Забава у них была такая. Охота на людей. До сего дня мы не знали, как они жертв выбирают, но после выходки Германа мне многое стало понятно. Оборотня я в пилоте не почуяла, так что членом банды он не мог быть. А вот купленным гадёнышем – легко.

– Ты хорошо бегаешь? – спросила я у своего парня.

– Два раза в неделю в тренажерку хожу, – отводя взгляд, ответил он.

Понятно. Значит, далеко не убежим.

– Тогда не отставай, – велела я. Сверилась с солнцем и взяла курс прямо на посёлок Вольфов. Сейчас не до клановой войны, выжить бы.

Удивительно, но Виталик не стал спорить. Поправил очки, спрятал ненужный телефон в карман джинсов, решительно выдохнул и побежал.

Бегал мой парень, скажем прямо, плохо. Горбился, приземлялся сразу на всю стопу, руками махал беспорядочно, дышал неправильно, но главное – шумел, как слон. Ну и,само собой, расстояние между нами и нашими преследователями не увеличивалось, а только лишь сокращалось. Они-то бегали просто отлично. К тому же, как только поняли, что мы не ждём их на месте высадки, резко ускорились. А я даже тому, что у меня сапожки без каблуков, не радовалась, потому как и без того вполсилы бежала.

Из-за Виталика.

И к тому моменту, когда мы добрались до ручья, стало понятно, что в живых мы останемся только, если разделимся. Я остановилась на бережку и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, дожидаясь своего парня. Он догнал меня через минуту, опёрся о колени, пытаясь восстановить дыхание. Сплюнул.

– Русь, – простонал он. – Я больше не могу.

– Я вижу, – согласилась я. – Поэтому давай, спускайся в воду. Дальше по ручью побежишь.

– Я же туфли испорчу! – возмутился он, и мне так сильно захотелось его ударить, что прямо-таки руки зачесались. Что-то такое, видимо, он прочитал по моему одухотворённому лицу и виновато потупился.

– Думаешь, они с собаками?

С волками. И это даже хуже. Потому что собак таким нехитрым способом обмануть было бы можно, а вот тех, кто призвал зверя – нет. Их со следа вообще сложно сбить. Особенно тех, кто уже успел набить руку в охоте на людей.

– Думаю, – наконец, ответила я.

А потом Виталик всё же забрался в воду, и мы побежали.

Теперь мы двигались ещё медленнее, и мне оставалось только молиться луне и богу, чтобы моё решение не оказалось ошибочным.

Минут через пятнадцать я увидела то, что искала: поваленную поперёк ручья сосну. До неё ещё было несколько десятков метров, поэтому я велела своему парню:

– Стой! Вылезай на берег, и побежали в обратную сторону.

– Зачем? – прохрипел он.

– За надом.

К счастью, спорить он не стал. Мы вернулись метров на сто назад, и я снова загнала Виталика в воду, поясняя:

– А теперь возвращайся назад по воде до поваленного дерева. Забирайся на ствол и по стволу иди до корневища. Там спрячься, и жди меня. Никуда не уходи.

– А ты куда? – спросил Виталик, и я скривилась от разочарования, потому что мой герой даже не попытался меня остановить.

– Попробую увести их от тебя. Бегаю я, как мы теперь оба знаем, гораздо лучше. Ну, и помощь приведу. Ты только никуда не уходи. Понял?

Парень кивнул.

– И разувайся. Мне нужен один твой ботинок.

Виталик поковылял по ручью в сторону сосны, а я, не снимая сапога, обула его ботинок и, кое-как закрепив его шнурками, побежала в сторону от ручья. Честно говоря, я ужасно боялась, что оборотни не поведутся на обманку, или, например, разделятся. Тогда Виталику несдобровать.

К счастью, скоро стало понятно, что разделяться никто не стал, что вся компания рванула за мной. Я выдохнула и сняла ботинок Виталика. Дальше бежать стало легче, а когда охотники потеряли след второй жертвы и долго крутились вокруг того места, где я не поленилась закинуть мужскую туфлю на ель, мне удалось существенно увеличить разрыв между нами.

Но радовалась я напрасно, потому что оборотни, поняв, что их обманули, забыли про игру и взялись за дело всерьёз. Теперь за мной бежали только звери, пора и мне призывать свою волчицу.

Обогнув пожелтевший малинник, я внезапно вывалилась из лесной чащи на широкую тропинку и рассмеялась от облегчения.

