Удачно подобранное бельё придаёт чувство уверенности. Не зря мы с девчонками потратили целый день на его поиски. И ещё двое суток на покупку подвенечного платья.

Облачив себя во всё откровенное и вкусное, разглядываю в зеркале стройную и слишком соблазнительную фигуру в чулках.

— Лекс сойдёт с ума в вашу первую брачную ночь, — невпопад говорит Светка, поднося мне бокал с шампанским. — Этот поясок для чулок с подтяжками просто отрыв башки!

Делаю жадный глоток, возвращаю ей бокал и перевожу взгляд на Марису, густо краснея. Вот кто её за язык тянет? Кто?!!

— Ну и правильно! С мужчинами по-другому нельзя! Заскучают, остынут в лучшем случае, в худшем — найдут свежий «отрыв башки», — говорит свекровь со знанием дела, подходя и крепко пожимая ладонями мои плечи.

Боже… Мой Волк характером и выдержкой явно пошёл в маму, а предприимчивостью в отца.

Ловлю в зеркале её довольную усмешку и улыбаюсь в ответ.

«Хватит, Со, прекращай смущаться!» — даю себе установку. — «Бери себя в руки и подружись, наконец, с его матерью, чтобы обеспечить на будущее хороший тыл…»

— Мариса, можно посмотреть, что в коробке, которую Вы привезли?

— О, конечно, дорогая.

Она тотчас выуживает элегантные шелковые женские туфли лодочки на высоком каблуке цвета пепельной розы, нежные, изящные, слишком помпезные, чтобы в них ходить по двору, и я замираю от шока, не дыша. Таких красивых мне ещё не доводилось видеть даже в здешних бутиках. Это чудо искусства. Сказка. Волшебство. Шпилька из хромированного металла под цвет изделия. Каблук обвит золотистыми лавровыми ветвями, инкрустированными мелкими блестящими камнями. Сами же туфли украшенные небольшими витиеватыми элементами, которые сочетают в себе название дорогого бренда.

— Ох… — всё, что я способна озвучить, беря их в руки. — Как вы угадали размер? Хотя, зачем я спрашиваю. Алекс прислал вам снятые с меня мерки, — улыбаюсь, вертя обувью в руках.

— У моего сына глаз-алмаз, — хохочет Мариса. — Примерь сначала. Если будут малы, есть вторая пара, те на полразмера больше. И вот это надень, — протягивает чёрную бархатную коробку.

— А это что? — ставлю туфли на край кровати и принимаю очередной, явно сногсшибательный подарок. Открываю коробку. Автоматически вспыхнувший встроенный лучик света в крышке рассеивает по грушевидным жемчужинам перламутровый блеск всех цветов радуги.

— Ваши первые семейные драгоценности. Когда-нибудь подаришь их своим детям. Я выбрала этот жемчуг под цвет твоей обуви. Серьги, подвеска, бусы. Нравится?

— Я… — запинаюсь на полуслове и шумно втягиваю воздух. — У меня нет слов, Мариса…

— Не благодари. Лекс обещал нам с Тьяго внука, сказал, что в ближайшие девять месяцев я буду неустанно разорять счета его отца. Дети бесценны, Софи, а это всего лишь дорогие побрякушки. Ну где там ваш фотограф, Елена? Пора наряжать нашу невесту. Насколько я знаю, сын выдержкой не обладает, весь извёлся в ожидании…

Алекс.

— Какого черта?! — гневным тоном задаю Рите вопрос. — Вы серьёзно? Он будет её фотографировать в нижнем белье? Разглядывать мою без пяти минут жену в стрингах, в лифчике и в чулках? Да вы там совсем с ума посходили?

Охренеть… и мать туда же…

В жизни не ревновал ни одной женщины, а тут, словно с цепи сорвался. Не могу унять это жгучее, разрушительное чувство. Оно кипит во мне, подначивая вырвать фотокамеру из рук и засунуть этому знаменитому папарацци объектив в средоточие пятой точки.

Вот так бы взял, блять, и впихнул куда поглубже!

Я же знаю Ритку с Багирой. Они такое бельё подобрали, что ночью меня инфаркт хватит от перевозбуждения.

— И что? — сестра Гаура округляет глаза. — Это же вам на память. Не ему. Ты же видел его прекрасные работы. Он гений среди фотографов.

