По данному представлению Воронцов получил Георгия 4-й степени и чин капитана.

С началом войн против Наполеона Воронцов переводится с Кавказа. В 1805—1807 годах он дерется в шведской Померании, под Гамельном, Пултуском, Гутштадтом, Фридландом, Гейльсбергом. К окончанию войн он уже полковник.

Идет очередная война с Турцией, и Воронцов – там. Он храбро участвует в штурме одной из сильнейших крепостей Порты в ее европейских владениях – Базарджика, и за это производится в генерал-майоры. Затем штурмует Шумлу, принимает активнейшее участие в сражениях под Батином, Систовом, Плевной, Ловчей, Рущуком.

В конце сентября 1811 года генерал Воронцов получает приказ от главнокомандующего русской армией М.И. Кутузова: переправиться во главе своего отряда на правый берег Дуная, в тыл неприятелю, и там действовать таким образом, дабы оного принудить к отступлению.

С шестью батальонами Мингрельского, Охотского и 43-го егерского полков, с семнадцатью эскадронами Переславского драгунского, Волынского и Чугуевского уланских и казачьих полков при 19 орудиях граф Воронцов 7 октября форсировал Дунай у Груи. Здесь он вступил в переговоры с находившимся неподалеку сербским воеводой Велькой, имевшим 1, 5 тысячи человек, и предложил ему выступать совместно против общего неприятеля. Сербский военачальник согласился.

8 октября, когда Воронцов сошел с гор на привольно раскинувшуюся видинскую равнину, под его началом было уже достаточно сил, чтобы не только устраивать туркам грозные военные демонстрации, но и просто громить их. Воронцов построил свою пехоту в три каре. Драгуны и уланы составили арьергард, казаки и сербы – авангард.

Русские двинулись вперед. Изумленные турки, никак не ожидавшие встретить у себя в тылу крупные силы неприятеля, поначалу решили ограничиться чисто профилактическими мерами. Но когда они приблизились к русским порядкам, казаки и сербы нанесли им чувствительное поражение.

Тогда неприятель решил браться за дело всерьез. У деревни Капитаница Воронцова встретило уже целое войско – более 5 тысяч человек. Турки обошли каре правого фланга и в конном строю атаковали русскую кавалерию. Однако артиллерия, батальонный огонь пехоты и слаженная атака драгун и улан рассеяли неприятеля.

Русские шли вперед. Вскоре у деревни Киримбека они были вновь атакованы, на этот раз уже более многочисленным противником. И вновь турки были разбиты наголову.

Видин сделал Воронцова георгиевским кавалером 3-й степени.

Начало Отечественной войны он встретил начальником сводной гренадерской дивизии в армии Багратиона. Воронцов участвовал в Бородинском сражении, защищая Шевардинский редут и Семеновские флеши. Здесь ему выпала скорбная честь – первым из русских генералов обагрить поле сражения своей кровью. Лечился он в Москве: тут узнал, что масса повозок предназначена для вывоза его имущества. Он выбросил все, а на подводах увез к себе в имение раненых – 50 генералов и офицеров, 300 солдат. После выздоровления вернулся в строй. Воевал с захватчиками и в России, и в Европе. В частности, действовал в рядах Саксонской армии.

21 февраля 1814 года ее командующий, прусский фельдмаршал Блюхер, получил известие, что Наполеон собирается атаковать его позиции у Краона. Как и всегда, Блюхер предоставил самую почетную миссию – выдержать лобовой удар французов – русским под командой графов Воронцова и Строганова.

У Воронцова было 10 тысяч человек, за его дивизиями располагался Строганов (5 тысяч), а в резерве – корпус Сакена (10 тысяч). Против них Наполеон вел до 50 тысяч опытных солдат, включая две дивизии старой гвардии. Император думал, что атакует всю армию Блюхера, и поэтому рвался вперед, намереваясь сокрушить противника.

По его приказу маршал Виктор атаковал центр русской позиции. Вытеснив русских из леса перед Гертбизом и из самого Гертбиза, он обрушил на них яростный огонь артиллерии. Услышав орудия, Ней также двинул свои дивизии на приступ левого фланга Воронцова.

