Еще раз прильнув ухом к двери спальни, откуда не доносилось ни звука, он отправился в обратный путь к лифту.

– Что за ночь, – простонал он, нажимая кнопку, и двери лифта закрылись.

Двери открылись в пустой коридор. Он торопливо направился к дверям своей квартиры, роясь в кармане в поисках ключа. Странно: свет был повсюду выключен. Она его не ждала? Черт, наверное, сердится. Первый раз, насколько он себя помнит, так нализался. Он прошел прихожую и остановился возле закрытой спальни. Снизу пробивался свет. Значит, она оставила ему лампу, рассчитывая, что он вернется. Но, уже потянувшись к ручке двери, он замер: из спальни донеслись приглушенные стоны. Он прислушался. Стон становился громче. Это был эротический стон, и он вонзился в него точно ледяной меч. Он схватился за дверную ручку, но в тот момент, когда он коснулся ее, пальцы окоченели. Ручка обожгла кончики пальцев, словно кусок сухого льда Он попытался отдернуть руку, но кожа прилипла к металлу. Пальцы больше не подчинялись ему. Они повернули рукоять, и рука сама отворяла дверь, медленно, дюйм за дюймом, пока перед ним не предстала ужасная картина.

Два голых тела на кровати. Затылок мужчины казался жутко знакомым. Он шагнул в комнату. Это Мириам? Он приблизился к изножью. Тело мужчины остановилось, его толчки замерли. Женщина под ним сдвинулась вправо и приподнялась, так что он мог разглядеть ее лицо. Это была Мириам!

– Нет! – закричал он.

Мужчина оторвал от нее губы, но замер в прежнем положении, не сводя с нее взгляда. Мириам изогнулась, привлекая его к себе и дотягиваясь до его губ. Еще миг – и они снова ритмично задвигались, Мириам постанывала, пальцы ее вцепились в его ягодицы, толкая его в себя, требуя страстных, глубоких толчков. Она обвила ногами его поясницу. Кровать под ними сотрясалась от этой ликующей любовной сцены, и пружины матраца скрипели.

– Нет! – завопил Кевин.

Он бросился вперед, хватая мужчину за плечи, пытаясь оттащить его. Но тот словно приклеился к ней, их было не расцепить. Кевин бил его кулаками по спине, вкладывая в каждый удар всю силу, но мужчина словно ничего не чувствовал. Он продолжал ритмично дергаться над телом Мириам. Кевин схватил его за поясницу, но тут его руки словно приклеились – он оттягивал мужчину назад, а тот совершал очередное неукротимое движение вперед, так что Кевин как будто помогал им, и уже входил в ритм, сливаясь и становясь частью этого процесса. Он пытался вырваться, но руки его были словно зажаты в клещи. Стоны Мириам становились все громче. Она достигла оргазма и закричала.

– Мириам! – И тут его руки освободились.

В полном отчаянии он схватил мужчину за волосы и рванул на себя, чуть не вырывая их с корнями. Наконец мужчина оторвался от тела Мириам и стал медленно поворачиваться к нему.

Кевин ослабил хватку и занес кулак, целясь в лицо. Но когда человек повернулся полностью, кулак его разжался, и Кевин схватился за голову, будто хотел раздавить ее.

– Нет! – прокричал он в третий раз. – Этого не может быть!

Он смотрел на самого себя! И это потрясение отправило его обратно, в глубокую черную пропасть забвения.

– Нет! – простонал Кевин, вскидываясь в кромешной тьме.

– Кевин? – Мириам перегнулась через него, включая ночник на тумбочке. Кевин заворочался в постели, на лице его были страх и смущение.

– Что такое? Где... – взгляд его остановился на Мириам, которая оперлась на подушку и смотрела на него с изумлением.

– Мм... как же я попал в постель? Где же... – Он стал озираться в поисках... В поисках кого? Самого себя?

Мириам встряхнула головой, усаживаясь к кровати.

– Где – кто?

Он уставился на нее. Она казалась искренне озадаченной.

– Как я попал в постель?

– Кевин Тейлор, ты что, ничего не помнишь?

– Я... – Он судорожно вздохнул и потер глаза ладонями. – Последнее, что я помню, как я сидел в кабинете, а когда очнулся, все исчезли. Тогда я спустился на наш этаж и...

– Ты никуда не спускался. Это тебя спустили.

