— Что вы с ним сделали? — с ненавистью спросила Кри. — Убили?

— Нет. Просто предупредил… У меня нет времени быть злым. Но этого господина мы съедим, потому что быть добрым у меня нет времени тоже. Если, конечно, милая Кри, мы с тобой не договоримся… И заметь, я мог бы легко заменить герра Циппозе твоими родителями!

— Не раздражай… не раздражай этих людей! — взмолился Хоф, бросая на девочку быстрый, как молния, взгляд. — У меня семья… гимназия… Я не выплатил кредиты за дом!!!

Кри колебалась. Она и впрямь была на редкость умна для своего возраста и уже знала Хофа. Комиссар тянет время, изображая трусливого тупицу, но что это даст? На Шворке им не сбежать. Штрой не отступится — это она тоже понимала не хуже взрослого. И значит, завтра в космосе ей придётся убить всё человечество, даже если родителей она при этом спасёт! А если нет, их разорвут — всех троих: её, Акси и Хофа. Она должна найти выход — и сейчас же! Но как найти то, чего нет?!

Всё поплыло у неё перед глазами. Наверное, она потеряла бы сознание, если бы перед ней, словно в полусне, не возникло вдруг усатое лицо пожилого, смутно знакомого человека. Человек хмурился, потирая левую бровь ладонью, и беззвучно шевелил губами. Кри ничего не услышала, даже не сообразила, что перед ней — дедушка Гуго. Но её, словно молния, пронзила новая мысль, пришедшая словно бы извне.

— Постойте! — закричала она. — Что вам важнее: чтобы именно мы с Акси произнесли Заклятие Семи Смертей, или чтоб мы оба стали звёздными духами? Одно или другое! Выбирайте!

Штрой секунду молча глядел на неё, затем улыбнулся.

— Ты меня радуешь… А! Я чувствую, здесь мой старый друг Гуго. Но всё равно, браво! Конечно, мне выгоднее второе… да и дедушка не оставит вас советами. А ты уверена, что твой Акси согласится?

— Уверена! — стиснула зубы Кри. — Куда мы денемся?!

— «Куда мы денемся»… — задумчиво протянул Штрой, вставая и прохаживаясь вокруг стола. — А знаешь, ведь это не разговор… Так не пойдёт, дорогие дети!

— Что не пойдёт? — испуганно спросила девочка. «Всё пропало!» — мелькнуло у неё в голове.

— Мне нравится твоя идея, — продолжал Штрой. — Но мне не нравится, что ты пришла к ней от страха и отчаяния. Мы никого — в том числе и твоего деда — не тянули в звёздные духи силой! Тут нужны особые качества: решительность, жёсткость… порой жестокость. С самых юных лет! А ты собралась в духи, чтоб, наоборот, избежать жестокости. Улавливаешь, о чём я?

— Дедушка не был жестоким, — твёрдо сказала Кри.

— Да… вот поэтому с ним ничего и не вышло! И я не хочу опять тратить время даром. Тебе придётся доказать мне, что ты действительно способна со временем стать звёздным духом. Доказать прямо сейчас!

— Только не заставляйте меня никого мучить или убивать. Пожалуйста… — тихо попросила Кри.

— О нет, — скупо улыбнулся Штрой. — Не всё сразу… Для начала ты даже совершишь благородный поступок.

— ?

— Спасёшь герра Циппозе от серьёзной неприятности. Он ведь ещё даже не выплатил за дом…

Дух повернулся и старческой шаркающей походкой направился под балкон, сделав слабый знак рукой: «Следуйте за мной». Кри и Хоф медленно и осторожно приблизились и заметили в тёмном углу металлическую ржавую дверь, которой прежде здесь, кажется, не было. Штрой пошарил в брючном кармане и выудил оттуда не менее ржавую связку ключей.

— Прежде чем мы войдём, — обратился он к Кри, — я хотел бы задать тебе вопрос. Обдумай его как следует, это очень важно.

Кри молча кивнула. Хоф с болью смотрел на неё. Но не мог позволить себе сейчас даже лёгкого шёпота! Девочка посмотрела на него и попыталась успокаивающе улыбнуться.

— Скажи мне, кого или чего ты больше всего боишься? Я имею в виду не только реальных, но и вымышленных существ.

— Я… не знаю… — солгала Кри. Хотя больше всего она боялась Дракулу и прекрасно об этом знала.

— Хорошо… Тогда скажи, какой фильм ты ни в коем случае не стала бы смотреть на ночь.

