То есть никакой емкости не было, но черная влажная на вид туча напоминала плоский детский куличик, вытащенный из формочки. Мы снова дружно остолбенели, я сделала шаг назад, споткнулась и рухнула прямо на колени все еще сидящему Ларсу. А «клумба» рухнула на нас.

Это была настоящая земля, пахнущая сыростью, с корешками, пожухлой слегка травой, немногочисленными мошками и трогательным детским ведерком с деревянной лопаткой. Вся эта масса тонким слоем лежала на полу, стульях, всей горизонтальной поверхности, включая макушки, плечи и колени.

- Изв-вините, - просипел Ларс, стряхивая с меня землю, - оно почему-то сработало с опозданием. И.. .слишком много.

Габриэль тихо, но смачно выругался. Эла расхохоталась.

- Ребята, нам чертовски будет вас не хватать!

Во мне все опустилось, я молча слезла с колен Ларса и тоже принялась отряхиваться

- Слушайте, - внезапно сказала Эла, - а ведь нас с вами четверо, четыре ведущих стихии!

Она заметалась по комнате, снова зажигая свечу и наливая воду в плошку - весь стол был завален землей.

- Ты! - она толкнула меня на первый попавшийся стул, так, что я оказалась между Габриэлем и Ларсом. - Сел сюда. Можно попробовать одну классную штуку.

- Объясни толком, - лениво произнес Габ.

- Долго объяснять, проще показать. Соединение четырех стихий - основа основ многих ритуалов. - Эла вылила воду в земляную горку и вставила небольшую лучину, подожгла ее. - Давайте возьмемся за руки. Направьте силу в центр.

Пальцы Габа были прохладными и крепкими, знакомая широкая ладонь Ларса - мягкой и горячей. Вода и земля. Вместе мы смотрели, как догорает деревянная тонкая палочка, ожидая неведомо чего, посреди раскуроченной комнаты. Несколько мгновений пламя с шипением впитывалось во влажную землю, наступила темнота - за окнами было уже совсем темно. И вдруг я увидела свет. Очень странный, ни на что не похожий. Самозародившееся сияние, слабое, ровное, достаточное для того, чтобы заметить: горка мокрой земли с торчащей деревянной лучиной неожиданно стала изменяться. Ровная насыпь становилась словно бы зернистой, как рыбья икра, и я отчетливо видела мельчайшие плотно слепленные друг с другом шарики. Потом и шарики начали расплываться, меняя цвет, подбирались, подстраивались друг к другу. Я старалась не моргать, чтобы ничего не пропустить, но в какой-то момент свечение погасло, и мы расцепили руки. Эла зажгла светильники, а мы уставились в центр стола - там лежала обгоревшая деревянная палочка, а рядом с ней - ровный гладкий матово-серый шар. Ни на что не похожий.

- Что это? - спросил Ларс. - Металл?

- Нет. Честно говоря, я не знаю, - с легким сожалением сказала Эла. - У нас его называют «пятая стихия», возможно, в новом учебном году я-таки выясню, что это и какие у него свойства.

- А можно его потрогать? - мой приятель смотрел на серое нечто с почти отеческой гордостью.

Эла протянула руку, схватила шар и разломила его на четыре кусочка. Кусочки мигом стянулись шарообразной формой. Мы взяли по сфере, легкой, шелковистой и твердой на ощупь, спрятали по карманам.

- Давайте поможем прибраться, - предложила я.

- Не стоит, - отмахнулась Эла. - Спальни наши в порядке, а завтра утром мы уезжаем.

И мы все как-то замолчали. Ларс не любил таких неловких и чувствительных моментов, всегда переживал все по-мужски, внутри и старался «держать лицо». Он забросал Элу вопросами о будущей учебе, настолько непринужденно, что я в который раз поразилась его дипломатическим талантам. А потом они и вовсе ушли куда-то наверх, а мы с Габриэлем остались одни. Он сидел, уставившись в одну точку, небрежно сжимая в руках магическую сферу, и мне было неловко и молчать, и как-то нарушать его задумчивость..

- Так это был прощальный ужин? - задала я-таки вопрос.

- Что-то типа того, - ответил Габ, так и не глядя на меня.

- Когда вы уезжаете?

- Рано утром. Родители пришлют экипаж.

- Хорошо, - говорю я, не зная, зачем - ничего ведь не хорошо. - Наверное, мне пора.

Это правильно, надо уходить. Время позднее, отец непременно вызверится. Да и не надо мешать людям собираться перед дорогой. Габ не отвечает. Я иду к двери.

