В таких романах, как «Подводное течение», «Поблекший мундир», роль детектива-любителя сводится не к поимке преступника, а к раскрытию незаконных махинаций на высоком, государственном уровне. В первом сотрудник радиовещания Накакубо пытается выяснить, что из себя представляет таинственный «фонд V» — фонд Марката, созданный американцами в Японии; во втором — юрист Коити внедряется в бюро экономических исследований, чтобы понять характер военно-промышленных заказов, за которые борются японские фирмы. Само повествование и является суммарным разоблачением махинаций, аналогичных тем, что имели место в реальности.

Близок к ним по главной идее и роман «Среда обитания», хотя написан, в отличие от них, в манере социально-бытового романа. Здесь спортивный журналист Морита, выступающий в роли сыщика-любителя, выполняет, в основном, роль катализатора и связующего звена между многочисленными событиями, имеющими отношение к финансовой деятельности двух боссов крупных компаний. Любитель изучения быта и нравов получит истинное удовольствие от описания многочисленных адюльтеров главных и второстепенных героев, познакомится с моральным обликом крупных бизнесменов, без подкупа и шантажа не делающих ни шагу в своем бизнесе, побывает на шикарных курортах и в первоклассных гостиницах, а под занавес окажется на судебном процессе, где будет обнаружена связь текущих событий с последними месяцами существования японской армии, когда некоторые деятели нажили состояние на торговле военным имуществом.

Расследование гибели молодой японки, стюардессы только образованной авиалинии «Токио — Гонконг», входит составной частью в разоблачительный роман «Черное евангелие», где показана неблаговидная сущность деятельности американских миссионеров, развернувшейся в Японии после второй мировой войны. Законы детектива в этом романе оказываются бессильны перед законами жизни, которые диктовали с позиции силы победители. Преступник обнаружен, но уходит от заслуженного наказания, и репортеру Сано при помощи инспектора полиции Фудзисавы остается лишь в уме восстанавливать реальную картину совращения невинной девушки, мечтающей о красивой жизни, похотливым слабовольным священником, оказавшимся орудием в руках наркомафии.

Один из лучших романов С. Мацумото — «Точки и линии». В нем та же обстоятельность описаний, скрупулезно прослеженная последовательность событий, слабо выраженное внимание к индивидуальным характеристикам персонажей и «традиционный» мотив преступления — финансовые махинации; тем не менее это первоклассный процедурный детектив, в котором два сыщика, действуя в «эстафетном» порядке, обнаруживают невероятное чутье, не поддаваясь на «стопроцентные» алиби подозреваемого.

Преступление тщательно замаскировано под мрачноватую национальную традицию, по которой влюбленные, не имеющие возможности соединить свои судьбы, совместно кончают жизнь самоубийством в каком-нибудь экзотическом месте — приняв яд, бросившись со скалы в море, в жерло вулкана и т. п. Полиция в таких случаях, не обнаружив следов насилия, не проявляет особого беспокойства.

Однако в данной ситуации провинциальный «ветеран сыскного дела» Дзютаро Торигаи на основании мельчайших шероховатостей (преимущественно из области психологии поведения влюбленных) поступает иначе. «Состав преступления отсутствует… А если попробовать действовать в одиночку? В конце концов ведь он сыщик и право на его стороне… Торигаи решил разобраться в этом деле. На душе сразу стало легче».

В описании героя автор не гонится, мягко говоря, за оригинальностью. «У Торигаи заблестели глаза», «его охватило смутное предчувствие»; читатель и в лицо-то его не разглядит (впрочем, как и большинство других персонажей, за исключением женщин), лишь узнает, что у него потрепанный пиджак да туфли со стоптанными каблуками.

Автор сосредоточен на аналитической стороне расследования, которое получает «второе дыхание», когда становится ясно, что погибший был причастен к большому делу о взяточничестве в министерстве. На этом этапе следствие подхватывает токийский инспектор Михара, мастер дедукции, склонный проверять свои умозаключения «ногами». Мацумото блистательно использует для детективной интриги местные условия — в данном случае наличие плотной сети железнодорожных, морских и воздушных путей, которая используется преступником для заметания следов. В многодневном алиби счет ведется на минуты, и автор в финале без тени улыбки сообщает, что «расписание поездов и самолетов в тексте дано по состоянию на 1957 год, когда проводилось расследование этого дела».

Такое же «эстафетное» раскрытие странного явления и последовавших за ним событий показано в романе «Земля — пустыня». И здесь автор широко использует национальные традиции, без знания которых трудно понять логику происходившего в 1944 г. на территории посольства Японии в нейтральной европейской стране и спустя семнадцать лет в самой Японии.

«Земля — пустыня» представляет собой классическую мелодраму о судьбах людей, волей рока разлученных навечно. С фигурой одного из ее участников, к которому обращены слова: «Ваша смерть явилась не вашим личным делом, а была связана с судьбой Японии», связано несколько пунктирных детективных линий, а раскрытие таинственных убийств возложено автором не на «идущего по следу» журналиста и не на полицию, а на… банду преступников, действующую под наименованием «Лига национального возрождения Японии», — причем рассказывается все это очередной обреченной жертве.

Особо чувствительные натуры вряд ли удержат слезу на финальной сцене, к которой читатель подходит в полной осведомленности, «кто есть кто» в этом романе.

С. Мацумото известен также как автор исторических романов и документальных книг о современной ему политической жизни Японии.

Земля — пустыня/Пер. Б. Раскина//Современный японский детектив. — М., 1979.

Поблекший мундир/Пер. Б. Раскина. — М.: Прогресс, 1988.

Подводное течение/Пер. С. Гутермана. — М.: Прогресс, 1965.

Среда обитания/Пер. Б. Раскина//Зарубежный детектив. — М., 1979.

Точки и линии/Пер. З. Рахима//Рудский Я. 95–16.— М., 1967.— (Зарубеж. детектив).

Черное евангелие/Пер. П. Петрова. — М.: Мол. гвардия, 1967; пер. также под назв.: Черная библия/Пер. П. Петрова//Звезда Востока. — 1967.— № 8–9.

Сэйити Моримура (р. в 1933 г.) резко вошел в ряды японских писателей детективного жанра и довольно быстро обрел популярность. В 1969 г. за роман «Мертвое пространство на высоте» был удостоен премии имени основателя японского детектива Эдогавы Рампо. Переведенные на русский язык его произведения значительно отличаются одно от другого по тематике, изобразительным средствам, технике детективного расследования. Но есть и общее: С. Моримура любит и умеет формировать характеры, выразительно показывать психологическое состояние своих героев, внимателен к увязыванию всех сюжетных ниточек и мотивировке даже случайных эпизодов. Одним словом, в «хозяйстве» Моримуры все «лишнее» лишь кажется таковым до поры до времени, и в нужный момент даже отдаленно не напоминающие о своей связи события вдруг странным образом сближаются. Автор в некоторых ситуациях не прочь отдать дань и традиции «романа ужасов», и мистицизму, и крутому боевику, и мелодраме.

В «Плюшевом медвежонке» наиболее ярко представлено умение автора «соединять неочевидное» — драматические конфликты периода оккупации Японии американскими войсками с гибелью полицейского в Соединенных Штатах спустя четверть века, с плюшевым медвежонком — подарком новичку детского сада пятидесятых годов, со стихами классика японской поэзии XIX в., с морально-этическими проблемами японского общества рубежа шестидесятых — семидесятых годов и т. д.