— Кухня там, как-нибудь сам разберёшься, — указываю рукой направление, захлопывая входную дверь. — Ты рано приперся, Акела! Кажется, так тебя называла по телефону твоя подружка сексолог и фармацевт в одном лице? — уловив недобрый блеск во взгляде, немедля скрываюсь за дверью санузла.

«Чееерт! Что я творю?» — опираюсь на деревянное полотно спиной, прислушиваясь к стуку своего сердца. Громко! Сорвалось в галоп в очередной раз.

— Учитывая женскую способность к «сборам» — я уже опоздал, — недовольно звучит отдаляющийся от санузла мужской голос. — Поторопись! Нам необходимо в супермаркет заехать по пути.

— Почему Киплинг? — внезапно интересуюсь, сравнивая Алекса с волком.

— Люблю его пересказ в русской интерпретации.

Алекс.

То, что София оказалась неглупой женщиной — меня очень даже обрадовало. А вот её откровенный стёб с иронией, прозвучавший после того, как неожиданно схлынули наружу истинные чувства девочки, мне откровенно не понравился. Кофе варить маленькой колючке, естественно, я не собирался. Женщины быстро привыкают к хорошему, потом хрен отучишь. Да и когда отношения рвёшь — эти «якоря» крепко скрепляют пары, а я пока не готов к чему-то большему. Меня вполне устраивает секс без обязательств. Кстати об этом: я и сейчас не против им заняться, но, узрев в её спальне хаос из вещей, понял, что времени-то и на сборы не осталось.

— О, боги! Неужели все женщины одинаковые? Думал, хоть в этой есть чуточку ответственности, — ворчу, входя в небольшую уютную комнату.

Подхожу к кровати, намереваясь понять, насколько ещё затянется этот процесс. Чего здесь только нет: платья, юбки, блузки, свитера, носки, джинсы, чулки…

— Хлопковое бельё??? — переключаю внимание на гору обычных лифчиков и трусов разнообразных тонов, с принтами сердечек, котиков, собачек, в горошек… Блять! Серьезно? Женщина, имея харизматичного состоявшегося любовника, может такое носить? Да ну нахрен! Даже моя мать себе такого не позволяет, будучи в браке с отцом вот уже тридцать четыре года! Где вчерашние кружевные стринги? Ведь были же на ней! Такие, от вида которых член встаёт колом. Но эти… ох, хочется нервно заржать. Перебор, ей-Богу!

— Что ты здесь забыл? — голос Софии заставил меня вздрогнуть от неожиданности и обернуться к ней со слишком изумлённым лицом, держа на кончике указательного пальца подцепленные секундой ранее едва ли не панталончики серого цвета с розовыми бантиками по боках. Фак!!!

— Ты же сказала: «Чувствуй себя как дома». Что не так? — напоминаю ей, сжимая в ладони секси-шорты.

— Это моя спальня! — подходит ко мне вплотную, облачённая в белый махровый халат. Отбирает бельё и бросает к остальным вещам. Я как идиот пялюсь на открытую ложбинку груди, теряя разум от её медового запаха. — Ты должен был сварить нам кофе. Чем тебя не устраивает хлопковое бельё? Сам же сказал: «Возьми одежду потеплее», — хотела отойти, но я не позволил, обхватив руками за тонкий стан. Притянул к себе обратно. Пальцы впились в её талию.

— Я не имел ввиду бельё, — голос охрип от накатившего очередного возбуждения. К черту трусы. Не трахать же её в них. — То есть…

— Ты его на мне вообще не подразумевал? — спокойно произносит она, вопросительно приподнимая бровь.

— Честно? — наклоняюсь к её уху и шепчу с придыханием. — Нет, София. Не подразумевал. Ты же понимаешь, что едешь со мной не полы драить в моём жилище… — целую изгиб тонкой шеи, ощущая губами бешеные удары пульса в артерии… Ещё секунда и моя железная выдержка лопнет к чертям собачьим. Её тело откликается на каждое моё прикосновение, что чертовски радует и заводит ещё сильнее. Терпеть не могу фригидных женщин, которых нужно разогревать долгими прелюдиями.

