На четвертые сутки противник остановился, и французские генералы решили, что растянутые коммуникации и оторванность от тыла оборвали их стремительный рейд, но при этом опять просчитались. Немцы только сделали вид, что остановились и закрепляются на захваченных рубежах, а сами воспользовались тем, что связь между союзниками благодаря стремительному наступлению была полностью оборвана и неожиданно ударили во фланг позиций англичан. Удар оказался ошеломляющим. Зажатые с двух сторон британцы, стоило им только понять, что их взяли в тиски, в панике, бросая оружие, побежали. Уже знавшие о разгроме и отступлении союзников, упавшие духом англичане морально были готовы к поражению, что и привело их к бегству сразу после первого удара германцев.

Двойной разгром армий союзников в течение недели подорвал не только веру солдат в победу, но и их генералов. Неожиданное отступление англичан заставило, сорвали и без того слабые попытки французов контратаковать противника. Союзные генералы и не подозревали, что эти удары, обрушившие англо — французский фронт, являются началом германского генерального плана по захвату и оккупации Франции под кодовым названием "Парижская прогулка".

В эти сумбурные дни я неожиданно получил письмо — приглашение на день ангела Елизаветы Михайловны Антошиной. В конверт была вложена плотная картонная рамка типографского исполнения, изукрашенная сердечками и маленькими ангелочками, а в нее был вставлен текст, написанной рукой самой именинницей. Мне очень не хотелось провести день в окружении любвеобильных мам и их дочек, но нельзя было нарушить данное мною обещание. Вместе с приглашением передо мной стала новая проблема. Что дарят девушкам — девочкам в день их рождения?

"Так что ей подарить? Хм! Если не знаешь, попроси совета у знающего человека. Вот только у кого? — мысленно перебрав всех своих немногочисленных знакомых, понял, что только императрица, мать четырех дочерей, может мне в этом помочь. — Вот только она не тот человек, к которому можно так запросто обратиться с подобным вопросом. Впрочем, можно позвонить Светлане. Кому как не ей знать заветные мысли своей сестренки".

До дня рождения оставалась неделя, но поиски подарка могли затянуться, поэтому медлить не стоило. Я снял трубку. К телефону подошла горничная, которая сказала, что хозяин сейчас в магазине, а Светланы Михайловны нет дома. Обещала быть к вечеру.

Светлана Антошина мне нравилась. Чувства, которые я к ней испытывал, нельзя было назвать любовью — скорее увлечением. Мне было интересно ее слушать, разговаривать и спорить с ней. В иные моменты, когда она в азарте начинала спорить, я смотрел в ее горящие от возбуждения глаза и думал, что страстности этой девушке, похоже, не занимать. При всем этом она была настоящей красавицей.

"Да, она интересный человек, и… великолепна как женщина. А что дальше? — обычно на этом мои мысли обрывались. — К тому же у нее жених".

Хотя сам?то я знал, что не это было препятствием, а ее довольно прохладное отношение ко мне. Ей был интересен образ сильного и храброго человека, но не более того, так как нетрудно было видеть, что моя логичность и прагматизм были ей чужды. Ей были нужны романтические встречи, театральные премьеры, поэтические вечера и жаркие споры о вечных ценностях. Мы были разными людьми, и винить тут было некого.

На следующий день я прибыл во дворец и меня быстро провели к императору. Разговор у нас пошел о нововведении, которое мне хотелось внедрить в систему государственных заказов. Я предложил создать комиссию, которая будет печатать через официальные органы печати необходимые государству заказы, а с ними условия и требования, которые требуются от производителя данного вида продукции. Тот из соискателей, кто представит наиболее выгодные условия, получает государственный заказ. При этом оформление контрактов должно тщательно проверяться и только затем регистрироваться. Император заинтересовался моей идеей. Какое?то время мы еще говорили, потом государь посмотрел на часы и сказал: — Извините, Сергей Александрович, но мне надо идти. Пришло время выполнять отцовские обязанности. Дочери хотят продемонстрировать мне какие?то необыкновенные наряды.

