Марго понятия не имела, во что она ввязывается, предлагая мне свою компанию, а я никогда не думал, что могу навредить самому дорогому человеку, с которым меня сталкивала жизнь.

Остаток утра я провела в ветеринарной клинике. Она представляла собой небольшое помещение, которое располагалось высоко на холме недалеко от центра острова. Мы вместе с Гасом, одним из моих лучших друзей, пытались сделать это место настоящим центром острова. На сегодняшний день нам удалось привести в порядок кабинет, создать более или менее презентабельную зону ожидания и разместить четыре полки в комнате хранения. Я уже говорила вам, что еле сводила концы с концами? На самом деле, клиника была в плачевном состоянии, но все лучше, чем ничего. Порой создавалось впечатление, что мы с Гасом были единственными людьми, кого волновала жизнь животных на острове. Даже несмотря на то, что Гас не был ветеринаром, он был заядлым любителем животных и изо всех сил пытался помочь мне всем, чем мог, учитывая, что он также работал на пляже в баре Mola Mola.

– Собачка Ваяна беременна, – сказал Гас, входя в клинику с большой коробкой в руках. Он громко поставил ее на стойку.

– Видишь, я же говорила! – ответила я Гасу, щелкнув языком. – Чего нам не хватало, так это еще нескольких бездомных щенков. Он сказал тебе что-нибудь? Что-то вроде: «Передай Никки, что она была права»?

Гас уставился на меня, не говоря ни слова.

– Да уж… – ответила я.

Я проигнорировала молчаливое раздражение моего друга. Гас был мусульманином, он родился на острове Гили-Аир, который расположен у побережья острова Ломбок. Это красивый островок и одно из немногих мусульманских мест в Индонезии, где было разрешено употреблять алкоголь из-за большого наплыва туристов. Гас покинул свое родное место, когда влюбился в Эко, еще одну мою лучшую подругу. Она была испанкой, которая посвятила всю свою жизнь путешествиям по миру с одним только рюкзаком за спиной, пока не встретила Гаса. Они познакомились на Гили и с тех пор не расставались. Гас и Эко переехали на наш остров, когда семья Гаса узнала о его отношениях с девушкой не из мусульманской семьи и перестала с ним разговаривать. Как же я разозлилась, когда он сквозь слезы признался нам, что его семья не хочет и даже не планирует принимать человека, которого он любит! На тот момент они прожили вместе четыре года и здесь, на Бали, добились признания, которого бы никогда не нашли на Ломбоке.

– Тебе нужно будет заехать через пару недель, чтобы ее проверить, – возобновил тему Гас. – Бедняжка лежит весь день, она едва может двигаться из-за живота.

Я достала из коробки пакеты с собачьим кормом, которые мы заказали с Бали. Жизнь на таком маленьком острове предполагала необходимость заказывать или покупать все это на улице. Корабли, нагруженные продуктами, продовольствием и всевозможными товарами, прибывали по утрам очень рано и снабжали нас всем необходимым. Были времена, когда я брала на себя ответственность за то, чтобы поехать на Бали, но позже в этом отпала необходимость, поскольку мы могли заказать все необходимое у Доны, нашего человека-Амазона. Дона отвечала за выполнение наших поручений, а взамен получала небольшой процент за свою работу.

– Сегодня нам надо будет пойти в восточную часть и сделать прививки от бешенства, да? – спросила я Гаса.

Он повернулся ко мне с расстроенным выражением лица.

– Никки, я вряд ли смогу присоединиться к тебе. Мне нужно помочь в баре. Дани все еще болеет, а сегодня моя очередь готовить обед.

Черт, без Гаса мне будет сложнее вакцинировать животных в одиночку. Но я ничего ему не сказала.

– Не переживай.

– Если хочешь, я могу попросить Эко помочь тебе, хотя ты же знаешь, какие у нее отношения с собаками…

– Ты правда думаешь, что я жажду повторения того, что произошло месяц назад? Нет, спасибо, – улыбнулась я.

Я скажу вам только четыре слова: Эко, бассейн, лай, падение.

Остальное оставлю вашему воображению.

Гас помог мне разложить пакеты с кормом и закончить инвентаризацию лекарств перед своим отъездом.

