Элла настаивала, чтобы туманность поместили в зоопарк на Земле, но земной климат для нее вреден, да и кто придет в зоопарк смотреть на серый туман? Куда интереснее поглядеть на индикатора, получить в подарок шарф от паука-ткача-троглодита, полить кустик лимонадом или отличить склисса от коров, в стаде которых он пасется.

На центральной лунной базе, в гостинице «Луноход», мы в последний раз собрались все вместе.

– Пришла пора прощаться, – сказал Второй капитан.

Капитаны сидели в ряд на большом диване и совсем не были похожи на свои памятники. Первый капитан был задумчив и с трудом скрывал печаль. Оказалось, что перевод Венеры на новую орбиту начался, пока он был в системе Медузы, и он опоздал к торжественному моменту.

Третий капитан себя плохо чувствовал, его била лихорадка, которой он заболел в подземелье у пиратов, но, когда Верховцев принес ему лекарства, капитан отказался.

– Эта лихорадка пока не излечима земными лекарствами. Справлюсь с ней сам. Не обращайте внимания. Как только я снова выйду в космос, все пройдет. Для меня лучшая больница – мостик космического корабля.

Лишь Второй капитан был оживлен и весел. Он только что передал прилетевшим с Земли физикам формулу галактия. Физики заняли уже половину гостиницы, и с каждым новым кораблем прилетали их коллеги из разных университетов и институтов. Было получено сообщение, что на Луну спешат ученые с Фикса и линеанцы, а на космической верфи Плутона начали закладку кораблей, рассчитанных на новое топливо.

– Вы все время улыбаетесь, – сказала Второму капитану Элла, которая не любила сидеть на месте и нервно ходила по комнате. – Вы довольны, что подняли такую суматоху среди физиков?

– Страшно доволен, – признался Второй капитан. – Я, честно говоря, опасался, что вдруг формула галактия не так уж и нужна нам. Все те годы я думал: может быть, галактий уже изобретен на Земле?

– Но вы ведь все равно не отдали бы формулу пиратам? – спросил я.

– Нет, не отдал бы. Ну хорошо, какие у кого планы? Надеюсь, что мы еще не раз встретимся. В конце концов, космос не так уж и велик. Мне жаль только, что профессор Селезнев не собрал столько зверей, сколько хотел. Но зато он помог нам спастись, и мы обещаем ему, где мы ни будем, отовсюду привезем птиц и зверей для зоопарка.

– Спасибо, друзья, – сказал я. – Но должен сказать, что я не расстраиваюсь. Ведь будущим летом мы снова полетим в экспедицию на «Пегасе». Если, конечно, Полосков и Зеленый не откажутся лететь со мной.

– Не откажемся, – сказал Полосков.

– Я бы полетел, – сказал Зеленый, – если обстоятельства сложатся благополучно.

Нет, все-таки Зеленый неисправим! Я знал, что он полетит. Он сам знает, что полетит, но обязательно должен высказать какие-нибудь сомнения.

– И я полечу, – сказала Алиса.

– Посмотрим, – ответил я. – Тебе еще целый год в школе учиться.

– А куда вы теперь собираетесь? – спросил Полосков капитанов.

– Я спешу на Плутон, где будут строить корабли на галактических двигателях, – ответил Второй капитан. – И надеюсь, что один из первых доверят мне.

– Я сначала слетаю домой, на планету Фикс, – сказал Третий капитан. – Я очень давно не был дома. А потом тоже начну строить корабль на новом топливе.

– А я сейчас на Венеру, – сказал Первый капитан. – Венера уже движется на новую орбиту. Еще несколько месяцев – и моя работа будет закончена. И тогда я тоже присоединюсь к моим друзьям.

– И вы все полетите в дальний космос? – спросила Алиса.

– Да, – сказал Первый капитан.

– Да, – сказал Второй капитан.

– Разумеется, – сказал Третий капитан.

– А я собиралась лететь на живую планету, – сказала Элла. – Это даже интереснее, чем живая туманность. Но боюсь, что придется попросить слетать туда профессора Селезнева.

– А почему? – спросил я. – Это вы ведь теперь у нас специалист по сверхбольшим животным.

– Я полечу с капитанами.