- Стой, мелкий, - бесстрастно командует Габ. Стою. Жду, сама не зная чего. Габ встает, подходит со спины, встает не вплотную, но близко. Я чувствую его, ощущаю - затылком, лопатками, локтями, .

- Знаешь, - голос Габриэля становится еще более равнодушным. - Я заметил тут одну странную штуку. Когда я подхожу к тебе, огонь в камине разгорается ярче.

Я поворачиваю голову и смотрю на почти погасший огонь. Не магический, самый обычный. Угли черные с красными всполохами. Странно, когда мы сидели за столом, в комнате была полная темнота, а сейчас черные головешки ощутимо нагрелись.

- Мы не зажигали сегодня камин, - в такт моим мыслям сказал Габ. Положил ладонь на основание шеи, не гладя, просто прикасаясь - и мы уставились на камин. Пламя уже потрескивало крохотными язычками.

«Жаль, что в доме Фоксов нет бассейна. Для полноты эксперимента», - вякнул внутренний голос.

- Знаешь, - я постаралась говорить так же ровно, как и Габриэль. - У наших ребят была одна традиция в последний день перед каникулами. - Мы задавали друг другу по одному любому вопросу и отвечали. Врать было нельзя.

- Чушь какая-то, - хмыкнул он. - Лучше б скинулись и пива на всех купили. Но я тебя понял. Спрашивай, мелкий.

А я.. .поняла, что не смогу. Я не смогу.

«А я смогу, - заявил внутренний голос. - Давай я..?»

«Заткнись», - разозлилась я и вдруг сказала то, о чем вообще не думала в тот момент:

- Кто такой Сэмюэль?

Габриэль окаменел. Отошел - язычки пламени печально поникли.

- Брат, - сказал с неохотой.

- Он.. .умер? - тупо спросила я и прикусила язык. Внутренний голос прав. Я дура и вариантов тут нет. Конечно, он жив, а склеп ему просто так поставили, пошутили.

- Это уже второй вопрос, мелкий.

- Хочешь, спроси меня, - я была уверена, что спрашивать Габ ни о чем не будет. Он действительно молчал. Я сделала еще шаг к двери.

- Мелкий, - насмешливо и в то же время как-то.. .зло? - сказал Габ. - А между вами с Ларсом что-то есть?

- В смысле? - глупо спросила я, так и не повернувшись к Габу, - Мы с Ларсом друзья с детства, да он мне про всех своих девчонок рассказывал!

- А ты ему про своих - нет? - Габ хмыкнул.

- Ну и я ему про пар. - я прикусила язык, и тут в комнату вошел Ларс.

- А я уж подумал, ты домой уш..ел, - Ларс тоже споткнулся на мужском окончании.

- Собирался.

- Ну, пойдем, что ли, - Ларс повернулся к Габу и пожал ему руку - спокойно так, естественно. - Удачи. Может, увидимся еще.

Мы с Габом помедлили немного и тоже пожали друг другу руки. По спине побежали мурашки.

«Ну, скажи ему, хорош маскарадить, - неожиданно мирно предложил внутренний голос.

- Авось на зимние каникулы приедет»

- Давай, Джеймс, - совершенно спокойно сказал Габриэль и отступил. - Желаю удачи в учебе и.постарайся найти себе девчонку.

«А не приедет, так и хрен с ним»

«Согласна»

И я ушла.

Обида на подколы Габриэля продержалась недолго, и к середине ночи я совершенно точно решила все ему рассказать. Но рано утром дом оказался заперт, и я почувствовала -вероятно, не без помощи дара, - что он однозначно и бесповоротно пуст. Фоксы уехали.

Не приехали они и на зимние каникулы. И на весенние праздники. И после окончания школы. Не могу сказать, что вспоминала их ежесекундно, но ежедневно - совершенно точно. Будто сговорившись, мы с Ларсом не обсуждали Фоксов, не вспоминали наши магические опыты, вылазку на кладбище и разные прочие мелкокалиберные приключения, столь скрасившие последнее беззаботное школьное лето. Но он, как и я, всюду таскал с собой магическую сферу, принадлежавшую загадочной «пятой стихии» и иногда, в моменты особых волнений - например, сложных контрольных работ или после каких-то семейных разборок, - задумчиво сжимал ее в руках. Серый шарик уютно мялся в руках, но стоило его отпустить - мигом принимал свою первоначальную форму.