– Меня?

– Ребята нашли тебя в стельку пьяного на полу в кабинете мистера Милтона. Ты что-то лепетал, ни слова было не разобрать. Они вынесли тебя оттуда и притащили домой, как ребенка. Пол Сколфилд подошел ко мне, когда я отыграла еще один этюд, и сказал, где ты и что с тобой. Он сказал, что ты отключился, так что я спешить не стала. Я оставалась на вечеринке, пока гости не стали расходиться. Тогда я пожелала мистеру Милтону спокойной ночи и поехала домой. Не успела я лечь в постель, как ты очнулся, и мы...

– Что?

– Занимались любовью. Ты был просто чудо, такого у нас еще не было. И ты хочешь сказать, что был настолько пьян, что даже не помнишь, что делал? Ты хоть что-нибудь помнишь?

– Мы – занимались любовью? – Тут до него дошло сказанное. Он пытался как-то соотнести то, что утверждает она, и то, что думает он по этому поводу. – Значит, это был только сон. – Он облегченно рассмеялся. – Так это был только сон, – повторил он.

– Какой еще сон? Что значит – просто сон?

– Да так, ерунда. Я... о, прости, Мириам, мне очень жаль. Наверное, я не рассчитал и перебрал с выпивкой. Я даже не помню, сколько влил в себя. Так я пропустил остальную часть вечеринки?

– Да все в порядке. Никто ничего не заметил. Ребята вынесли тебя на руках.

– А мистер Милтон?

– Никаких проблем. Он, в самом деле, любит тебя. Я чудесно провела время, помнишь ты об этом или нет... – она сделала многозначительную паузу. – Может, тебе просто нужно пить почаще, чтобы привыкнуть, – высказала она предположение.

На миг он задумался. Значит, он не может вспомнить, как спал с собственной женой?

– ...Я был на высоте?

– Все, что я могу сказать, – это то, что ты ко мне еще никогда так не прикасался. Как будто бы ты...

– Как будто бы я – что? – Он увидел, как она краснеет при одном воспоминании. – Продолжай, рассказывай.

– Ты как будто рос и рос во мне, пока я целиком не наполнилась тобой. Если уж и сегодня ночью мы не сделали ребенка, то не знаю, когда у нас это получится. – Склонившись, она нежно поцеловала его в губы. – Прости, если я вела себя... немного дико, – шепнула она. Одеяло сползло с ее обнаженной груди.

– Дико?

– По-моему, я слишком сильно впилась в тебя ногтями. Наверное, поцарапала – но ничего не поделаешь, это цена, которую приходится платить за страстность. Не надо было налетать на меня таким... таким зверем. – Она запечатала его рот поцелуем и проникла языком в рот так, что он чуть не задохнулся. – Я этого никогда не забуду, – прошептала она после поцелуя. – Даже если ты уже забыл.

– Нет, я просто... Я еще ни разу не напивался до такой степени, чтобы не помнить, где был и что делал. А уж тем более забыть, как занимался с тобой любовью. Прости. Давай забудем об этом.

– Ты самый лучший, – выдохнула она, откидываясь на подушки. Она улыбалась, разглядывая его, и воспоминания ночи возвращались к нему. Он отогнал их, помотав головой.

– Что такое? – ласково спросила она.

– Голова немного кружится. Пожалуй, схожу, сполоснусь холодной водой. Bay, что за ночь!

Он выбрался из постели и отправился в ванную. Там, посмотрев в зеркало, увидел свои налившиеся кровью глаза. Он ополоснул лицо холодной водой и отлил в унитаз. Перед тем как покинуть санузел, он оглянулся и посмотрел в зеркало на свои ягодицы. Там не было ни единой царапины. Никаких "следов страсти".

"Расцарапала меня? – он недоуменно пожал плечами. – Вероятно, она была в таком возбуждении, что просто ничего не помнит. Я был пьян, она – перевозбуждена. Слава богу, мне всего лишь привиделся кошмар. Жаль, правда, что провел такой бурный секс в бессознательном состоянии. Судя по тому, что она рассказывает, это были незабываемые ощущения. Я был на высоте. Надо же".

Кевин довольно рассмеялся и отправился в постель. Мириам обняла его, и они занялись тем же, чем занимались, судя по ее словам, первую половину ночи, но в этот раз по окончании Мириам казалась разочарованной.