Выйдя на поверхность, я вдохнул полные лёгкие лесного воздуха. Никакого палаточного городка. Опять лишь сосны и рыжий ковёр из иголок под ногами. Ляпота!

Единственное, что выдавало наличие цивилизации: старый микроавтобус и «Кабан», что стояли на обочине.

— Как успехи? — спросил кот, свернувшись калачиком на капоте автомобиля.

— Ты, о чём?

— В целом.

— В целом — ничего не понятно, но очень интересно. Князев утверждает, что я переутомляюсь.

— Оп-па! — из кустов вышла Голубика: — Фёдор Александрович! Так это же не дело. Давайте я буду вас жмякать? Так сказать — расслабляющий массаж!

— Прости, но мне пока нужен целый скелет…

— Я буду нежной!

— Да-да… Охотно верю, но нет. — вздохнул я и облокотился на дверь «Мерседеса»: — Князев утверждает, что мне пора учиться делегировать.

— Неужто? — хмыкнул кот и начал неистово облизывать переднюю лапу: — Прям — Америку открыл! А, ничего, что огромное количество задач делегировать нереально?

— Я сказал ему тоже самое. Он развёл руками… Эй!

Подкравшаяся сзади Голубика схватила меня за плечи и… действительно стала довольно приятно массировать.

— Вот видите? Я быстро учусь!

— Ладно. Продолжай. — выдохнул я, подставив Агни спину: — Что же касается парнишки… Он заставил меня задуматься.

— В плане?

— Крачек всё ещё сломан. Я, конечно, очень надеюсь, что со временем он поймёт всю соль… Но его нежелание признавать ценность собственной жизни — это нечто! И ведь он не один такой. Почему люди не ценят дар жизни? Почему люди настолько не ценят своё время? Почему они искренне верят в то, что будут жить вечно? Крачек, конечно, молод… Некоторые и вовсе скажут, что у него вся жизнь впереди. Но так жить нельзя!

— Наверное, в этом вся фишка. Когда ты молод — у тебя нет ограничений. Тебе некуда спешить. — глядя на ночное небо, философски заключил кот: — Пару лет туда… Пару лет сюда. А потом — бац! Сколько тебе осталось? Тридцать пять зим… Такова природа людей, брат. Имея не ценим, а потерявши — плачем.

— Тяжело. — вздохнул я: — Вроде, меня это не должно волновать… Но создаётся ощущение, словно что-то в общей механике жизни людей идёт неправильно.

— Пытаться переделать общество на свой лад — неблагодарная затея.

— Я это понимаю. И скажу честно — сейчас у меня нет сил, чтобы обсуждать подобные темы. Хочу домой. Прийти, развалиться на диване, посмотреть, какую-нибудь чушь и отключить мозг. О! И пельменей хочу.

— С хреновиной и сметанкой? — с надеждой спросила Агни.

— С хреновиной и сметанкой. — довольно улыбнувшись, ответил я: — В общем, поехали домой!

Но в кармане предательски завибрировал мобильник… Ох, чует сердце — ничего хорошего в такой час мне не светит. Тем более, от Виталика Машины, который был крайне ответственным начальником службы безопасности.

— У аппарата!

— Ваша Светлость, у нас тут… небольшая проблемка. И если честно, я уже не знаю, что делать. — ответил Виталик.

— Знаешь, как будто я не удивлён… Рассказывай, что там у вас?

— К воротам пришла женщина. Стоит, плачет. Просит позвать вас. Я попытался ей объяснить, что уже поздно. Да и у нас тут предприятие, а не приём граждан… Но она не уходит. Продолжает стоять. Прямых нарушений нет. На территорию она не заходит. Поэтому полицию вызывать бессмысленно. Да и угрожать женщине… Особенно, которая плачет…

— Понял. Скоро буду. — вздохнув, ответил я и завершил вызов: — Пельмени откладываются!

— Что такое⁈

— Едем на завод.

— Никто не должен слышать, что ты болен и устал! Ведь ты же тот самый диджей! Диско-супер-стар! — напевала «Дискотека Авария» из стареньких динамиков «Кабана».

Да уж… Тяжела судьба Ультимата, который с нуля захватывает власть и набирает паству. Я, буквально, как религиозный бог — обязан выслушивать всех верующих и помогать им. Конечно, желание есть далеко не всегда. Особенно, когда хочется просто брякнуться на диван, но… Никто не должен слышать, что ты болен и устал. Такова моя суть.

