Энди видел, как Элиот, что-то крича, указывает в сторону повозок.

Джеймс был в нескольких футах от берега, когда Элиот повернулся к стражникам, чтобы что-то сказать.

Джеймс плюхнулся в камыши. Он перекатился через земляной вал у реки и упал навзничь. Его мощная грудная клетка ходила ходуном.

Заметил ли Элиот Джеймса? Затаив дыхание, Энди наблюдал за преследователями. Ни один из них не остановился и не повернул в сторону поля. У них получилось!

— Давай вставай! Не время разлеживаться! — Он, улыбаясь, склонился над великаном. В словах Энди была доля шутки: хотя им и надо было идти дальше, Элиот и стражники ускакали так далеко, преследуя пустые повозки, что Джеймс теперь мог спокойно отдышаться. К удивлению молодого человека, Джеймс сделал глубокий вдох и поднялся.

Они пошли назад, к лесу, где заранее спрятали свои вещи. Узел Джеймса был совсем легким, почти все забрали его родные. В котомке Энди лежала одежда, Библия и бесценная память о Нелл — крохотный кружевной крестик, который он нашел в ее дневнике.

Энди протянул Джеймсу руку. Здесь им предстояло расстаться. Джеймс лесами отправится на запад, там, рядом с деревней Хонитон, ему предстоит воссоединиться с семьей и остальными беглецами. А Энди… Энди не знал, куда пойдет. Он выполнил свою миссию. Нелл и Дженни, если верить Дэвиду Куперу, находились в безопасности. У Энди не было причин не доверять сапожнику. Жители Эденфорда должны вот-вот отплыть в Новый Свет, где епископ Лод и жадный до денег король больше не будут отравлять им жизнь. Энди сделал все, о чем просил его Кристофер Мэтьюз. Теперь оставалось держаться подальше от Лода и попытаться понять, что уготовано ему Богом.

Джеймс нерешительно пожал протянутую руку.

— Куда ты пойдешь? — спросил он.

Энди пожал плечами:

— Не знаю.

Они посмотрели друг на друга. Воцарилось неловкое молчание.

Энди похлопал Джеймса по плечу.

— Господь с тобой, — сказал он, — передай привет отцу и Томасу.

Джеймс кивнул. Он повернул на север и вошел в лес.

Энди Морган перешел реку и направился на запад.

Субботу Энди провел в одиночестве. Он брел по дорогам Девоншира севернее Эксетера, обходя стороной Дартмур, большое каменное плато со скалистыми горами, топкими долинами, бесплодной почвой и жесткой травой. Ему больше нравилась центральная Англия с ее плодородными почвами, пашнями, травянистыми лугами и густыми лесами. Эти места напоминали ему Эденфорд.

В пути он молился, на привалах читал Писание. Единственное, что у него осталось, — это Бог и Библия. Он пытался убедить себя, что больше ему ничего не нужно. Как апостол Павел, он начнет скитаться из города в город, проповедуя и уча других, но нигде не пустит корней. Он найдет друзей, но никогда не создаст семьи. У него не будет жены. И хотя Энди порой казалось, что такая жизнь устроила бы его, ему хотелось большего. Он мечтал жить так, как жил Кристофер Мэтьюз до того дня, когда в Эденфорде появился Энди Морган: семья, близкие друзья, единомышленники…

Идя вдоль реки Креди, Энди набрел на маленькую деревушку под названием Кредитон. Было воскресенье, и он отправился в церковь. Деревню населяли пуритане, поэтому алтарь не был огражден, а молодой одаренный священник без положенного облачения прочел проповедь, подготовленную им самим. Кредитон очень напоминал Эденфорд. Оба поселения располагались у реки. И здесь, и там жили пуритане. И в том, и в другом местечке во время проповеди создавалось ощущение, что священник беседует со своей семьей. Правда, в отличие от жителей Эденфорда, занимавшихся производством шерсти, жители Кредитона были фермерами.

По окончании службы Энди познакомился со священником, а он, в свою очередь, представил ему Ричарда Тоттела, фермера и отца четверых детей. Тоттел, у которого было три дочери и сын, пригласил Энди к себе.

