— Ты имеешь в виду, что мы оба оригинальные схемы автоматики своих первенцев, разрабатывавшихся на полигоне во время войны, использовали при проектировании нового вида оружия?
— Вот-вот. Ты в автомате применил схему, которую заложил в автоматику самозарядного карабина, а я в 23-мм авиационной пушке — автоматику, разработанную мной при проектировании крупнокалиберного пулемёта.
Можно смело сказать, что именно работа на полигоне дала Николаю Михайловичу путевку в большую конструкторскую жизнь. Он стал одним из ведущих конструкторов авиационного вооружения, внеся значительный вклад в оснащение советской военной авиации современными образцами пулемётов и пушек, значительно превосходящих иностранные по своим боевым характеристикам.
Работая в конструкторском бюро полигона, я, пожалуй, впервые понял, что творчество есть приближение к тому, что даже трудно сформулировать. Занимаясь творчеством, конструированием, ты будто греешься у огня, который сам сумел развести и пригласил к нему других насладиться его теплом.
Часто трудно, очень трудно бывает войти в работу. Но когда входишь, выйти из неё становится невозможно. Она превращается в величайшее наслаждение и радость. Дивное это состояние души, которое, считаю, очень нелегко передать кому-либо. Нелегко, потому что оно сугубо индивидуально.
На полигоне умели оберегать это состояние души, ценить индивидуальность конструктора. Кузмищев, Судаев, Рукавишников, Раков, Афанасьев — каждый был личностью со своим неповторимым почерком в конструировании. У одного получалось лучше, у другого — хуже. Но все работали с наслаждением и огромным увлечением, относясь с уважением к тому, что проектировал и создавал каждый».
В этот период, т.е. в 1943 году, Николай Михайлович Афанасьев победил в конкурсе по разработке предохранителя от так называемого «двойного заряжания» 82-мм и 120-мм миномётов. Дело в том, что, когда стрелок ведёт огонь с высокой скорострельностью из миномёта, при ошибочном заряжании одного и того же ствола второй миной случался разрыв миномёта, что влекло за собой гибель и увечья окружающих. Конструкция предохранителя Афанасьева, отличавшаяся простотой и высокой надежностью, спасла немало солдатских жизней. В 1944 году началось их серийное производство, в том числе и на Тульском машиностроительном заводе. Эта проблема была актуальна не только для России. Во второй половине 1944 года наши союзники, американцы, через Наркомат иностранных дел СССР изъявили желание купить лицензию на производство предохранителя Афанасьева, но им было отказано в этом. Позже, вспоминая последние годы войны, Николай Михайлович рассказывал, что видел на документе резолюцию самого Сталина: «Отказать». Это устройство было создано впервые в отечественной практике и стало первой разработкой, принесшей славу Н.М. Афанасьеву. В России основы данной разработки используются в миномётах по сей день.
Осенью 1945 года Н.М. Афанасьев демобилизовался и был направлен на работу в СКВ г. Коломны.
В Тульское Центральное конструкторское бюро № 14 Николай Михайлович приехал в феврале 1948 года. Вслед за появлением реактивных самолетов возникла необходимость в новом авиационном вооружении. В 1949 году, разрабатывая 12,7-мм авиационный пулемёт, Николай Михайлович предложил конструктивную схему автоматики газоотводного типа с ударным ускорительным механизмом досылания и клиповым запиранием. Эта схема стала важным этапом во всей истории развитии автоматического оружия газоотводного типа. Она позволила в 1,5 раза увеличить темп стрельбы без повышения скорости ведущего звена автоматики и высокую надёжность работы оружия. Начальник ЦКБ-14 И.Ф. Дмитриев, оценив новую схему, развернул работы по созданию высокотемпных авиационных пушек различных калибров по схеме Афанасьева. Для работы были подключены лучшие силы КБ: А.А. Волков, Н.Ф. Макаров, С.А. Ярцев, Г.И. Никитин, П.Г. Якушев, А.А. Булкин и другие. В результате ЦКБ-14 разработало по предложенной схеме 11 изделий, большинство которых было принято на вооружение и составило основу огневой мощи авиационной и зенитной артиллерии послевоенного периода.
