого она сбила, заковылял к машине, тяжело волоча правую ногу — наверное, попала под колесо. Солдаты спереди тоже ожили и двинулись к ней. Зад Нивы приподнялся, въезжая на бугор, машина приостановилась, и зараженные стали стучать по ней. Милана заплакала — она ничего не понимала, но игра ей нравилась все меньше.

И Лена передумала объезжать — она вдавила ногой в газ, врезаясь в ораву зомби. Послышался хруст ломающихся костей, но Нива на удивление хорошо преодолела это препятствие. Через полминуты она уже проехала мимо военного уазика. Сзади фырчали разъяренные горлодеры, один побежал за ней — но черта с два! Машина была быстрее.

В Новогорск она въезжала на четвертой передаче, чувствуя себя стритрейсером на психотропах.

****

Бергман держалась достаточно долго, чтоб мое терпение лопнуло.

— Где Елена Ивановна? Ты хоть понимаешь, что сейчас происходит?! — я методично выносил ей мозг, пока мы наблюдали за царившим в Илионе хаосом.

Правда, только для меня происходящее выглядело неразберихой — я подозревал, что все эти построения, выдача оружия и завывания из громкоговорителей все же были прорепетированы. Не зря Горин — режиссер.

— Она уехала, — сдалась Зоя и выдохнула, кажется, и испуганно, и с облегчением. — Сбежала с дочкой. Ты ведь знаешь, что ее пытались изнасиловать? Она решила, что здесь опасно.

— Куда уехала? Когда?! — я расстроился, что она меня не позвала, хотя ежу понятно — почему.

— Ну, она же с Миланой. Им далеко не уехать… и сами они долго не продержатся. Я так поняла, что Елена Ивановна попробует связаться с Колониями, когда отъедет подальше от Долины.

— А когда уехала-то?!

— Да, наверное, час назад. Перед тем, как на браслет пришла сигнализация.

— Викрам подери! — выругался я. — На чем она?

— На старой Ниве. Белая, немного побитая — это машина Логоса.

Я повернул голову медленно-медленно… за биоцентром ведь приписан автопарк! Я не особо был в курсе, и никогда его не видел — знал только, что какие-то колымаги стоят в гараже.

— Там еще есть машины? — с надеждой спросил я.

— Илья Андреевич дал старье одно. То, что было подобрано в Новогорске после боев — ну тех, в начале Вспышки. Есть москвич старый, ланос и запорожец. На ходу — только запорожец.

Да, не вездеход, который я хотел бы иметь. Но нужно всегда быть готовым вносить коррективы в планы — иначе каждая неудача будет иметь парализующий эффект. Уже через пять минут я сидел в драндулете первого поколения ЗАЗ-965, прозванным в народе «горбатым». Он был окрашен в терракотовый цвет, слишком заметный, на мой взгляд, и был настоящим раритетом, удивившим меня мягкой работой двигателя и вообще — способностью ездить.

****

Крылова лавировала по улочкам. Еще один поворот… и Нива въехала в заржавевший киоск, в центр улыбчивого упитанного лица, радостно пожирающего фаст-фуд. Машина протащила ларек пару метров и впечатала его в близлежащий дом. Сверху свалилась тяжелая вывеска. «Паприка: Ваш горячий путь к идеалу» — написано на ней. Когда-то в этом здании был фитнесс-клуб. Лена ударилась о руль, не сильно, но достаточно, чтоб дезориентироваться. Она пришла в себя минут через пять — когда Милана вылезла из своего убежища и потрясла маму.

— Мамочка, хватит игйать, — умоляла она. — Я хочу домой. Я хочу к Пусе.