– Но мы летим в другую галактику. Это долгий и трудный полет.

– Не спорьте со мной, – сказала решительно Элла. – Я все обдумала. Нельзя нам расставаться так надолго.

– Но как же дети? – спросил Первый капитан.

– Дети останутся с бабушкой. Она не каждый день танцует в Большом театре. Будет брать их на субботу и воскресенье из детского сада.

Тогда Первый капитан смущенно взглянул на своих друзей.

И Второй капитан в знак согласия наклонил голову.

И Третий капитан в знак согласия поднял одну из шести рук.

– Не забудьте, – сказала мне Элла, которая, по-моему, и не сомневалась, что уговорит трех капитанов, – что вы обещали мне найти живую планету. А я привезу вам самое удивительное животное, которое мы встретим в соседней галактике...

«Пегас» первым стартовал с Луны. Мы спешили, потому что зверей надо было как можно скорей привезти в зоопарк и создать им нормальные условия. Капитаны и Элла проводили нас до корабля и пожелали доброго пути. «Пегас» поднялся над Луной и взял курс на Землю.

Я спустился в трюм посмотреть, как себя чувствуют наши звери. Большинство клеток стояло пустыми. Зверей было маловато. Пустовала и клетка, в которой раньше сидел пират Крыс. Мы высадили его и двух его помощников на планете, где он натворил столько бед. Там-то уж знают, как наказать пирата.

Я протянул склиссу последнюю охапку сена. Склисс прижался боком к решетке, чтобы я его почесал.

В трюм вошла Алиса. За ней вереницей семенили кустики.

– Ну как, – спросил я, – будет о чем рассказать в школе?

– Разве обо всем расскажешь? – пожала плечами Алиса. – Все равно не поверят.

Она взяла швабру и стала помогать мне мыть клетки.

– Да, – согласился я, – кое-чему не поверят.

– Ты недоволен путешествием? – спросила Алиса. – Мало зверей?

– Нет, честное слово, доволен. У нас появились новые друзья. И какие!

– Молодец! – похвалила меня Алиса. – А знаешь, капитаны обещали взять меня в другую галактику. Нет, не бойся, не в первое путешествие, а потом, когда я подрасту.

– Ну что ж, – сказал я, – в добрый путь.

– Не расстраивайся, папа, может, мы и тебя возьмем. Биологи в любой экспедиции нужны.

– Спасибо, Алиса, ты настоящий друг.

Мы с ней кончили чистить клетки и напоили зверей, потому что к посадке на Земле все должно быть в полном порядке.

Родилась Алиса 17 ноября. Это день удачный для такого события. Могло быть значительно хуже. Я, например, знаю одного человека, который родился 1 января, так никто специально его день рождения не празднует, потому что Новый год праздник общий. Плохо приходится и тем, кто родился летом. Все друзья или на каникулах, или в разъездах. Алисе на это жаловаться не приходится.

Примерно за неделю до Алисиного дня рождения я, придя домой из зоопарка, задумался: что ей подарить? Это всегда проблема. У меня, например, скопилось дома восемь одинаковых галстуков, шесть балерин, сделанных из корней и шишек, три надувные подводные лодки, четырнадцать атомных зажигалок, ворох хохломских деревянных ложек и множество других ненужных вещей, которые получаешь в день рождения и осторожно прячешь: синюю чашку – к пяти уже подаренным сегодня синим чашкам, пепельницу в виде корабля звездных скитальцев – к трем таким же пепельницам.

Я сидел и вспоминал, что Алиса просила у меня в сентябре. Что-то просила. Что-то ей было нужно. Тогда я еще подумал: «Вот хорошо, подарю ей на день рождения». И забыл.

И тут позвонил видеофон.

Я включил его. На экране появилась страшная морда моего старого друга, космического археолога Громозеки с планеты Чумароза. Громозека в два раза больше обычного человека, у него десять щупалец, восемь глаз, панцирь на груди и три добрых, бестолковых сердца.

– Профессор, – сказал он, – не надо плакать от радости при виде меня. Я через десять минут буду в твоем доме и прижму тебя к своей груди.

– Громозека! – только и успел я сказать, как экран отключился и мой друг Громозека пропал. – Алиса! – крикнул я. – Громозека приехал!