Нэйт, нахмурившись, взглянул на своего друга.

– Почему ты в шортах?

– У меня кровь горячая, друг мой.

– Ты – девственник.

– Как и ты. И не путай мою неопытность с недостатком энтузиазма.

– Громкие слова, – сказал Нэйт со смехом.

– У меня отец – психиатр, братишка.

– А ты ту при чем?

– Я знаю все об интеграции. – Шули подался вперед и понизил голос: – А также другие вещи, оканчивающиеся на –ция. Которые начинаются на букву М. А посередине есть слово «турба».

– Что за вонь?

Шули выскочил перед ним и пошел пятясь.

– Так... что ты?

Чтобы не чихнуть, Нэйт потер нос, едва ли не полируя его кончик до блеска.

– Ты чувствуешь этот запах?

– Перестань избегать ответа на вопрос. Прошло три месяца с момента твоего перехода, ты стал полноценным мужчиной. И значит…

Нэйт посмотрел за спину Шули.

– Пахнет горелым... железом.

Шули застыл на месте.

– Ты уже кончал?

– Не твое дело. – Нэйт обошел живое, дышащее, невероятно стильное, но озабоченное сексом препятствие. – Есть еще дым.

– Да ладно, в чем дело–то. Я бы с тобой поделился.

– Ты уже это сделал. – Нэйт бросил на парня ровный взгляд. – Много раз. У тебя ладони еще не заросли волосами, зрение не страдает?

– Такая побочка встречается только у людей, и, кстати, я пытаюсь вдохновить тебя своим примером.

– Мне ни к чему такие наставления. – Нэйт схватил парня сзади за шею и слегка встряхнул. – Достаточно. Сконцентрируемся на твоей гениальной идее. Теперь ты видишь весь дым?

Чтобы помочь персоне с СДВГ[23] сосредоточиться, он повернул голову Шули в сторону столба дыма, поднимающегося из–под деревьев в ночное небо.

Шули снова остановился.

– Что это за хрень?

– Это вряд ли имеет отношение к твоей сексуальности.

– Ну да, иначе дым вился бы прямо над нами.

Хорошая новость заключалась в том, что благодаря смене фокуса парень оставил разговоры о рукоблудии. Плохая новость – то, что горело в лесу и пахло так, как будто кто–то поджег котел... да, это определенно плохая новость.

– Надо бы кого–нибудь позвать? – спросил Нэйт.

– Например, кого?

– Моего отца?

Было все еще немного странно использовать слово на букву «о», но не потому, что Мёрдер не приходился ему родным отцом. Он просто никогда не ожидал, что у него вообще появится отец. Жизнь не обязана давать тебе настоящую семью только потому, что ты ее хочешь. Просто потому, что она тебе нужна.

Нэйт нахмурился.

– Эй, а там есть кто–нибудь?

– Знаешь, может, это не такая уж и хорошая идея...

– Нет, я хочу…

– Нет, я ошибался. Давай развернемся. Время перерыва прошло.

Когда Нэйт почувствовал, что его руку крепко сжимают, он бросил на Шули взгляд.

– Ты шутишь, да?

Такого серьезного лица у своего лучшего друга Нэйт еще не видел.

– Я совершил ошибку.

– Нет, ну что ты как девка… подожди, это что, пистолет? Какого хрена у тебя пистолет?

– Я тебя защищаю.

Нэйт моргнул и покачал головой, глядя на оружие в руке своего приятеля.

– Кто ты и что ты сделал с Шули?

– Я не могу допустить, чтобы я тобой что–нибудь случилось.

С внезапным ужасом Нэйт выдохнул:

– Что сказал тебе мой отец?

– Это не имеет никакого отношения к твоему отцу.

Нэйт взглянул на клубы дыма и людей, которые, как он мог видеть, двигались в лесу и вокруг него. Затем он решил: к черту.

– Что ж, я – не твоя проблема, и я пойду туда. И если у тебя другое мнение на этот счет, можешь прострелить мне задницу.

Он не успел уйти далеко, когда его догнал Шули.

– Нэйт, это опасно...

– Спрячь эту штуку, ладно? Господи, закончишь тем, что сам себя пристрелишь.