Тоттелы жили еще скромнее, чем обитатели Эденфорда. Эта небогатая семья занималась выращиванием ячменя. Тоттел был серьезным, рассудительным и мужественным человеком с неторопливой походкой. Иначе и быть не могло. Из поколения в поколение его семья трудилась под серым небом и моросящими дождями, расчищала канавы, чинила изгороди, ремонтировала дома и амбары и пахала землю, которая не всегда баловала хорошим урожаем. В результате упорного труда и лишений семья сумела значительно увеличить площадь обрабатываемых земель и добиться уважения соседей.

Две старшие дочери Тоттела, девицы на выданье, вились вокруг Энди, как мухи над медом. Девушки были великолепно сложены, миловидны, с большими черными глазами. К тому же они отличались остроумием. Каждые пять минут отец прогонял их прочь, но они неизменно возвращались.

Миссис Тоттел была третьей женой Ричарда. Первые две скончались в родах, а нескольких его детей унесла лихорадка. Но Энди видел, что эти люди не привыкли жалеть себя и оплакивать свою горькую участь. Они просто продолжали жить как умели и делали свое дело. Повседневная работа закалила их, и сломить этих тружеников было нелегко.

В семье Тоттелов Энди впервые отведал знаменитый местный яблочный пирог с заварным кремом. В честь гостя крем приготовили по особому рецепту, со сливками, молоком и сахаром. Еда была такой вкусной, что Энди подумал, не остаться ли ему в Кредитоне. Едва ли он станет фермером, но что если Господом ему уготована здесь иная судьба? Эта мысль показалась Энди забавной, но после ужина его планы изменились.

После еды семья собралась у камина поговорить и покурить. Энди не знал, что в этой части страны пагубное пристрастие к курению носит столь повальный характер. Тоттел, его жена, дочери и даже младшие дети раскурили трубки с табаком и довольно попыхивали ими. Когда Энди отказался присоединиться к Тоттелам, они обиделись. Пришлось распрощаться с хозяевами и отправиться дальше.

Ночь Энди провел под открытым небом, разглядывая звезды, размышляя и молясь. Похоже, он зря проявил такую нетерпимость к Тоттелам. Он был несправедлив к этим славным людям. Ему хотелось найти новый Эденфорд и новых Мэтьюзов, другую Дженни и другую Нелл. Но Кредитон не был Эденфордом, а Тоттелы не были Мэтьюзами.

Энди перечитал Деяния апостолов, где рассказывалось о странствиях Павла, и дошел до того места, где Павел и Варнава отправились из Антиохии в свое первое миссионерское путешествие. Подробности морского плавания на Кипр, а затем в Пергию и Памфилию будоражили его воображение. Засыпая, Энди понял, что хочет увидеть море.

Не заходя в Плимут и Эксетер, он направился на восток и вышел к Английскому каналу в районе залива Лайм. В первый день Пасхи он был в Чармуте. Не обнаружив там пуритан, он заглянул в англиканскую церковь, но ушел, прежде чем богослужение закончилось. Епископ Чармута чем-то очень напоминал епископа Лода во время службы в соборе Святого Михаила в Лондоне.

Второй день Пасхи приходился на 29 марта, в этот день первый караван судов Джона Винтропа должен был выйти в путь, направляясь к берегам Америки. Если все получилось, как задумывали беглецы, на борту этих судов в Новый Свет отправились Дэвид Купер и его семья, а с ними и остальные переселенцы из Эденфорда. Есть ли среди них Нелл и Дженни? Энди очень хотелось знать это. Сапожник заверил его, что сестры в безопасности. Но где они? Стал бы Купер уверять, что им ничто не грозит, если бы девушкам предстояло столь опасное путешествие? Вряд ли. Скорее всего, после героической гибели Кристофера Мэтьюза их приютил кто-нибудь из состоятельных пуритан.

Днем Энди отправился на берег моря и долго смотрел вдаль. Он надеялся увидеть корабли Винтропа, хотя понимал, что это всего лишь мечта. Ему удалось разглядеть только несколько фламандских суденышек.

Во вторник и в среду он вновь бродил по берегу, думая, что, скорее всего, корабли снялись с якоря ночью. Суда должны были выйти из гавани с первым попутным ветром, независимо от времени суток. Глядя на море, Энди старался не предаваться унынию.

Из Крайстчерча на ялике[80] он отправился на остров Уайт, ради того чтобы немного проплыть по морю. Павел и Варнава последовали на Кипр, почему бы Энди не побывать на острове Уайт? Там он остановился в Ярмуте.