Он неожиданно прижал меня к себе и зарылся лицом в мои волосы. Я растерялся и осторожно обнял его в ответ. Так мы и стояли в молчании. Рик отпустил меня и бережно погладил по щеке. Его глаза сияли и были так прекрасны, что на миг показалось, будто детство вернулось ― мой любимый «кумир» ― рядом, и с ним мне нечего бояться. И плевать, что подумают о нас другие…

Дар, проходя мимо, выразительно закашлял, а Джером ― еле сдержал смешок и хрюкнул в кулак. Рик достал из кармана шишку и швырнул в брата, попав ему точно в голову, на что тот рассмеялся.

― Я только хотел сказать, Лэнни, что не собирался расстроить или задеть тебя, всем нам здорово досталось в последнее время. А тебе особенно. Не обращай внимания на мой несносный характер и больше не бери с меня пример. Дар для этого подходит гораздо лучше.

Отпустил его, грустно усмехаясь.

― Поздно, Рик, Лэнни «Грозный маг» уже вырос и стал твоей убогой копией. Этого кошмара, увы, не исправить.

Он подмигнул мне и легонько толкнул в плечо.

― Что же поделать, придётся с этим смириться. Иди-ка спать, маг Лэнни, надеюсь, хотя бы завтра жизнь даст нам небольшую передышку.

Мы спустились в погреб последними, и Рик закрыл его на засов изнутри. Никогда не понимал, зачем он там вообще нужен, от врагов, что ли, прятаться? Дар и Джером уже наполнили свои кружки вином и сидели около бочки, потягивая хмельной напиток.

― Что вы за друзья? Как посмели начать без нас! ― засмеялся Рик и похлопал рукой рядом с собой, приглашая меня сесть. Я плюхнулся на траву, заботливо набросанную Джеромом на пол, и протянул ему свою кружку. Остаток вечера мы провели весело, и это несмотря на пережитый кошмар. Может, дело было в том, что в душе мы оставались юнцами, которым казалось, что они справятся с любыми бедами, и жизнь ― бесконечна…

Я не помнил, как заснул и, проснувшись, обнаружил себя удобно устроившимся на груди Рика. Этим вечером, похоже, выпил слишком много вина, и теперь оно просилось наружу. Друзья крепко спали, и, убедившись, что со свернувшимся клубочком Токи всё в порядке, осторожно перешагнув через них, выбрался наружу.

Стояла жаркая летняя ночь, луна освещала печальный сад и руины дома, но мне было не до любования «красотами». Я подбежал к ближайшему дереву и… замер, забыв, зачем спешил выйти из погреба. Невдалеке на могиле, вырытой несколько часов назад, что-то маячило, трепеща, как пламя костра.

Зачарованный этим зрелищем, подошёл поближе и увидел две полупрозрачные фигуры: юноша обнимал за талию невысокую симпатичную девушку, прижимавшуюся к его плечу.

«Вот это да, призраки убитых, что мы похоронили! А я раньше не верил, что они существуют на самом деле. Думал, отец сочиняет для меня страшные сказки… Ну дела, ребята не поверят, скажут, что приснилось».

Влюблённые, заметив меня, переглянулись и низко поклонились. Ответил им, слегка наклонив голову. Вдруг они заволновались и стали делать какие-то знаки руками, но я не смог их понять.

Налетевший лёгкий ветерок развеял видение, и, пожав плечами, я уже было собрался приступить к «делу», как внезапно захлестнувшая горло удавка, помешала этому…

Это было подобно мгновенному удару, от которого перехватило дыхание. Инстинктивно я схватился за сдавливающую горло верёвку, пытаясь просунуть под неё пальцы, но момент был упущен, перед глазами поплыли круги. Сзади раздался глухой удар и последовавший за этим стук падающего тела. Удавка отпустила меня, но я всё равно не мог вздохнуть, беспомощно открывая рот подобно выброшенной на берег рыбёшке, и чувствуя, как подкашиваются вмиг ослабевшие ноги…

Голос Джерома отчаянно кричал над ухом: «Дышите, господин Лэнни, умоляю, дышите!»

Но я уже не слышал его, проваливаясь в темноту беспамятства. Энергичные похлопывания «личного» слуги по моим щекам и вода, обрушившаяся на голову, вызвали сильный кашель и последовавший за этим глубокий хриплый вдох. Но горло так сильно болело, что дышать, а, тем более, говорить ― было слишком трудно.

