― Поверь мне, Лэнни, если бы я только знал, что тебе угрожает хоть малейшая опасность, никогда не поддался на её уговоры…

Ответ он прочитал в моём взгляде и сник, беспомощно опустившись на диван. Я недобро ухмыльнулся.

― Мало того, что ты лгал мне с самого детства, даже когда я повзрослел, не пощадив, умудрился отправить меня к ней. Ты же догадывался, в какую ловушку посылаешь сына и детей лучшего друга. За что ты так поступил с нами, отец?

― Лэнни, она поклялась, что будет заботиться о вас, как о собственных детях. Я ведь не мог остаться и был в отчаянии, а Лора любила меня всю жизнь… Теперь понимаю, что мне не стоило доверять ей. Это была моя главная ошибка.

― И не единственная, отец! Если бы ты просто рассказал мне всю правду, многого из того, что случилось с нами, можно было избежать. Как думаешь, кому бы я поверил ― тебе или ведьме? Почему молчишь? ― от отчаяния у меня перехватило горло. Еле сдерживаясь, чтобы не сотворить с ним что-нибудь ужасное, взглянул на его белое, как мел, лицо и увидел несчастные глаза, всегда смотревшие на меня с любовью…

Я разрывался на части: как же мне хотелось его ударить и, вместе с тем, ― подойти и крепко обнять. Но, сжимая кулаки, я не сдвинулся с места.

― Надо бы хорошенько проучить тебя, ведь сам знаешь, что был мне неважным отцом…но родителей не выбирают, верно? И я по-прежнему люблю тебя, папа… Хотя теперь это ничего между нами не изменит. Надеюсь никогда тебя больше не увидеть. Уверен, ты не пропадёшь. Пообещай мне хотя бы заботиться о Миле, а я сделаю вид, что поверил тебе…

― Клянусь, Лэнни, с этой минуты она станетдля меня родной дочерью…

Я зло засмеялся.

― Нет, вот этого не надо… Мне слишком хорошо известно, как ты заботишься о детях. Просто присмотри за ней, как за невестой сына, которой, к несчастью, никогда не стать моей женой. Мы из разных миров, но я хочу, чтобы она была счастлива. Оберегай её, раз мне не суждено этого сделать…

Он посмотрел на меня, и как много лет назад в детстве, его губы еле слышно прошептали:

«Лэнни, ты простишь меня когда-нибудь?»

Не глядя на него, хмыкнул, холодно процедив:

«Я подумаю об этом, отец».

Вокруг было дымно и шумно. Пахло вином и незнакомыми пряностями. Совсем рядом смеялись, о чём-то переговариваясь, незнакомые и совершенно чужие мне люди. Они беззаботно потягивали свои напитки из длинных бокалов, и им было невдомёк, что происходит совсем рядом ― «пришелец из прошлого» уже в этот момент, возможно, решал их судьбу… Но на самом деле мне было плевать на них. Сейчас я был подобен готовому взорваться вулкану и хотел только одного ― мести…

Быстро развернулся к притихшей, парализованной страхом и боявшейся даже поднять на меня глаза Лоре. Гнев плескался во мне подобно раскалённой лаве, и она это видела, понимая, что обречена. Но, что удивительно, мой голос не дрожал, в нём не было ни пафоса, ни торжества, только усталость…

― А ты, «дорогая тётушка», на моё прощение даже не рассчитывай: на твоей совести, впрочем, это слово тебе вряд ли знакомо, столько смертей и загубленных судеб, что шансов на спасение у тебя нет. Негодяй Зиги уже получил своё, пришла и твоя очередь. Моё милосердие ― не для таких «нелюдей». Ты ― настоящая змея и останешься ею, хотя давненько я этого не делал.

Отец вскочил с места, предприняв слабую попытку меня остановить, но я его просто проигнорировал, легко прижав к дивану порывом магического ветра. Он уже давно потерял право влиять на мои решения, и, честно говоря, мне было абсолютно всё равно, какие чувства испытывал этот человек к мерзавке.

Заклинание само слетело с губ. Чёрная полоска метнулась по полу и исчезла под шкафом у стены, на диванчике осталась лишь её одежда. Я смотрел на неё, но не чувствовал облегчения, ведь это ничего не изменило для тех, кому не повезло встретить её на своём пути. Теперь бывшей хитроумной ведьме предстояло начать «новую жизнь», добывая себе пропитание в мусорных баках за кафе или ловя мышей… Отец схватился за голову и заплакал, закрыв ладонями лицо. Интересно, стал бы он так же оплакивать мою гибель после того, как украл Токи? Хотелось бы верить, что да.

