— Оля, принеси нам, пожалуйста, чай! И на сегодня твой рабочий день закончен. Свободна.

Ольга расплывается в счастливой улыбке, а я обращаюсь к Оксане Леонидовне мягко:

— Прошу в мой кабинет.

Не говоря ни слова, мы проходим и садимся напротив друг друга.

— Спасибо, Артур, что приехал, — говорит она, — нам нужно поговорить.

Ее голос звучит почему-то виновато и ласково, а не враждебно, как обычно. Но мне от этого ещё тревожнее на душе.

— Догадываюсь о чем будет разговор, — не могу сдержаться от колкости, которую она пропускает мимо ушей.

— Артур, я тебя попрошу, чтобы все, что я тебе скажу не вышло за пределы этой комнаты, — смотрит на меня пытливо. Мне не нравится этот разговор, но я киваю в ответ. Заходит Ольга, ставит чашки перед нами и удаляется. Мы не притрагиваемся к чаю оба. Я просто жду, что она скажет. Она молчит с минуту.

— Я долго думала с чего начать наш разговор. Артур, на кого была похожа Дарина?

Вопрос настолько неожиданный, что я теряюсь.

— Не знаю, — четно отвечаю я, задумываясь о том, что об этом даже не думал. Какая разница?

Оксана Леонидовна достаёт из сумки смятую фотографию и протягивает ее мне. На ней запечатлена она, совсем ещё юная, и какой-то рыжеволосый мужчина. Я смотрю внимательно, замечая сходство между этим мужчиной и Дариной. Ошарашено смотрю на мать Дианы.

— Ты правильно понял, — спокойно говорит она, — это настоящий отец моей Дарины.

Она говорит горько, но спокойно.

— Оксана Леонидовна, я не совсем понимаю, зачем мне эта информация, — мягко отвечаю ей.

— Поймёшь. Сейчас. Я не буду рассказывать тебе подробно, но я очень любила этого мужчину, я готова была отдать жизнь за него. Мы встречались полгода и я забеременела. Только его любовь прошла сразу, как он узнал, что у нас будет ребёнок, то есть у меня. Он уехал, я пыталась найти, но тщетно. Я убивалась по нему три месяца, надежды мои таяли. Только так и не сделала аборт. Не решилась. В то время это было не то, чтобы позором. Но да. Быть матерью-одиночкой в то время было смело и сложно. Было страшно. Я одна в этом городе.

Она сделала паузу, обдумывая свой рассказ или вспоминая что-то. Ее лицо было наполнено печалью.

— Мне жаль, — добавил я, ощущая себя не в своей тарелке.

— Не надо жалости… — отмахнулась она, — позже я и встретила своего Сашу. Он стал моим другом, моим плечом. Я вышла за него замуж на пятом месяце беременности Дариной. А дату свадьбы мы изменили на год раньше, чтобы никто не догадывался о том, что Дарина не его родная дочь. Она так и не узнала об этом. Позже пришла любовь. Потом родилась Диана, только из-за перенесённой в детстве болезни Саша был полностью стерилен, он не мог иметь детей. Возможно, именно поэтому он обратил внимание на меня беременную.

Тревога в душе разрасталась с каждым ее словом. Я понял, к чему она клонит…

— Тогда… Кто отец Дианы? — я вдруг понял к чему ее рассказ.

— Твой отец, — ответила она и горько улыбнулась, а мне показалось, что мир уходит из под ног.

— Мой отец?! Этого не может быть! Он бы никогда не изменил маме! — взорвался я.

— О, нет, нет! Он ей не изменял, — заверила она меня тут же.

— ЭКО? Не верю в то, что отец бы так поступил с мамой все равно, — уверенно и упрямо заявил я.

Внутри меня трясло. Диана — моя сестра?! Это какой сюр, бред! Невозможно!

— Я тебе докажу. Но послушай меня сначала, — добавила она, — ты помнишь, почему ты стал дружить с Дариной? По глазам вижу, что помнишь. Мы купили дом и переехали, когда ей было всего пять лет, но знакомы были с твоими родителями давно. Ты помнишь совместные вечера, праздники?

Я кивнул. Рой мыслей носился в голове, а я пытался сосредоточится на словах Оксаны Леонидовны.

— Мы были близки. Очень. Твоя мама была моей близкой подругой. И когда мы решили, что хотим завести ещё ребёнка, как раз тогда твой отец открыл первую клинику репродуктивной медицины. Мы обратились к нему. Но в то время, самая большая проблема была в донорах. Банк анонимных доноров пополнялся медленно. Анкет было мало, а я не могла выбрать, не зная, кто там за этой анкетой, что за человек. Как выглядел? Хороший ли он?