Джером, подхватив меня под мышки, усадил около дерева и продолжил суетиться до тех пор, пока я, преодолев себя, прохрипел:

«Успокойся, неугомонный, и не мельтеши перед глазами, со мной всё в порядке…»

За этим последовал новый приступ кашля, а вскоре я увидел перед собой заспанные, перепуганные лица телохранителей.

― Что с ним, Джером? ― голос Дара оглушал, и я еле удержался от падения, прислонившись к плечу присевшего рядом Рика.

Сквозь навязчивый шум в голове слушал, как слуга торопливо пересказывает мою «ночную историю». Оказывается, он проснулся вслед за мной, заметив, что дверь в погреб распахнута. Испугавшись, Джером выбежал наружу и увидел, как какая-то тень приближается ко мне сзади. Схватив камень, он подкрался к нам и вовремя оглушил нападавшего.

Рик, погладив меня по волосам, позвал брата:

«Дар, иди взгляни на этого типа. Кажется, удар у Джерома вышел что надо, придётся рыть ещё одну могилу. Жаль только, что мы не успели его допросить…»

― Ничего бы не случилось, если бы этот олух разбудил одного из нас, ― ругал меня Дар, ― он, наверное, забыл, для чего нужны телохранители.

Я снова закашлялся и, хоть понимал, что он прав, попытался возразить:

«И по нужде тоже будете за мной бегать?»

Братья, не сговариваясь, дружно рявкнули: «Разумеется!»

Я надулся, и наш спор на этом закончился. Рик встал и подошёл к брату. И тут мне вспомнилась встреча с привидениями.

― Кстати, на свежей могиле я видел привидение погибшей молодой пары.

Обиженные телохранители не удостоили меня даже взглядом. Как я и думал, они не поверили, решив, что это лишь глупые фантазии. Вдруг Джером показал на развалины поместья:

«Там бродят ещё четыре тени. Наверное, деревенские ищут уцелевшие после пожара вещи, а, может, драгоценности и деньги…»

― Деревенские не стали бы делать это ночью, а, тем более, пытаться задушить Лэнни. Они пришли бы днём, уверенные, что хозяин в отъезде, ― Рик обнажил меч и кивнул Дару, ― пойдём проверим, кто тут шастает по нашему дому. А ты, Джером, присмотри за Лэнни ― он ещё слишком слаб.

Так хотелось пойти вместе с ними, но это было невозможно: меня шатало, ноги подкашивались от слабости. И всё же я попробовал встать. Сделав пару нетвёрдых шагов, беспомощно опустился на землю под дерево. Слуга сел рядом со мной, с тревогой оглядываясь по сторонам. Его рука крепко сжимала камень.

Я смотрел на него и ухмылялся про себя:

«Дожил, Лэнни, тебя защищает простой человек, вооружённый камнем, а ты, сильный маг, сидишь и, словно послушная девица, наблюдаешь за всем со стороны…»

Мне по-прежнему было нехорошо, оставалось только прислушиваться к звукам ночи, вытирая пот со лба, но время шло ― всё было тихо: ни лязга мечей, ни криков. Это меня разволновало, и я снова попытался встать, но Джером не позволил этого сделать.

― Нет, господин Лэнни, Вам нельзя. Хотите, чтобы телохранители спустили с меня шкуру?

― Тогда иди и посмотри, что с ними. Это приказ, Джером! ― бессилие сводиломеня с ума.

Джером серьёзно кивнул и исчез в ночи. Я проводил его взглядом, а потом посмотрел на свои дрожащие руки, и только тогда в голову закралось подозрение:

«А что, если удавка была отравлена? Иначе, откуда взялась эта слабость: ноги не держат, и пот заливает глаза. Плохи мои дела».

Последним усилием прочитал заклинание исцеления, и меня сразу же отпустило. Почувствовав, что силы возвращаются, встал, опираясь о дерево, и потихоньку пошёл к развалинам. Я понимал: если яд достаточно сильный, действие заклинания будет недолгим, но, несмотря на это, надеялся, что смогу хоть как-то помочь близнецам.

Мы столкнулись через несколько шагов. Рик остановил меня, сразу начав бранить:

«Тебе же было сказано ― сиди и не лезь, вот ведь упрямый, весь в меня… А что это ты такой мокрый, я же высушил твою одежду? Беда… Давай, понесу тебя на руках».