Но Вовке все теперь было нипочем:

— Эк беда, вылечим! Медицина-то вперед ушла, эге-гей! — вылез из машины Вовка с затуманенными глазами и помятыми штанами, стал разминать затекшие ноги.

— Ну, с богом! — Капка подняла свои глазки к небу и толкнула массивную дверь, мы припустили за ней и тут же в коридоре столкнулись с медицинским работником в белом, но замызганном халате, с полным ведром воды в одной руке и шваброй в другой:

— Куды-ть претесь? Назад поворачивай свои оглобли! Тут вам родильное отделение, а не закусочная! — напустилась на нас уборщица.

— Где рожают, говори, бабка! — Капка сунула ей под нос Вовкин пистолет.

— Так ить на втором! — осела бабуля от вида огнестрельного оружия, просто так ей умирать не хотелось.

Через две ступеньки мы поскакали на второй этаж, пахло хлоркой и медикаментами, у меня начала кружиться голова. Мы прошли половину только что вымытого коридора, но не встретили ни души, где рожают, обнаружить было трудно. Вдруг навстречу нам выкатилась девчонка колобок колобком, лет шестнадцати:

— Ой! — схватилась она за живот.

— Где тут рожают? — спросила Капка, пряча пистолет за спину.

Девчонка успела ответить:

— Там!..

Но поздно, позади нарастал гул погони, это уборщица подняла тревогу, и уже было некуда скрыться от разъяренного медперсонала.

— Быстро в родилку, я их задержу! — скомандовал я, круто развернувшись и нацепив на лицо свою самую сексапильную улыбку.

Я приготовился встречать разъяренных фурий...

— Вовка, за мной! — Мы влетели на всех парусах в стерильное родовое отделение и услышали возбужденные женские голоса:

— Татьяна Сергеевна, давайте «кесарить», видите, девочка не хочет сама рожать, задушит малышей!

— Как это не хочет? — подлетел к ним Вовка и обдал всех алкогольным амбре. — Наташка, ну-ка быстро рожай! — скомандовал Вовка своей подружке. — А вы че рты пооткрывали, ну-ка за работу! — прикрикнул он и на врачей.

— Вовка, ты? Живой? — расплакалась Наташка.

— А то не видишь! Давай рожай живей, ребятишек задавишь! Эй, там, поднажмите ей на живот! — взял руководство в свои руки любвеобильный папаша. — Глаза разуйте, вон голова показалась, о-е-мое, хватайте его скорей! Эй-эй, че он не орет, ну-ка дайте ему по заднице!

Жуткого вида ребенок заплакал от шлепка медсестры, у меня напрочь пропала охота иметь младенца, Вовка же, напротив, совершенно не смутился синюшным видом малыша:

— Сынок, с прибытием тебя на этот чудесный свет! — он хотел схватить малыша своими грязными лапами, но медсестра окунула визжащее Вовкино чадо в какой-то раствор с головой.

«Хоть бы не утопила!» — пронеслось у меня в голове.

Тут Наташка поднатужилась, и на свет появился другой малыш, более мелкий и еще более синий...

— Какие они крохотные! — вслух сказала я, переживая за судьбу малышей: «Хоть бы выжили, вон какие малявки, размером с буханку черного хлеба!»

— Так ведь недоношенные, семимесячные! — радовалась почему-то врачиха, очень похожая на Наташку, только меньше на три размера. — Молодцы, вовремя подоспели, думала не успеем «кесарево» ей сделать, а вышло еще лучше, сама родила!

Вовка крутился возле младенцев, вот паршивец, а про Наташку совсем забыл, помогая медсестре пеленать малышей.

— Как ты? — на Наташку было больше смотреть.

— Нормально, спасибо тебе, Капка! — у девчонки потекли слезы.

— Да не за что! — потупила я свои глазки, готовая вот-вот зареветь. Но меня отвлек шум у дверей.

— Сергеевна, почему народ шляется с пушками по родильне? — голосила уборщица, остальных, видимо, Аркашка уболтал.

— Теть Валь! Не шуми! Сама все отмою, сестренка рожала, а это ее приятели.

— Что за приятели, бандюки какие-то, пьяные, с автоматами, дуло к голове приставили, думала, помру, ироды несчастные! — выплюнула старуха последнюю фразу и скрылась за дверью.

Я машинально провела рукой по правому боку, пистолет покоился за ремнем...

— Вы что, и вправду с оружием? — округлила глаза Наташкина сестра.