Пока они шли до границы лесополосы, спорили о самых разных вещах – об оружии, идиотах с оружием, идиотах, которые хотели начать небезопасное расследование, идиотах, которые предложили эти расследование, а затем включили заднюю… но хотя бы девятимиллиметровый убрали с глаз долой.

И да, они здесь были не одни.

По крайней мере, дюжина товарищей собралась в сотне ярдах от них, но, к счастью, судя по запахам, все они были представителями их вида. Опять же, здесь редко встречались люди, именно поэтому их бригада работала в том фермерском доме.

Лучше держаться подальше от крыс без хвостов.

Нэйт знал об этом не понаслышке. Еще со времен лаборатории.

Металлический запах в воздухе ощущался все явственнее, в носу начинало свербить, и Нэйт постоянно чихал. Чтобы помочь, Шули постучал его по спине, что только усугубило кашель.

Нэйт резко оттолкнул ладонь приятеля, опасаясь, как бы следующим не стал прием Геймлиха… или, не дай Бог, сердечно–легочная реанимация… но они, наконец, вышли на поляну.

И, кстати о месте преступления. Земля была вспахана чем–то достаточно большим, и оно двигалось достаточно быстро, чтобы выкопать добрых тридцать или сорок квадратных футов земли. А в дыре? Пар. Так что трудно было что–либо увидеть.

Нэйт и Шули приблизились, присоединяясь к мужчинам и женщинам, которые наклонившись, пытались рассмотреть то, что упало с неба.

– Прямо как в книге Стивена Кинга, – пробормотал Шули.

Проморгавшись, Нэйт посмотрел на небо.

– Метеорит. И если это правда, то Кинг писал о падение метеорита.

– Или космический мусор. – Шули толкнул Нэйта локтем в бок. – Эй, как думаешь, если я лизну метеорит, я стану знаменитым?

– Я думаю, ты подцепишь вирус.

– Я серьезно.

– Я в курсе, а теперь мне страшно. – Когда ветер сменил направление и унес дым прочь, Нэйт пробормотал: – И нет, я не собираюсь снимать это...

Его голос дрожал, слова выветривались из головы.

Напротив, на другой стороне кратера, сбоку от толпы, стояла одинокая фигура. Одна, сама по себе. Это была женщина. По крайней мере, он предполагал, что это женщина, судя по длинной тонкой пряди светлых волос, выскользнувших из–под капюшона на ее голове.

– Але? – позвал Шули. – Я сказал, что молния не ударяет в одно и то же место дважды. Так что мы в безопасности.

Нэйт отвернулся от своего приятеля и пробормотал:

– Твой брат же сказал, что это не молния.

Когда он направился к женщине, Шули крикнул:

– Ты куда?

– Я сейчас вернусь.

Мозг Мэй был полон самобичевания, когда она дематериализовалась из гаража. Вновь приняв форму в тени на первом этаже, она потерла лицо и обратила внимание на потоки людей, стекающие с лестничной клетки, бегущие с парковки. Образовалась пробка, и люди выбегали из машин, чтобы посмотреть есть ли движение. Мэй приказала себе просто раствориться в воздухе и перенестись домой. Или, может быть, к Талле. Она могла вернуться за своей машиной через полчаса, когда толпа схлынет.

Ну, это при условии, если к тому времени это место не заполнят полицейские. Такую шумиху сложно не заметить даже в заброшенной части города, и, честно говоря, она была удивлена, что подпольные бои вообще всем сходили с рук.

– Черт... – Мэй посмотрела на шестой уровень.

Дело не в нем, сказала она себе. Он – не моя проблема.

Завыли сирены. Кто–то споткнулся и упал прямо перед ней… встал и сорвался с места. Наверху, на открытых этажах гаража мелькал свет фар, три или четыре машины, которые использовались для освещения боя, одна за другой спешно двигались в сторону выезда. Мэй взглянула на тяжелые бетонные ограждения, которые вернули на место, чтобы заблокировать вход… гадая, был ли другой выход…

Ответ на вопрос последовал сразу, когда джип врезался прямо в одно из ограждений и отбросил его своей передней решеткой.

Значит, у кого–то уже проблемы с законом, подумала она, когда «Форд» выскочил на тротуар, чтобы объехать затор.

Ты должна оставить меня! Уходи! Спасайся.

Это был правильный совет. И…