«По пути, — рассказывает Камилл Дульс, — мы встретили пять или шесть курганов — могил потерпевших кораблекрушение европейцев, убитых маврами. Каждый проезжавший с проклятьями кидает на холм камень, так что курган с каждым годом растет. Ветер наносит на них немного плодородной земли, и между камнями распускаются цветники. У одной из этих гробниц я тайком преклонил колени. Взволнованно прошептал я над могилой первые слова скорби, благочестиво сорвал голубой цветок и храню его, как святыню…»

Целых полгода жил молодой человек (Камиллу Дульсу было тогда двадцать два года) такой адской жизнью. Вдруг его бывший хозяин Ибрагим решил, что из юноши выйдет совсем неплохой зять. Он предложил ему руку дочери — грациозной и доброй маленькой Элиазизы. Дульсу пришлось согласиться — иначе Ибрагим стал бы смертельным врагом. Но он заметил нареченному своему тестю, что, будучи ограблен, не может заплатить положенного выкупа за невесту. Как тут быть? Дульс задумал уловку, чтобы выбраться на свободу.

— Дай мне верблюда и проводника, чтобы проехать через Сус, — сказал он Ибрагиму. — Марокко я знаю, мне нетрудно будет добраться до дома. А через несколько месяцев я, если Аллаху будет угодно, вернусь тем же путем и привезу тебе все, о чем мы уговорились, и даже больше того.

Ибрагим согласился — для его алчности такая сделка выглядела соблазнительно. Камилл Дульс нежно попрощался с милой мавританочкой. Она его больше никогда не увидела…

После довольно долгого и очень тяжкого путешествия он добрался до Марракеша, где встретил английскую дипломатическую миссию. Дульс узнал, что его долго считали погибшим, но после узнали: он в плену где-то в Сахаре. Газеты Канарских островов объявили, что мавры требуют за него три тысячи золотых выкупа, и наш консул Лакост уже собирался послать к ним одного туземца для переговоров. Англичане доставили Дульса в Могадор, а оттуда он отправился сам объявить господину Лакосту счастливую весть о своем возвращении.

Первое путешествие Мунго Парка. — Второе путешествие. — Катастрофа. — Последователи. — Гибель майора Лэнга.

В 1788 году новые открытия в Африке породили в английском общественном мнении течение, благодаря которому возникла Африканская ассоциация[396] с резиденцией в Лондоне.

В ассоциацию входили люди выдающиеся по богатству, общественному положению, а более всего — по горячему рвению к науке и любви к человечеству. Благодаря высоким взносам и щедрым пожертвованиям своих членов, ассоциация дала новый импульс географическим открытиям. Она придала им регулярность, предписала цели и методы, субсидировала походы.

Первые экспедиции оказались весьма неудачны. Вначале американец Джон Лейдард, посланный от ассоциации исследовать малоизвестный тогда Верхний Египет, умер от желтухи, не доехав даже до Сеннара. Другой ее агент, некто Лукас, бывший поверенный в делах в Марокко, не смог пробраться в Центральную Африку через Триполи и Феццан. Туда же, но через Сенегамбию, в 1791 году устремился третий путешественник, майор Хаутон. Он добился больших успехов — прошел через государства Вулли, Буду и Бамбук. Далее майор отправился прямо в Сахару и там погиб, убитый туземцами.

Ассоциация упорно искала новых исследователей и в лице Мунго Парка нашла нужного кандидата — двадцатичетырехлетнего молодого человека, вскоре ставшего знаменитым. Он родился 10 сентября 1767 года в Фаулсхилзе близ Селкирка в Шотландии. Юношу предназначали к духовной карьере, но он предпочел изучать медицину. Двадцати одного года от роду он блестяще отличился в Индии и был направлен армейским командованием в экспедицию на Суматру.

Мунго Парк обладал всеми качествами, необходимыми для подобного рода трудов: был молод, деятелен, предприимчив, силен и образован. На английском корабле 21 июня 1795 года прибыл в Гамбию, задержался ненадолго в фактории Пизания, где запасся оружием, географическими инструментами и кое-какой провизией и отправился в неизвестность. При нем находилось всего двое негров, лошадь и два осла.