Тропинка – это замечательно. Даже если она приведёт меня прямиком в посёлок Вольфов, это всяко лучше, чем оказаться один на один с теми, кто шёл по моему следу. Хотя ускориться всё же не помешает.

Я остановилась и принялась раздеваться. Сняла вконец испорченные сапоги – а ведь совсем новенькие были! – пальто повесила на сучок, завела руки за спину, чтобы расстегнуть платье, и тут справа от меня, слишком близко для того, чтобы я успела убежать, кто-то откашлялся и проговорил:

– А что это ты делаешь, Красная Шапочка?

Не завизжала я только потому, что у меня горло от страха сжалось. Обернулась рывком.

– Уж точно не идёшь проведать свою больную бабушку. Да и корзинки с пирожками и маслицем я рядом не наблюдаю.

Говоривший был на полторы головы выше меня ростом, плечистый, с модной причёской. Ну, такой, знаете, когда виски коротко пострижены, а сверху наоборот много волос, с кривым пробором, уложенных набок, волосок к волоску. У нас с такой стрижкой половина мэошников* ходило. Правда они ещё и не брились, обрастая так называемой десятидневной бородкой, но этот мужчина был гладко выбрит и… И ещё он был оборотнем.

– Вы что тут делаете?

– Я? – Он вскинул брови. – В свой собственный выходной, в своём собственном лесу?

Значит, всё-таки Вольф. Ну, что же. Главное, чтобы помог, а с остальным я уж как-нибудь разберусь.

Тем временем оборотень демонстративно опустил взгляд, провёл рукой по толстовке с капюшоном, из кармана спортивных брюк совершенно внезапно вынул скакалку и, изогнув губы в кривой усмешке, сказал:

– Ну, допустим, спортом занимаюсь. Позволите встречный вопрос?

И по одному насмешливому взгляду стало понятно, что он меня узнал. Хотя мне его рожа тоже знакомой показалась. Но это и понятно. Вольфы все на одно лицо: здоровенные, светловолосые. А глаза жёлтые, как янтарь, внутри которого спряталось летнее солнце.

И стоило мне об этом подумать, как в воздухе тут же запахло нагретой на июльской жаре сосновой смолой, мягким песком, хвоей, солёной балтийской водой… Я тряхнула головой, прогоняя нечаянное видение, а незнакомец, будто завороженный, повторил мой жест.

– Всё дело в том, что с Виталиком… – начала свой рассказ, но оборотень вдруг резко повернул голову и поднял вверх указательный палец, призывая меня к тишине.

– За тобой гонятся? – тихо спросил он. – Давно?

Я посмотрела на солнце.

– Часа три. Я думаю, это…

– Дикая охота, – кивнул моим мыслям парень. – Вот что, Красная Шапочка. Если ты от них три часа бежала человеком, то сейчас тебе зверя лучше не призывать. Волки на адреналине, злые. Сама понимаешь. Собачья свадьба нам тут не нужна. Бежать ещё можешь?

Я кивнула, а он подхватил мой плащ да отброшенные в сторону сапоги и радостно оскалился:

– Тогда полетели, Красная Шапочка!

И мы полетели.

Сжав зубы, я настроилась ещё на три часа по бурелому, но оказалось, что мой спаситель на пробежку приехал на джипе. И честное слово, я чуть не расплакалась от облегчения, когда стало понятно, что мой марафон окончен.

– Водить умеешь? – спросил оборотень, открывая дверцу со стороны водителя.

– Очень плохо.

– Хреново, – вздохнул он. – А на карте показать, где Виталика оставила, сумеешь?

– Сумею! – обрадовалась я. – Но как ты…

– Забирайся в машину, Красная Шапочка, – перебил он, вручая мне ключи. – И не заставляй переименовывать тебя в Дурочку с Переулочка. Ты же сама минуту назад лепетала что-то про Виталика. А учитывая, что я два дня назад отдал ключи от дачи одному своему старому приятелю, который не иначе как по чистой случайности оказался тёзкой твоего кавалера…

– Так ты Серго Вольф! – ахнула от внезапной догадки я.

Парень поморщился.

– Не Вольф, а Wolf. Первая буква – дабл ю, – исправил меня он. – Садись за руль, пожалуйста. Из бардачка мне карту достань. Спасибо. Так где ты его оставила?