— В том то и дело, что видел! Соски под фатой, «зубная нить» между ягодицами и обнаженка, залитая полумраком или ярким солнечным светом. Черррт! Нужно было слать вас куда подальше с этим выбором. А если он время от времени подрачивает на свои работы? Кто ж их знает, этих ушлых фотографов?

— Лекс! Ты рехнулся?! У тебя предсвадебная лихорадка налицо. Отстегнул пять штук евро профессионалу для чего? Чтобы в итоге иметь пару снимков под ёлкой с кусочком торта в руке? Пусть человек спокойно отрабатывает свои деньги, а ты выпей и расслабься. Через час она станет твоей женой, наденешь на неё паранджу и посадишь под замок. Ах, да! — подытоживает Рита. — Не забудь сжечь всё её новое бельё, потому что оно слишком шикарно на ней сидит. Вот так облом! — обреченно разводит руками: «Мол, что ж тут поделаешь, не судьба».

— У Со есть трусы с хомячками, хлопковые, — цежу я сквозь зубы. — Вот в тех пусть прогуливается. Они в самый раз! — бросаю сосредоточенный взгляд на Гаура, ища поддержки друга, но этот кретин, склонившись над бутылкой пива, ржёт, прикрывая рот тыльной стороной ладони. Марко делает вид, что глухой, отправляя очередную эсэмэску с новогодним поздравлением.

Иуды! Ну и хрен с вами. Слава Богу, отец нас не слышит. Иначе бы принял за свихнувшихся.

— Лекс, хватит истерить. Мы с Еленой уже трижды заказывали фотосессию в стиле «Ню», — едва успокоившись, вступает в полемику Гаур. — Ты лучше подумай, как встретишь тестя с тёщей. Может примешь несколько таблеток активированного угля для большей стойкости организма? Чтобы не упасть в грязь лицом перед будущими родственниками?

— Как бы они не любили свою дочь, бабушек и дедушек, теть и дядь, племянников, а также страну и правящего, накачиваться до смерти я не буду. Мне хватило профилактического знакомства с André. Похоже, ты забыл, как в день своего мальчишника целовал пол у ног Елены.

— Я бил челом государыне, это разные вещи, — заходится очередной дозой позитива.

— Ой! Хватит с меня этих ваших русских выражений, — говорю, бросая взгляд на наручные часы. — Церемония состоится через сорок минут. Пора всех поторопить. Времени осталось не так уж много.

— Ничего, Лекс, выучишь язык и всё встанет на свои места, — наконец-таки очнулся Марко, озираясь вокруг.

— Главное, чтобы родители Софии вовремя приехали, — рассуждаю вслух, глядя через окна во двор, где всё готово к предстоящему торжеству.

Мы сделали это вместе за короткий срок, и я несказанно рад, что скоро по праву назову свою женщину «женой».

— Хочу, чтобы в канун Нового года моя Софи полноценно была счастлива…

Алекс.

— Лекс, сынок, пора, — отец подбадривающе пожимает мне плечо.

Я смотрю на время и начинаю ещё больше нервничать. Пятнадцать минут до полуночи. Совсем скоро наступит Новый год, а вместе с ним и новая жизнь, в которой мы с Софией будем строить нашу крепкую семью. Я очень надеюсь, что у нас всё получится.

Андрей звонил несколько минут назад, заверил, что привезёт её родителей вовремя.

Я жду как и она. Впервые в жизни ожидание кажется вечностью.

Нервы натянуты до предела, искрят так, что слышно оглушающий внутренний треск.

Меня колотит оттого, что в аэропорту вышла небольшая заминка с паспортным контролем.

В очередной раз бросаю взгляд на наручные часы. Без десяти двенадцать. Это некритично. Но я хочу подарить ей сказку со счастливым концом. Именно такую, какую задумал и спланировал до мелочей. Мне хочется, чтобы всё прошло идеально.

Двор полностью украсили гирляндами. В некоторых местах они обвивают стволы деревьев, свисают с веток, словно лианы, создавая яркую сказочную атмосферу в нежно голубых тонах. Даже ёлка вписалась как нельзя лучше. Большая, в рост человека, как София того хотела. Ветки покрыли искусственным снегом, чтобы хоть немного напоминало русскую зиму.

Здесь же порадоваться снегу возможно только в горах. Зимы у нас мягкие. Бывают дни, когда температура доходит до двадцати градусов тепла посреди февраля.

— Мариса? — голос отца вырывает из раздумий. — Ну как? Всё готово у девчонок?