— Не-е, но так врать! С автоматами! Неужели мы похожи на бандюков? — возмутился Вован, нервно вытягиваясь по струнке и поправляя измятую бабочку на шее. — Пойдем, Капитолина, здесь находиться нам не положено, а с тобой, Наташка, — он погрозил ей кулаком, — я опосля переговорю!

Мы промаршировали с Вовкой в приемный покой и нашли там мою маменьку с Витьком.

Витек нервничал, маменьку же мог вывести из себя разве что действующий вулкан. Аркашка затерялся где-то в лабиринтах медицинского учреждения, а может, его потчевали чаем любвеобильные медсестрички.

Я устало плюхнулась на скамейку...

— Владимир Алексеевич, вы?! — Очки свалились с носа «Витьки Бэкхэма».

— Я это, Витек, я! Ничего без меня не могут сделать! Родить и то помогай! Ребеночка пеленать, снова Вовка нужен! Только суетиться способны бабы да охать! Охо-хо-хо, храбрости никакой! — стал зевать Вовка.

Нет, ну вы посмотрите на него, а? Только от смерти спасли, а туда же! Такое малодушие свойственно мужчинам, и все же они вечно говорят о своей храбрости. Зато воображение мужчины дает его мыслям полет, и они улетают о-очень далеко от правды и реальной действительности.

— А я вам что говорил, без вас никуда! — принялся лить мед на сахар Витек.

Но Вовку основательно начал морить сон, я забеспокоилась:

— Мам, что ты ему дала?

— Не называй меня на людях мамой! — огорошила меня маменька. — Ничего с ним не случится. Пора ехать домой.

— Ты даже не хочешь спросить, как дела у Наташи? — злость стала закипать во мне.

— Я без того уверена, что у нее все прекрасно! — ответила моя маманя.

— Даже не знаю, как тебя подвезти, у нас слишком маленькая машина! — решила я отомстить ей.

— Меня подвезет Виктор! — она подхватила под руку Витька.

— Э-э, а хозяин! Владимир Алексеевич, просыпайтесь, поехали! — ухватил Витек Вовку за рукав.

— Никуда не поеду без моих малышей и Наташки! — начал по-пьяному бузить Вовка.

Наконец-то заявился Аркадий, только следов помады не наблюдалось на его порочном лице, остальное все было в наличии: глупая ухмылка, весь красный с белыми пятнами, и он еще стал оправдываться, вытирая капельки пота со лба:

— Уф, еле отвертелся, они думали, что это я папаша!

— Не смей клеиться к Наташке и моим малышам, понял? Прикинь, Витек, у меня их двое! Двойняшки! Ха-ха-ха, ура!!!

— Вован, ты совсем ошалел, на кой мне твоя малышня! — поморщился Аркашка, видно, не очень-то горел желанием обзавестись ребятишками.

— Виктор, езжайте, отвезите.., кх-кх эту дамочку домой, а мы присмотрим за Владимиром Алексеевичем! — посоветовала я парню, чтобы им здесь не томиться.

Парочка засобиралась, Витек подобострастно подал матушкин ридикюль, и наконец-то они вышли...

— Кто хоть родился? — уселся рядом со мной Мамонт, я принюхалась, от него несло духами.

— Чего носом водишь, девчонки в сестринской дезодорант какой-то распылили, весь свитер мне залили! — стал оправдываться Аркашка.

— Мне до фонаря, чем от тебя несет! А у Вовки двойня, мальчик и девочка! Но уж очень они малы, семимесячные, — по моим глазам Аркашка понял, что малышня еле дышит.

— Чем вам не нравятся семимесячные? — стал напирать на нас Вовка.

— Да, нормально все, Вован, поздравляем тебя! — принялся Аркашка сластить пилюлю.

— Никогда не брошу своих малышей! Я-то ведь детдомовский, а бизнес закину на фиг, уеду в деревню с Натахой, корову заведем, малышня молоко натуральное хлебать станет, поправятся, как огурчики вырастут, а то сидите, стонете тут «семимесячные, семимесячные», слушать противно! — разошелся Вовка, хотя в душе, наверное, тоже очень переживал.

— Пойду узнаю, как там они? — Я побежала по ступенькам опять на второй этаж, хорошо, по коридору шла баба Валя, но уже с горой чистых полотенец.

— Баба Валь, простите, что так вышло, но спешили очень Наташку спасать! — принялась я каяться.