Но Нея, «князя Московского» (злая шутка судьбы), остановили русская артиллерия и егеря. Раздосадованный Наполеон вывел на свой правый фланг до 100 орудий, чтобы подавить русские батареи. Но те не отступили, меткий огонь стрелков и артиллеристов принудил французов укрыться за развалинами старого редута.

Воронцов, показывая пример солдатам, не обращал внимания на пули и ядра неприятеля. Раз за разом он подъезжал к полкам и, подпустив французов шагов на 50 и заменяя батальонного командира, командовал открытие огня.

Французы снова и снова шли вперед. Дивизии Нея отбросили второй раз артиллерией и штыками двух артиллерийских и девятнадцати егерских полков. Но он пошел на приступ в очередной раз и сумел даже достичь плоской возвышенности русской позиции и овладеть бывшей там конной батареей, но вновь был отброшен штыками ширванцев и егерей 12-го полка, ведомых Воронцовым.

Русские оставались на прежних позициях, но в это время Воронцов получил уже третий приказ об отступлении. Его корпус начал отходить в полном порядке, сдерживая наступательный порыв Наполеона. А вскоре две подоспевшие дивизии князя Васильчикова и вовсе свели его на нет.

В этом бою французы потеряли более 5 тысяч убитыми, в том числе 7 генералов; русские – до 1, 5 тысяч, из них – 2 генерала.

Бой доказал всем в Европе, что стойкость русской пехоты, настоянной на снегах России и терпкой горечи Кавказа, превосходит галльскую пылкость умудренных ветеранов.

Краон принес генерал-лейтенанту Воронцову новую награду – орден Св. Георгия 2-й степени. Воронцов участвовал во взятии Парижа, а потом в течение трех лет командовал отдельным корпусом, оставленным во Франции. Позже он был новороссийским и бессарабским генерал-губернатором. Уже в чине генерала от инфантерии принял участие в русско-турецкой войне 1828—1829 годов и взял неприступную Варну.

В 1844 году Воронцов назначается наместником Кавказа. Еще раз он встречается с турками в Крымскую войну 1853—1856 годов. Воронцов вновь одерживает победы. Но он был уже стар и болен – раны, походы, лишения сказывались с каждым годом все мучительнее. Наконец он получил отставку, а вскоре новый император Александр II, взошедший на престол в 1856 году, произвел светлейшего князя Воронцова в генерал-фельдмаршалы.

В том же 1856 году генерал-фельдмаршала Воронцова не стало.

Российский дворянский род Бенкендорфов ведет происхождение от некоего Андрея Бенкендорфа, о котором известно лишь то, что в XVI веке он переселился из Бранденбурга в Лифляндию, где принял должность «королевского комиссара» города Риги. Его потомок, Иоанн Бенкендорф, став старшим бургомистром в Риге, приобрел тем самым дворянское достоинство, согласно шведскому закону 1660 года. В дальнейшем, перейдя в российское подданство, за верную службу и благодаря выгодным бракам Бенкендорфы получили графский титул.

В XVIII столетии сын Иоанна, Иоганн Михаэль (в русском варианте Иван Иванович) Бенкендорф, дослужился до чина генерал-поручика и стал военным комендантом города Ревеля. Женат он был на Софье-Елизавете фон Левенштерн, воспитательнице старших детей цесаревича Павла Петровича – Александра и Константина. Нахождение супруги рядом с царственными особами помогло как самому Ивану Ивановичу, так и его детям сделать успешную карьеру. Детей в семье было пятеро – дочь и четверо сыновей.

Старший из сыновей, Христофор Иванович, выбрал для себя карьеру военного, что в семье считалось традиционным. Человек храбрый и мужественный, герой русско-турецкой войны, он возвысился в период царствования Павла I, который сделал его генералом от инфантерии и военным комендантом города Риги. В сентябре 1799 года генерал Бенкендорф оставил службу и поселился с семьей в поместье графа Стенбока. Жена Христофора Ивановича, баронесса Анна Юлиана Шиллинг фон Канштадт, прибыла в Россию из Монбельяра в свите Марии Федоровны – будущей супруги наследника престола (Павла I). Анна так и не смогла добиться расположения будущего императора, а о Павле можно сказать, что он просто ненавидел приятельницу жены за то, что она вмешивалась в его семейные дела на правах близкой подруги.