а) Болгария была связана с Россией морским кабелем от Варны до Севастополя и линией радиотелеграфа Варна — Одесса, по которым военный агент и должен был направлять свои донесения. В целях предосторожности, на случай порчи этих линий, предполагалось с началом военных действий постоянно иметь в Варне, в полной готовности, одно или несколько военных посыльных судов.
б) Сербия была непосредственно связана с Болгарией сухопутным телеграфом. В виду этого предполагалось, что телеграммы будут передаваться из Белграда или Ниша в Софию и далее на Варну, а оттуда, как указано выше, — на Севастополь или Одессу.
в) На регулярную связь с Черногорией Ген. штаб не надеялся, ибо она была "со всех сторон окружена территорией неприязненных ей государств".
г) Греция была связана морскими кабелями: а) с Италией; б) с островом Мальта от Пирея через Патрос и о. Цанте и в) с о. Критом (последний в свою очередь был связан кабелем с Александрией) от Пирея же. Из этих линий в рассматриваемом случае военный агент мог бы воспользоваться лишь двумя последними. Генеральный штаб, однако, допускал, что "оба этих кабеля могут быть испорчены австрийским, итальянским и турецким флотами" и в этом случае "Греция окажется совершенно отрезанной от России и связь ее с последней станет совершенно случайной".
По мысли Ген. штаба для обеспечения телеграфной связи военных агентов с Россией, при наличии в военное время любой из указанных выше политических комбинаций, необходимо было озаботиться заблаговременной организацией передаточных инстанций в 16 пунктах (не считая тех, где имелись военные агенты). В 8-ми из числа этих пунктов имелись штатные русские консула, об использовании которых в качестве передатчиков Ген. штаб запросил разрешения министерства иностранных дел; для остающихся восьми пунктов Ген. штаб сам взялся подыскать соответствующих лиц.
Параллельно с телеграфной связью Ген. штаб также наметил поддержание связи с военными агентами при помощи пароходов. Для этой цели предполагалось зафрахтовать в Англии несколько морских пароходов, на которых разъезжали бы специальные курьеры.
В заключение авторы плана говорили следующее:
"Донесения военных агентов в военное время, естественно, должны будут передаваться по телеграфу в зашифрованном виде. Опыт мирного времени показывает, насколько часто телеграммы, передаваемые шифром, доставляются адресату в искаженном, не поддающемся расшифрованию виде. В виду сего, в военное время необходимо:
1. При отправлении шифрованных телеграмм выбирать направления с наименьшим числом передаточных станций.
2. Телеграммы, посылаемые по длинным, кружным направлениям, передавать по преимуществу по условному коду.
3. Обязать отправителей шифрованных телеграмм посылать таковые с обратной проверкой по различным направлениям".
Одновременно с приведенным планом "организации связи" Ген. штабом был разработан также "условный телеграфный код на французском языке". В проекте имелась разработка такого же кода на немецком языке.
Все это в конце 1912 года было разослано всем военным агентам "для руководства".
Мы привели этот длинный план "организации связи" почти полностью с целью документально показать, как русский Ген. штаб подготавливал агентурную разведку к военному времени, чтобы показать, что русский Генеральный штаб и в 1912 году не знал еще возможных противников и союзников России. Весь план был построен на предположениях и знаменитых "или", "или", бывших, как показала война 1914–1918 гг., совершенно неверными. Поэтому неудивительно, что весь этот план, как мы увидим из дальнейшего, во время войны оказался для проведения в жизнь совершенно непригодным и о его существовании забыли даже его авторы.
Таким образом, мы имели возможность ознакомиться с планом "организации связи между военными агентами и Ген. штабом", а также с фактом существования "условного телеграфного кода на французском языке". Но в архивах Ген. штаба мы не обнаружили ни плана мобилизации агентурной сети мирного времени на случай войны, ни указаний военным агентам, как и какими путями им собирать сведения для передачи по вышеуказанной "связи по условному телеграфному коду". Этот факт, а также то обстоятельство, что в начале войны 1914–1918 гг. Ген. штаб фактически никакой заблаговременно созданной агентурной сети среди противников России не имел, — заставляют нас предполагать, что об этом основном вопросе разведки Ген. штаб, видимо, позабыл.
Единственно, что мы обнаружили в архиве Ген. штаба, — это план организации агентурной сети военного времени на Дальнем Востоке. Начальник 5-го делопроизводства Ген. штаба 10 октября 1909 года представил по команде доклад-план, в котором писал, что после минувшей войны, наглядно показавшей, сколь необходима правильно и широко организованная в мирное время разведка о вероятных противниках, на эту отрасль подготовки к войне не было обращено должного внимания Главного штаба. Рядом мероприятий, а именно: привлечением штабов дальневосточных военных округов и военных агентов к планомерной разведке, постановкой во главе консульств в Цицикаре и Гирине офицеров Генерального штаба, переводом одного из помощников военного агента в Китае на постоянное пребывание в Мукден и насаждением на Дальнем Востоке хотя и редкой, но по своим качествам весьма удовлетворительной, сети негласных агентов, было якобы, достигнуто то, что, несмотря на относительную незначительность расходовавшихся средств, Главное управление Генерального штаба могло считать себя своевременно и весьма широко и обстоятельно осведомленным о всех, достойных внимания, событиях дальневосточной жизни.
Однако генерал-квартирмейстер считал, что этим задача Генерального штаба в отношении организации разведки на Дальнем Востоке отнюдь далеко еще не была решена.
По его мнению, основная задача военной разведки заключается в обеспечении государству непрерывной и возможно более полной осведомленности о вероятном противнике, как залог победы над последним в решающие моменты вооруженной борьбы. "Принимая во внимание, что в подготовительные к последним периоды военных действий государство лишено возможности пользоваться для ведения разведки своими правительственными агентами на местах, и что войсковая, не только стратегическая, но и тактическая разведка при современных условиях ведения войны в указанные периоды отнюдь не способна дать исчерпывающих результатов, приходится из вышеприведенного определения задачи военной разведки заключить, что она окажется достижимой лишь при условии наличия у государства в день объявления войны обширной, надлежаще укомплектованной и сообразованной в своем начертании с потребностями военного времени агентурной сети".
Оказывается, что таковой сетью русский Ген. штаб в то время не располагал, почему и осведомленность его, по мнению генерал квартирмейстера, в случае возникновения войны с Японией или Китаем "ныне подвержена большому сомнению".
По мнению автора доклада, целесообразной может быть признана лишь агентурная сеть, соответствующая задачам, предстоящим ей в военное время. Последние заключаются в своевременном выяснении количества, группировки, направления движения укомплектования и снабжения сил, выставленных противником в поле, а потому "ясно, что, прежде всего агентурная сеть, надлежащим образом укомплектованная, должна густо покрывать вероятный фронт стратегического развертывания наших противников на будущем театре войны, а равно отходящие от него операционные и коммуникационные их линии, а также ведущие к нему пути сосредоточения".
Дальше автор доклада оговаривается, что наличием такой сети не исчерпывается задача организации разведки военного времени. Последняя может считаться выполненной лишь при условии хорошей связи, при которой наблюдения сети будут своевременно становиться достоянием руководящих операциями инстанций, а эта задача, ввиду ее исключительной трудности, может быть удовлетворительно разрешена лишь путем разработки ее во всех деталях и проверки на опыте (опытная мобилизация разведки) еще в мирное время.