— Разрешите откланяться… — только я это сказал, как вспомнил о подарке. — Извините меня, ваше императорское величество, но можно вам задать один вопрос?

Император кинул на меня любопытный взгляд.

— Слушаю вас.

— Что может понравиться девочке в пятнадцать лет в качестве подарка?

— Она из состоятельной семьи?

— Лиза Антошина. Братья Антошины, имеют несколько магазинов в Петербурге, торгуют антиквариатом.

— По — моему, я слышал о них. А ваша проблема, — государь усмехнулся и нажал кнопку звонка, — решается просто.

Когда на пороге вырос дежурный офицер, император сказал: — Телефонируйте в ювелирный магазин Фаберже. Скажите, что к ним сейчас приедет господин Богуславский.

У него есть заказ.

Когда адъютант вышел, император сказал:

— Езжайте, Сергей Александрович, туда прямо сейчас отвезут.

— Не знаю, как вас благодарить, ваше императорское величество.

Экипаж уже ждал меня на выезде. Не успел я сесть в коляску, как кучер хлопнул кнутом, и лошади рванулись с места. Спустя какое?то время мы остановились у большого ювелирного магазина Карла Фаберже. Зайдя в магазин, я только успел представиться, как меня сразу препроводили в кабинет известного ювелира. После короткого знакомства, мастер сказал, что у него в мастерской есть два изготовленных яйца, которые он будет рад мне предложить.

— Они были изготовлены для высокопоставленных лиц, но по определенным обстоятельствам их не смогли забрать. Скажу сразу, что они не столь затейливы и изящны как те, что делаются под заказ нашего государя, но при этом осмелюсь вас заверить, имеют свою особую красоту. Разрешите вам их показать, Сергей Александрович?

Когда их принесли, я почти сразу выбрал яйцо в нежно — голубых тонах, оплетенное серебряными ажурными нитями.

— Теперь мне хотелось бы услышать ваши пожелания по поводу сюрприза, спрятанного внутри яйца.

— Вы сможете сделать и поместить внутрь серебряную фигурку девочки — ангелочка?

— Удачное решение вопроса, Сергей Александрович. Вам, как я понял, нужен подарок к воскресенью? — я кивнул головой. — Сделаем. Прошу вас прийти за заказом в четверг. Часам,…м — м-м, к шести — семи вечера.

— Карл Густавович, озвучьте, пожалуйста, цену. Хоть приблизительно.

— Извините, милейший Сергей Александрович, не могу. Это вам подарок от государя — императора.

Приехав в назначенное время забирать подарок, я не смог удержаться от похвал мастеру. Некоторое время он с довольной улыбкой выслушивал мои дифирамбы, а затем сказал:

— Помните, вы тогда спрашивали у меня про цену. Так вот, что я вам скажу, милейший Сергей Александрович: ваша искренняя благодарность, ваше восхищение, намного превышает цену этой изящной безделушки.

Выйдя из магазина, я подумал, что полдела сделано и теперь осталось как?то пережить этот праздник в компании полудюжины матрон и их дочерей.

"Вот именно пережить. Господи, сделай так, чтобы мой поход в гости сорвался".

В этот момент я не знал, что мое пожелание окажется пророческим. Как не знал, что почти в это самое время на квартире капитан — лейтенанта Штапеля собрались офицеры. Их было двенадцать человек. Трое из них сидели на тахте, а остальные расселись на стульях и табуретках, собранных по всей квартире. Шестеро были одеты в офицерскую форму, другие — в гражданской одежде, но, несмотря на пиджаки, жилеты и стоячие воротнички под ними легко угадывались военная выправка, как у поручиков и капитанов, которые сидели рядом с ними. Лица напряжены, в глазах — тревога, волнение и отрешенность.

"Как у истинно русских людей, которые отринули все мирское, готовясь пойти на славный подвиг ради отчизны. Это хорошо. Это правильно. И страха нет, — так думал, глядя на них, капитан первого ранга, стоя спиной к окну и лицом к присутствующим.