В сентябре 1953 года был принят на вооружение вертолётов 12,7-мм авиационный пулемёт конструкции Афанасьева А12,7 с темпом стрельбы 800—1000 выстрелов в минуту; он устанавливался на вертолётах Ми-4, Ми-16 и самолётах Ли-2, Як-18, МИГ-17У, МИГ-19У, МИГ-21У.
В 1954 году на вооружение наших Военно-воздушных сил поступила 23-мм авиационная пушка АМ-23 конструкции Афанасьева Макарова (Николай Фёдорович Макаров, соавтор Афанасьева, — конструктор знаменитого «пистолета Макарова», по сей день являющегося табельным оружием офицеров Вооружённых Сил России и Министерства внутренних дел. — Авт.-сост.). Прототипом пушки АМ-23 был 12,7-мм пулемёт Н.М. Афанасьева. Ещё до принятия на вооружение этого пулемета в конструкторском бюро полигона были начаты работы по созданию авиационной пушки с автоматикой типа А-12,7 под мощный 23-мм патрон пушки ВЯ конструкции Н.М. Афанасьева и Н.Ф. Макарова. После наземных и лётных испытаний пушек в 1951 году был выбран вариант пушки под патрон НС-23 как более подходящий по своим габаритам и весу для размещения на подвижных установках самолёта. Пушка под патрон НС- 23 успешно выдержала конкурсные испытания и в мае 1954 года была принята на вооружение под названием АМ-23.
Работа автоматики АМ-23 основана на принципе отвода газов. В стволе имелось два отверстия: диаметром 6,5 мм для отвода газов в цилиндр газовой каморы и 4 мм для отвода газов к газовому буферу. Пушка в установке крепилась спереди за цапфы пружинного амортизатора и сзади за направляющие коробки. Переднее крепление силовое, заднее — направляющее. Затвор клиновый. Клин перемещался в наклонном (под углом 5° к вертикали) гнезде коробки. Перед началом стрельбы подвижные части находились в крайнем переднем положении. Для смягчения удара и аккумулирования энергии подвижных частей в их крайнем заднем положении применялся газовый буфер, который имел значительные преимущества по сравнению с пружинным (малые габариты и вес, высокую живучесть, большой коэффициент восстановления). Пушка имела агрегат пневмозарядки, обеспечивающий движение подвижных частей как назад, так и вперёд под действием воздуха. Для уменьшения усилия отдачи пушка имела амортизаторы (откатники) пружинного типа. Питание пушки — ленточное, слева или справа. Вес пушки (без откатников) — 43 кг. Темп стрельбы — 1250—1350 выстрелов в минуту. Гарантированная живучесть ствола — 6000 выстрелов. В 1953 году было собрано 56 пушек, в 1954 году — 1031, в 1955 году — 3946, в 1956 году — 2786, в 1957 году — 3345 пушек. Пушка АМ-23 оказалась последней серийной «классической» авиационной пушкой. Её ставили на самолеты ТУ-16, ТУ-95, М-3, АН-8, АН-12Б, БЕ-6, БЕ-8, на нескольких сериях Ту-142, Ил-76, М-4, ЗМ. Кроме того, АМ-23 устанавливалась на пограничных катерах проекта 125. Позднее она выпускалась в ещё двух модификациях.
В 1960 году Н.М. Афанасьев с большой группой конструкторов ЦКБ-14 был переведён в Центральное конструкторско-исследовательское бюро спортивного и охотничьего оружия, базировавшееся в городе Туле. Под этим именем работает один из старейших научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро, занимающихся развитием стрелкового оружия России. В настоящий момент является филиалом Тульского конструкторского бюро приборостроения. Основное направление работы — изучение перспективных направлений развития стрелково-пушечного вооружения: автоматических пушек, пулемётов, автоматов, снайперских винтовок, пистолетов, гранатомётов, станков, установок и боеприпасов к ним. Образцы вооружения, разработанные в ЦКИБ СОО, до принятия на вооружение носили индекс ТКБ (Тульское конструкторское бюро). Другой, не менее известный, вид деятельности ЦКИБ СОО — разработка и единичное изготовление спортивного оружия для всех видов спорта, с ним связанного, и охотничьего оружия высокого разбора под маркой МЦ, т.е. модель ЦКИБ СОО. В разные годы здесь работали такие выдающиеся конструкторы, как Н.Ф. Макаров и И.Я. Стечкин.
