Вот как действовали эти, с позволения сказать, избирательные технологи.

В разгар кампании один из микрорайонов Нижнего был заклеен листовками, в которых от имени кандидата в мэры М. Дикина жителей приглашали на встречу. Характерно, что листовки появились в тот самый день, когда встреча должна была якобы состояться, и штаб Дикина на лже-приглашения не среагировал: то ли прозевал, то ли решил не поддаваться на провокацию, справедливо полагая, что все равно на организуемую таким образом встречу никто не придет.

И в самом деле, желающих пообщаться с кандидатом оказалось три калеки. Тем не менее, через несколько дней организаторы провокации затрубили в своих «фанерных» СМИ и анонимных агитках: смотрите, мол, какой гад этот Дикин! Десятки людей от дела оторвал, а сам не удосужился явиться.

И затем, во всех последующих выпусках «фанерок» этот паскудный пассаж с вариациями подавался уже как абсолютная истина среди других тоже выдуманных и не менее гнусных клеветнических измышлений в адрес кандидата М. Дикина.

Еще раз хочу подчеркнуть: все эти инсинуации шились белыми нитками, пытливый человек легко мог бы установить автора провокации. Но пытливых среди нижегородцев и не только среди них пока еще досадно мало, подобные «изобличения» наш «пипл хавает» с большим аппетитом. Именно поэтому кандидат, который позволил своим технологам подобные мерзости, едва не выиграл. Хотя сам больше других твердил о честности и порядочности.

Некорректные технологии подобные описанному лже-приглашению в отечественной избирательной практике встречаются на каждом шагу. Бороться с ними можно и нужно. И главным условием успешной борьбы с такими технологиями является своевременное получение разведывательной информации о готовящихся акциях конкурентов. То есть я снова возвращаюсь к тезису о необходимости иметь в штабной структуре такую специфичную службу, как СМЕРШ.

Может быть, кому-то эти мои предложения кажутся чрезмерными: чего, мол, зазря разводить шпиономанию?

Салага, попавший на войну, поначалу мин не боится. Он начинает ошалело смотреть себе под ноги только тогда, когда рядом громыхнуло, и чужие оторванные взрывом ноги пролетели мимо его носа.

Не проигрывали еще кампании из-за плохо поставленной в штабе контрразведки?

Ну-ну, значит, у вас еще всё впереди…

Вот уже который год выборы в России проходят со скрипом. Не идёт народ на избирательные участки. Практически над любыми выборами, за исключением федеральных (Президент и Госдума) и, может быть, ещё губернаторских, постоянно висит угроза срыва из-за неявки электората. Чем ниже уровень выборов, тем угроза реальнее.

Явление это повсеместное - от Берингова пролива до Балтики. Много лет страна наблюдала за избирательным бардаком во Владивостоке, население которого никак не могло избрать городскую Думу. О том, на что пришлось идти московским властям в 2001 г., чтобы признать выборы в городскую Думу состоявшимися, я уже писал. В 2002 г. лишь с третьей попытки Псковская городская Дума набрала необходимые две трети своего состава и смогла приступить к работе. Но для этого потребовалось дважды проводить довыборы по шести округам. На первых довыборах в мае явка избирателей по пяти округам из шести не превысила 8 %. Лишь в одном из округов (№ 7) к урнам пришли 24,98% избирателей. На вторых довыборах в сентябре, несмотря на героические усилия псковской мэрии, картина практически повторилась. И лишь за счет явки избирателей всё того же округа № 7 городская дума стала дееспособной.

Мы еще вернемся к псковскому феномену и конкретно к седьмому округу, когда перейдем непосредственно к технологиям повышения явки. Констатацию же факта пассивности российского избирателя я хотел бы завершить пессимистическим выводом: несостоявшиеся выборы больно бьют по экономике как «неактивных» регионов, так и страны в целом. И судя по всему, пассивность избирателя, а значит, и бюджетные потери будут только расти. Потому что, как и при советской власти, результаты нынешних выборов по большей части предсказуемы. Настроение людей понятно: зачем на них ходить? Голосуй не голосуй, все равно получишь…. реформу ЖКХ или что-нибудь похлеще.

Действенных рычагов у «демократической» власти, которые бы позволили загонять людей на избирательные участки, - нет, и не предвидится.

Еще сравнительно недавно я считал, что проблема явки (а точнее, неявки) избирателей на выборы – чисто российская проблема, обусловленная разочарованностью людей деятельностью новой демократически избранной власти. Полагал, что и национальный менталитет (природная лень) тут играет свою роль.

Сегодня я понимаю, что это не так. Совсем недавно можно было наблюдать, как темпераментные французы проигнорировали первый тур президентских выборов, когда в результате низкой явки на вторую позицию вышел Ле Пен. Упадком активности избирателей серьёзно озабочены энергичные американцы, пытающиеся решить эту проблему, вводя законодательным путем голосование по почте, расширяя масштабы досрочного голосования. В общем, в цивилизованном обществе эта проблема существует повсюду, за исключением, пожалуй, Германии.

Ситуация в Германии в этом плане просто феноменальная. В этой стране нет законодательно установленного порога явки – придут на участки три человека, и выборы будут признаны состоявшимися. Только такого с немцами никогда не произойдет. У них традиционно самая высокая явка среди демократических стран – от 60% (муниципальные и земельные выборы) до 82-85% (федеральные выборы). И никто никого идти на выборы не неволит! Приходится только удивляться. И восхищаться, если хотите, внутренней дисциплинированности и политической культурой германцев.

Лучше показатели по явке только в тоталитарных державах, где построенный в шеренги народ дружно (99,9% голосов) голосует за указанных ему кандидатов. Точно как мы 15 лет назад.

Если падение электоральной активности – явление всеобщее, то в чем причина этого явления? Есть ли пути его преодоления? Существуют ли избирательные технологии, побуждающие людей принять участие в голосовании?

Насчет причины.

Не претендую на полноту и научность объяснения, не социолог, с позиции социологии данное явление не исследовал. Но одно мне, как избирательному технологу, человеку, постоянно связанному с выборами, абсолютно ясно: выборы – это спектакль, это действо, а когда действо лишают интриги, на спектакль перестают ходить. И наоборот, как только появляется интрига, как только на сцене борьба страстей – зал полон.

Возвращаюсь к примеру с Ле Пеном. Первый тур выборов президента Франции, апрель 2002 г. Избирателям «все понятно»: либо Ширак, либо Жоспен, другим ничего не светит. Никакой интриги. И люди в день выборов вместо избирательных участков посещают совсем другие места. Но вот результаты первого тура оглашены - скандал: ультраправый Ле Пен потеснил умеренного Жоспена! Появилась интрига. И сразу - взрыв общественного сознания: во втором туре французы заполонили избирательные участки.

Другой пример, о трудностях с обеспечением явки на выборах Мосгордумы 2001 г., я приводил в главе 5. Повторюсь: по моему мнению, одной из главных причин того, что москвичи на этот раз голосовали в основном ногами, был так называемый «сговор четырех», когда конкурирующие по жизни партии («Отечество» и «Единство», с одной стороны, СПС и «Яблоко» - с другой) договорились и пошли на выборы единым «Списком Лужкова». Тем самым действо было лишено интриги, а избиратели - реального выбора. Вот они и проигнорировали выборы. И правильно: «что за свадьба без цветов – пьянка, да и всё!» ( В. Высоцкий).