– Увидимся на закате, – сказал он и ушел, оставив меня одну.

Момент заката был чем-то священным. Мы все собирались на пляжев одно и то же время, чтобы насладиться величайшим природным зрелищем. Наблюдать за тем, как солнце исчезает за горизонтом, помогало нам завершить день. Мне нравилось пить пиво с друзьями на берегу перед тем, как отправиться домой отдыхать; это время, когда все останавливалось, и мы могли почувствовать себя частью того, что нас окружало. Закат – это настоящее зрелище, которое природа дарит нам каждый день, и никто не должен воспринимать его как должное. Возможно, для тех, кто вырос не у моря, потребность наблюдать закат может показаться немного простоватой, но для меня и моих друзей наблюдать за закатом было неотъемлемой частью нашей повседневной жизни, прямо как завтрак, обед, душ или чистка зубов. Это было просто необходимо.

До заката оставалось еще много времени, поэтому я взяла свой рюкзак, загрузила в него все необходимое, включая красные ленты, которые я нарезала на прошлой неделе, и погрузила все это на мотоцикл. Я застала Бату, который дремал в тени пальмы, но он сразу же оживился, как только увидел, что я выхожу из клиники. Он пролаял мне в знак приветствия, и мы вместе двинулись в путь. Несмотря на то, что Бату был моей собакой, он мог гулять сам по себе. Он знал остров лучше, чем кто-либо другой, и для него было привычным исчезнуть на несколько часов, чтобы побродить по пляжу или погулять со своими друзьями-собаками. Хотя он обычно ждал или сопровождал меня, куда бы я ни пошла.

Я объехала часть острова, останавливаясь у домов и уголков, где водились животные. В домах, у их владельцев, вакцинировать питомцев было намного проще. Но иногда было сложно заставить брошенных животных доверять мне. Бату держал всех в страхе. Он был самым большим на острове, и считался своего рода лидером. Остальные знали это, даже если не были знакомы с ним лично. Бату был сильным и крепким. У него был дьявольский характер, он помечал свою территорию и не подпускал к ней ни одну собаку.

У каждой привитой собаки была красная лента на шее, чтобы все знали, что они защищены от бешенства. Хотелось бы мне когда-нибудь провести перепись всех собак на острове, это бы мне очень помогло… Ну, а пока все это было необходимо, чтобы остановить людей, которые продолжали их отравлять. Многие делали это из страха, что они могут укусить их детей или их самих, поскольку укус бешеного животного может оказаться смертельным. Вот почему я акцентировала внимание на сборе средств на вакцинирование собак, это дело касалось всех нас. Мы с Гасом и иногда Эко также проводили беседы по разным районам острова. Цель состояла в том, чтобы повысить осведомленность о важности существования острова, свободного от бешенства и чрезмерного количества щенков, и донести эту информацию до всех.

Я запозднилась с обедом, но была рада вернуться в клинику с пустым рюкзаком. Переодевшись в купальник для серфинга с длинными рукавами, я протянула руку за спину, пока не нащупала молнию. После чего загрузила сефр в коляску, которую год назад прикрепила к мотоциклу. Это была определенно лучшая покупка в моей жизни, несмотря на то что она влетела мне в копеечку. Благодаря коляске можно было взять с собой свою доску, вместо того, чтобы брать ее напрокат.

Я занималась серфингом сколько себя помнила, и у меня действительно получалось довольно-таки неплохо. Мне нравилось это, поскольку он пробуждал во мне соревновательный дух, несмотря на то, что это индивидуальный вид спорта.

Когда я была маленькой, мой дядя сказал мне, что я словно родилась с доской под мышкой. Думаю, это правда, потому что моя мама была так же хороша в этом, как я. По крайней мере, так мне рассказывала бабушка. Мой остров славился своими волнами, и сюда съезжались серферы со всего мира. Мне не нравилось, что они находили отдаленные места, спрятанные от туристов, куда мы, местные, обычно ходили. Но, разумеется, благодаря интернету появились тысячи блогов, в которых рассказывалось о лучших пляжах для серфинга на острове. Я злилась на то, что туристы не понимали наших правил и не уважали стиль катания людей, которые всю жизнь здесь жили.