Подкатив к заводу, мы действительно увидели убитую горем женщину лет сорока на вид. Её окружили рогатики из ночной смены и пытались всячески успокоить.

— Ну, что случилось? — поинтересовался я, выйдя из машины.

— Ваша Светлость! — женщина тут же кинулась ко мне и рухнула на колени: — Прошу… Вы моя последняя надежда!

— Тише-тише… — я помог незнакомке подняться: — Всё понимаю. Всё принимаю. Но, давайте попробуем успокоится и обсудить ситуацию? Вас, как зовут?

— Варвара Павловна я…

— Прекрасно! Уже хорошо. А теперь, если вы не возражаете, то давайте пройдём ко мне в кабинет, и там вы объясните ситуацию. Договорились?

— Хорошо… — всхлипнула Варвара Павловна.

Ночью завод выглядел максимально необычно. Я бы сказал, как-то пустынно… Никто не курил в беседке и не бегал по территории. Лишь цеха продолжали гудеть, светя редкими прожекторами.

Поднявшись в мой кабинет, я усадил Варвару Павловну на диванчик, а затем понял, что мне очень не хватает Иришки… Обычно она отвечала за напитки для гостей. Но, ничего. Уж чайный пакетик в кипяток я бросить точно смогу.

Семён же включил режим успокоительной игрушки и расположился на коленях у женщины.

— Вот! — я вручил чашку с горячим чаем: — А теперь — давайте по порядку. Что случилось? И почему вы решили обраться именно ко мне?

— Фёдор Александрович… А к кому ещё? — Варвара Павловна посмотрела на меня заплаканными глазами: — Понимаете, я же из простых людей… А он… Он… — казалось, что бедная женщина на грани нового приступа истерики.

— Так. Кто «он»?

— Граф Залесский…

— Залесский? — удивился кот.

— Знаешь его?

— Конечно, знаю… Но теперь мне стало интересно, что этот ублюдок сделал? Он, конечно, всегда был говнюком. Но женщин, вроде, не обижал…

— Вы, наверное, говорите про его отца. — всхлипнула Варвара Павловна: — Антона… А я говорю про Александра.

— Ого… Про его детишек я не слышал. Продолжайте. — сгусток мохнатой тьмы вытянул усищи от любопытства.

— Моя дочь… Алиса… Юная и очень красивая барышня! Студентка. Медалистка… Ей всего девятнадцать лет. Конечно же, я понимаю, что это такой возраст… Ей хочется общаться с противоположным полом. И это нормально! Но… Она ещё так молода и наивна…

— Она начала встречаться с Александром? — предположил я.

— Да… Когда Алиса впервые познакомила меня с Александром, то мне он показался очень интеллигентным молодым человеком. А потом я стала замечать синяки на руках Алисы. Но она у меня… очень неуклюжая. Вот я и думала, что это случайность… Но сегодня днём он забрал Алису… Обычно она на связи! Но сегодня я не могла до неё дозвониться… К десяти вечера я не выдержала и позвонила Александру… Он заверил, что всё хорошо… А через час мне позвонили из больницы…

— Она жива?

— Жива. Но… — Варвара Павловна дрожащими руками вытащила мобильный телефон и протянула мне. Совсем юная девушка выглядела так, будто провела несколько раундов с Майклом Тайсоном. Множественные гематомы, покраснения и ссадины… Если коротко — ничего хорошего.

— Что стало причиной?

— Александр начал намекать на интимную близость… А Алиса у меня скромная. С мальчиками ещё не общалась… настолько близко. Он рассвирепел и избил её…

— Вы пробовали обращаться в полицию?

— Сразу же! Но это же Залесские… Они на хорошем счету. Их все прикрывают… А потом со мной связался прокурор Шиханов и начал угрожать… — женщина закрыла лицо руками: — Разве это справедливо? Разве это правильно? Моя девочка никогда бы не спровоцировала конфликт сама… И уж тем более, никогда бы не полезла в драку!

— Понятно. — усталость, как рукой сняло: — Ситуация страшная. Тут спору нет. Но это очень хорошо, что вы обратились именно ко мне.

— Стоп-стоп-стоп! — кот спрыгнул с коленей Варвары Павловны: — Брат, можно тебя на пару слов?

— Ох, допустим… Вы уж нас извините.

Мы с Семён зашли в «предбанник».