— Соглашаясь, ты уже знала, чем закончится наш уикенд, — нахожу губами её губы. Не целую. Просто дразнюсь, скользя своими по шелковистой коже. Наши дыхания, соединяясь, становятся обжигающими. — Либо ты сейчас пакуешь эту гребаную одежду в чемодан, детка, либо мы остаёмся у тебя на всю ночь… — обхватив ладонью упругую задницу, вдавливаю свой окаменевший член в низ её живота, чтобы дать ей понять, насколько я возбуждён и серьёзен в своих намерениях. — И на следующую тоже… И ещё на одну… пока я не затрахаю тебя до обморока. Поняла?

— Ещё бы… — шумно выдыхает полустон.

— Надеюсь, ты соберёшь только одну дорожную сумку? Те две, что в углу, тебе не понадобятся? — отстраняюсь первым, позволяя ей снова дышать.

— Как знать, Алекс. Как знать…

— Боже! Со! Мы едем всего на пару дней. Просто возьми самую малость. Остальное купим на месте. Я жду на кухне, — уточняю время, взглянув на циферблат швейцарского бренда на своём запястье. — У тебя ровно восемь минут. Я ненавижу проволочки, запомни это, — ухожу прочь, чтобы не поддаться искушению.

Хочу её до безумия, но не здесь, не в её квартире, а в горах, там, где чувствуешь себя свободным и вдохновлённым. Где цивилизация с каждодневной рутиной остаётся позади и начинается настоящий неземной рай, утопающий в ярких лучах солнца, пронизанный потоками свежего и вольного ветра, украшен ослепительно чистым снегом…

София.

— Наглый! Самоуверенный! И жутко сексуальный подлец с шикарной задницей! Вот он кто! — возмущаюсь про себя, нервно забрасывая последний свитер в чемодан. Прикрыв и придавив крышку коленом, пытаюсь его застегнуть, но тщетно.

Стоял тут, понимаешь ли, любовался моим бельём, будто владел целым миром, не испытывая ни малейших угрызений совести! Властелин трусов хренов! Даже не пытался скрывать, насколько мои хлопковые трусики его раздражали — долбаный эксперт «Victoria77#39;s Secret» и знаток женских душ, блин. Как ни крути — не угодишь…Мистер совершенство, черт бы его побрал!

В поездку выбрала самое обычное и несексуальное бельишко, чтобы не соблазнять демонов порока в его голове. Нечего им там совокупляться.

— Хлопок в горах самое то! Практично. Удобно. Тепло в конце концов! Не нравится, пусть не смотрит, Cabrão! (Козел) — шиплю сквозь стиснутые зубы, наивно полагая, что бельё мне там каким-то боком всё же понадобится. А как же конфетно-букетный период? Встречи под луной? Долгие разговоры о большой и чистой?..

— Может, всё-таки помочь? — мои мысли внезапно прерывает недовольный голос Алекса за спиной.

— Ах! — одновременно взвизгиваю и вздрагиваю от неожиданности, резко оборачиваясь и занося обе руки в воздух.

Кто же знал, что мистер «возьми, да появись, словно из ниоткуда» принесёт мне чашечку свежесваренного кофе. Я даже не рассчитывала на такой приятный жест.

— Дерьмо, — шепчу, глядя, как ароматные, горячие ручейки, огибая кашемировые ворсинки, стремительно бегут вниз по новенькому свитеру Акелы, срываясь и капая на мой любимый бежевый ковёр под его ногами.

«Гневная статуя пророка Моисея, обладающая кучей секретов!» — так сейчас его внешность характеризует моё трепещущее сознание. С какой стороны не глянь, чувствуется напряжение и давящая энергетика. Вот только для полноты картины присесть на стульчик не мешало бы.

«Да и вообще!» — осеняет меня внезапная мысль: — «Когда это он успел освоиться в моём жилище и снять с себя тёплую куртку?»

— Умеешь ты удивлять, — раздражённо буркает, смешивая слова с невнятными местными ругательствами. Оттягивает от тела промокший трикотаж и стряхивает с него остатки кофе на пол. — Похоже, у тебя уже в привычку вошло целенаправленно уничтожать мою одежду.

Зажатую в руке горячую чашку со стуком ставит на комод и тут же рывком стягивает с себя свитер…

Я обомлела… Что тут скажешь? По-моему, в моей прохладной квартире становится жарковато…

А чего шипеть то? Разве я хотела испортить с помощью корректора первоклассный костюм от «Brioni» и чей там этот кашемировый свитерок? Вроде бы бирочка, — присматриваюсь повнимательнее, округляя глаза, — от «Hackett»? Вот же чееерт! С хрена ему не одеваться в «Zara»?