Боже, я не мог притворяться, будто мне всё равно, что с ним происходило, ведь по-прежнему любил его. Поэтому отвернулся и, посмотрев на сидящую, словно в раздумье, Милу, опустился перед ней на колени:

«Дорогая, умоляю, приди в себя…»

Я нежно целовал её пальцы, прижимая их к своей щеке, но она дёрнулась и резко вырвала руку из моих ладоней. Её глаза испуганно расширились, и любимая девушка отшатнулась от меня.

― Кто Вы такой? Дорн, что этому человеку от меня надо? А где тётя Лора?

Казалось, сердце остановило свой сумасшедший бег в моей груди. Я не мог дышать, но нашёл в себе силы встать и, отойдя на шаг назад, поклониться:

«Меня зовут Лэнни, я сын Дорна. Простите, что напугал Вас, не смею мешать и уже ухожу».

Развернувшись к отцу, осторожно и бережно коснулся рукой спящего Джара, добавив: «Не забудь данное мне обещание, папа, и не бросай друзей. Жизнь без них ― невыносима. Если тебе действительно важно моё прощение, объясни, как добраться до твоего «института», у меня там осталось небольшое дело…»

Он вытер слёзы с глаз и выразительно на меня посмотрел.

― А ты в своём репертуаре, Лэнни. Уверен, что хочешь сделатьэто? Построить новый реактор ― дело времени, к тому же в мире кроме нашего есть ещё шесть подобных устройств… Они находятся в других странах, и их местоположение засекречено. Непросто будет справиться с этой задачей. Никакая магия не сможет остановить прогресс, сынок.

Я засмеялся:

«Поверь, мне не составит труда найти и уничтожить любую вашу «машину». Прогресс? Да плевал я на него! Близнецы не тратили время зря и многое узнали о твоём мире. Можешь не стараться ― всё равно вам меня не остановить. Как же хочется разрушить весь этот мерзкий мир, но я не буду этого делать, потому что здесь живёте ты и Джар, а ещё Мила. Только очень тебя прошу, оставайтесь здесь, нам с братьями там гораздо лучше без «демонов».

Отец понятливо кивнул:

«Что ж, поступай как решил, у меня же нет выбора, верно? Только пощади людей, они не виноваты в том, что с вами случилось…»

Меня снова заполнила холодная ярость.

― В отличие от некоторых, ― кивнул на место, где раньше сидела Лора, ― я ― не зверь, и позабочусь о том, чтобы никто не пострадал.

Может, мне показалось, но в глазах Дорна мелькнуло восхищение… Неужели он гордился мной? Ну надо же…

― А ты вырос, мой мальчик. Знаешь, я теперь за тебя спокоен, сын…

Он покорно выполнил мою просьбу, а я приказал своему взбесившемуся сердцу биться медленнее и, бросив на отца прощальный взгляд, торопливо вышел из кафе. Ноги подкашивались от внезапно навалившейся усталости, а в ушах не прекращался шум камнепада. Но мне было не до этого. Я никак не мог забыть удивлённые глаза Милы. Она совсем меня не помнила, и это было самым страшным из только что пережитого кошмара.

Сам не свой, наполняя лёгкие влажным едким воздухом чужого мира, я застыл на улице, и меня чуть не унесло бесконечно спешащим человеческим потоком. Братья вовремя перехватили и прислонили меня к стене кафе. Они с испугом смотрели мне в лицо в ожидании нерадостных новостей, а я потрясённо молчал, видя перед собой только пустоту…

― Какой же ты бледный, Лэнни… Неужели всё так плохо? Только не молчи, пожалуйста, ― Рик прижал меня к себе, и, спрятав лицо на груди друга, я слышал, как безумствует его сердце, ― не волнуйся, малыш, что бы ни случилось, мы с тобой. И так будет всегда.

Я поднял голову и, посмотрел в его встревоженные глаза, робко коснувшись пальцами щеки «моего кумира», даже нашёл в себе силы улыбнуться.

― Всё в порядке, Рик. Наши отцы не виновны в тех грехах, что приписала им проклятая ведьма. Вы можете гордиться Джаром: он отличный человек и очень любит обоих. Надеюсь, жизнь даст вам шанс ещё раз встретиться с ним. Это было бы справедливо. Что же касается моего отца, то тут всё не так просто. Не знаю, смогу ли когда-нибудь простить его. Во всяком случае, «тётя Лора» получила по заслугам. А перед Милой я виноват ― напрасно подозревал её в заговоре против нас. Мне предстоит тосковать о ней до конца своих дней. Видно, я один из тех, кому не суждено стать счастливым…