Царь Каарта[397], хорошо встретивший путешественника, не советовал ему следовать в страну бамбара[398], где шла война, но тот все же продолжил свой путь. Мавры-бандиты схватили его, обобрали до нитки, обратили в рабство. Над ним издевались даже дети!

Мунго Парк раздобыл обратно свой компас и еще кое-какие необходимые вещи, после чего сел на собственную лошадь и бежал. Вскоре его опять встретили мавры — и вновь ограбили. Он скитался, умирая от голода, питаясь одной листвой… Наконец, в полном изнеможении Мунго Парк вышел к вожделенным берегам Нигера. Как он и предполагал, река текла на восток. «Я подбежал к воде, — пишет он, — испил ее — и вознес Богу горячие благодарственные молитвы». Это было 20 июля 1796 года — Мунго Парк находился в пути уже тринадцать месяцев.

Он вышел на берег невдалеке от Сегу, столицы бамбара, и собирался, переплыв Нигер на пароме, остановиться в этом городе. Но султан Сегу передал путешественнику повеление расположиться на жительство в соседней деревне, поскольку мотивы путешествия государю были неизвестны. Мунго Парк направился туда, но жители, увидев белого, испугались и отказались приютить. Приближалась гроза. Мрачный и обессилевший путешественник уселся под деревом. Какая-то женщина, возвращавшаяся с поля, пожалела его, взяла лошадь под уздцы и отвела к себе домой. Добрая душа дала путнику поесть, постелила циновку и, напевая песню о злоключениях белого человека, уселась прясть вместе с другими женщинами. «Я до слез был взволнован этой нежданной добротой, — пишет путешественник, — и не мог уснуть. Утром я подарил великодушной хозяйке две пуговицы от камзола (их всего оставалось четыре). Больше я ничем не мог отблагодарить ее…» Два дня спустя царь, дав Мунго Парку на дорогу мешок с пятью тысячами каури (около двадцати пяти франков), приказал ему немедленно идти восвояси.

С удивительным упорством претерпев новые тяготы и лишения, перенеся тяжкую болезнь, надолго задержавшую его в деревне Камала, Мунго Парк 19 апреля 1797 года добрался до Гамбии. 12 июня он отплыл в Англию и вернулся туда, после двухлетнего отсутствия, 22 сентября.

В 1804 году английское правительство, уже без всякого участия Африканской ассоциации, организовало новую экспедицию во главе с Мунго Парком. Выбор его был оправдан блестящим путешествием, о котором мы только что вкратце рассказали. План Мунго Парка, давно им задуманный, одобрили. Он отправлялся — уже не один, с достаточным сопровождением — к тому же самому месту на Нигере, откуда в 1797 году вынужден был вернуться. Далее, построив достаточно большое судно для себя и спутников, он должен был плыть вниз по реке. Устье Нигера в те времена было неизвестно, и о направлении течения существовали самые противоречивые сведения.

Мунго Парк отправился в путь 30 января 1805 года вместе с зятем мистером Андерсоном. В Горе он согласился взять с собой и лейтенанта Мартина. 6 апреля вся экспедиция собралась в Кайи. В тот же день весь караван, включавший тридцать пять человек эскорта и проводника — пастора-туземца по имени Исаак, выступил в путь. Никогда еще в Африке не было столь хорошо организованной экспедиции — и ни одна не оказалась столь неудачной. С первых шагов все оборачивалось против нее. Богатая поклажа возбуждала алчность местных царьков, обильные стада привлекали хищных зверей. Сам караван был составлен из белых, непривычных к местной природе и климату. Кроме того, экспедиции повредил преждевременно наступивший сезон дождей.

Главные испытания для путешественников начались за рекой Фалеме. Едва они ее перешли, как оказались застигнутыми врасплох ужасными ураганами, один страшней другого. Спутники шотландца, ранее никогда не сталкивавшиеся с подобными катаклизмами природы, были ужасно напуганы. «Мне очень льстит, — говорит Мунго Парк, — что при переправе через Нигер нам удалось так легко отделаться. Но потом мы попали в сезон дождей, и я дрожал от одной только мысли, что еще не пройдено и половины пути. В течение трех недель заболело двенадцать человек».