— «Мумия возвращается!» — выпалила Кри, стараясь отвлечь Многоликого от опасной темы и полная ужаса перед призраком Дракулы.

— Ага… Ну, тут у меня как раз неплохие возможности и даже знакомства, — непонятно сказал Штрой и уставился на дверь. Её поверхность тут же вспыхнула, и на ней, как на экране, замелькали конусы залитых жарким солнцем египетских пирамид. Одна пирамида, другая, пятая…

— Нашёл! — кашлянул Штрой, и пирамида, видная с птичьего полёта, выросла во весь экран. Вокруг неё простиралось мёртвое море песка — ни людей, ни животных, только две или три чахлые пальмы над небольшим прудом в отдалении. Затем наружная стена пирамиды стала прозрачной, и зрителям навстречу понеслись бесконечные сплетения ходов и лабиринтов, словно втягивая их в центр паутины… Кри прикрыла глаза рукой и, отступив, прижалась к Хофу. Но экран неожиданно погас.

— Входите, герр Циппозе. За этот дом выплачено… — бросил Штрой и со скрежетом отпер дверь. Комиссар, чуть помедлив, двинулся вперёд, и Кри, держась за его руку — следом. Она ожидала увидеть угрюмый, сырой каземат, но вместо этого попала под высокий колокол из матового стекла. Основанием его был деревянный круг диаметром метров в пятнадцать, на котором сейчас стояли все трое.

— Начнём, пожалуй… — поднял Штрой костлявую руку. Из отверстия в самой верхней части колокола с тихим шуршанием побежала струйка белого песка. Песок успел образовать небольшую горку в центре круглой площадки, а затем, повинуясь взгляду Штроя, струйка иссякла. Словно змея юркнула назад в своё логово.

— Мы находимся сейчас в нижней части песочных часов, — медленно сказал Штрой. — Чтобы заполнить её всю, песку необходим ровно час…

— А зачем это надо — заполнить её всю? — нервно спросила Кри.

— Чтобы человек, находящийся здесь, задохнулся.

Кри в ужасе молчала.

— Но он задохнётся раньше, чем через час, так как не сможет подниматься вместе с песком, — невозмутимо продолжал Штрой. — Учитывая рост, — он смерил взглядом Хофа, — понадобится, я думаю, минут сорок.

Ни один мускул не дрогнул на лице комиссара. Зато Кри закричала во всё горло:

— Вы чудовище! Злодей! Я вас…

Штрой поморщился, и у Кри пропал голос.

— Вот и предотврати его гибель, вместо того чтобы кричать на меня. Для этого достаточно лишь открыть дверь в колокол, пока сорок минут не истекли…

— Но ведь это нетрудно — открыть дверь… — пробормотала Кри, чувствуя, что к ней вернулся голос.

— Тебе будут мешать.

— Кто?

Штрой не ответил и медленно вышел из часов, поманив за собой Кри.

— Вы остаётесь, — бросил он комиссару. Тот скрестил руки на груди и сказал:

— Не бойся, Кри… Я в тебя верю!

— А вы, оказывается, не такой уж трус, — заметил Штрой, со скрежетом затворяя дверь. — Ну вот, Кри, вернись к чайному столику и думай. Песок потечёт через десять минут. За это время нужно составить план сражения.

— С кем? — задыхаясь, прошептала Кри. — Кто будет мне мешать?

— Она… — сказал Великий Звёздный, указывая за спину девочки. Та резко обернулась и увидела рядом с чайным столиком большой саркофаг, испещрённый древнеегипетскими иероглифами. Дух подошёл к нему и прикоснулся к крышке, сделанной в форме лежащего человека. Та бесшумно поднялась. Бледная от ужаса Кри увидела длинную человеческую фигуру, спелёнатую тёмными бинтами. Голова, напоминающая цветом и формой печёное яблоко, была свободна от бинтов. Волос на черепе почти не было — только что-то тёмное и спёкшееся на макушке. В провалах глазниц поблёскивали изюминки мёртвых век. Нос выкрошился, и впадина на его месте переходила в полусгнившую верхнюю губу. Сквозь неё виднелись тёмно-жёлтые, длинные и кривые зубы. Нижняя губа-ниточка была ещё цела, и почти прямо под ней виднелся бугорок подбородка, уходящий в бинты. Кри вдохнула горько-сладковатый, пыльный запах, ударивший из саркофага, и перевела глаза на Штроя, не веря, что всё это — наяву.