В ушах шумело, но я ловил каждое ее слово, ощущая, что она меня отравляет, лишает жизни, но продолжал внимательно слушать, не перебивая.

— Тогда твой отец и твоя мама сказали, что сами стали донорами, чтобы осчастливить другие семьи. Это было что-то вроде акции, чтобы другие врачи сделали также, чтобы люди услышали и решили оставить свой след. Чтобы пришли и стали донорами. И тогда мы поняли, кто должен стать донором для нашего ребёнка. Твой отец не смог отказать моему Саше, потому что в то время, Саша помог ему избавиться от недоброжелателей. Назовём их так. Он спас его бизнес, при этом пострадав сам. Плюс мы были хорошими друзьями. Мы не знали, как отреагирует твоя мама, поэтому не стали ей говорить. Но она знает, что возможно у неё или у твоего отца есть где-то дети. Они пошли на это добровольно, когда сдавали свой биоматериал.

Она замолчала. А я хотел орать, какую гнусную ложь она придумала, но почему-то ей верил.

— Артур, я всегда относилась к тебе хорошо. Когда вы дружили с Дариной, мы были счастливы. Мы были не против, если бы вы были вместе. Но, когда Дарины не стало, — она заплакала, — я обвинила тебя в ее смерти не потому что так считала, а потому что увидела, что ты переключился на Диану. И чем старше она становилась, тем явственнее я видела не дружеский интерес Дианы к тебе. Я пыталась ей запретить, но сделала только хуже. Это история никогда не должна была выплысти наружу, но я вынуждена была это сделать. Рассказать тебе. Я пожертвовала дружбой с твоей мамой ради того, чтобы обезопасить Диану от ошибок. Именно по этому я говорила тебе столько слов, винила в смерти Дарины. Но, по правде говоря, я так не считала.

Она замолкла, утирая слезы, а я смотрел на неё пустым взглядом, ощущая, что она меня убила. Лучше бы она винила меня в смерти своей старшей дочери, чем вот это все. Если это правда, я не знаю, как мне дальше жить.

— Мне нужны доказательства, — сказал я не своим голосом.

— Конечно, — Оксана Леонидовна достала папку документов из сумки и протянула ее мне, — здесь все документы по моему ЭКО. Там есть номер, ты сможешь поднять архив. Если захочешь, можешь сделать тест ДНК. Только прошу, пусть Диана об этом не узнаёт.

Я кивнул. Она встала и молча пошла к выходу. Остановившись около входа, она обернулась и сказала:

— Я сказала Диане, что ты женишься. Пока ты не убедишься в том, что говорю правду, пусть так и будет.

Я ничего не ответил. Просто не мог. Когда дверь за ней захлопнулась, я был растерян и растоптан. Сестра? Серьезно? Нет, Диана не должна узнать, что ее первый раз произошёл с братом… Что она полюбила брата… Боже мой, если это правда, как я буду смотреть на неё?! Как я буду жить без неё?!

Но я должен все выяснить. Мне нужны доказательства. Мне нужна правда. Я быстро встал и нащупал свой телефон в пальто, увидел сообщение от Дианы. Больно. Ее сообщение о том, что все будет как прежде, резануло по сердцу острым лезвием. Только я разрешил быть себе счастливым с ней, как встретил уже непреодолимое препятствие…

Новый год на носу, никто не работает. Как мне достать этот гребаный архив? Десять дней чертовых праздников! Отец, мне нужно срочно к отцу. Он сможет дать мне ответы… Должен!

Глава 23

Диана

Тревога в моей душе нарастала с каждой минутой. В голове все звучали слова мамы о том, что Артур жениться. Как это возможно? Как вообще мой Король может на ком-то жениться? Тем более после всего…

А ещё он так и не ответил. Прочитал сообщение, но не ответил. На душе противно скребло. Я пыталась отгонять эти мысли, занимать руки делом, но не помогало. Мысли вновь возвращались к диалогу с мамой, к ночи с Артуром, к словам Лины…

Я успела накрутить себя за день так, что сама понимала, что как-то это необходимо исправить, иначе я себя изведу ещё до нового года. Поэтому, когда на часах не было и восьми вечера, я побежала до дома родителей Артура и Лины, заверив своих родителей, что вернусь до нового года, примерно через час. Мне нужно поговорить с подругой. Наверное, так мне станет легче.