Но, несмотря на пораженческие настроения в английских войсках, Ледисмит сдан не был, но генералу Буллеру его слабость стоила должности.
Весть о поражении британских войск под Колензо имела большой резонанс в Великобритании. Трагические события середины декабря 1899 года на юге Африки получили в Великобритании печальное название «Чёрная неделя» и потребовали от военно-политического руководства незамедлительной реакции, пока ситуация ещё находилась под контролем.
Однако, несмотря на печальные известия, приходившие с юга Африки, британское правительство не собиралось отказываться от своих планов. Выражая настроения политической верхушки Великобритании, герцог Соммерсет, выступая в палате лордов, заявил:
«Сколько бы ни потребовалось времени для ведения войны — будь то шесть месяцев или шесть лет, наша страна намерена добиться установления своего господства в Южной Африке раз и навсегда. Флаги обеих республик должны навсегда исчезнуть, и английский флаг должен развеваться от Замбези до мыса Доброй Надежды».
Поэтому в Капскую колонию направлялись войска из метрополии и многочисленных колоний Великобритании — империя не собиралась отказываться от своих планов.
Вскоре произошли значительные перемены в командном составе британских войск на южноафриканском театре военных действий — новым главнокомандующим был назначен лорд Фредерик Робертс, потерявший в сражении у Колензо сына. Начальником его штаба стал лорд Китченер, которому российский военный агент в Лондоне полковник Ермолов дал весьма нелестную характеристику в своём очередном донесении в Петербург:
«Лорд Китченер ненавидим войсками — это ещё молодой инженерный офицер, знакомый с условиями войны в Судане против дервишей, но едва ли подготовленный для занятия столь важного поста, как начальник штаба всей армии в Южной Африке».
Иной точки зрения придерживались офицеры французского генерального штаба, считавшие, что, несмотря на свою молодость (относительную) — ему исполнилось 48 лет, «лорд Китченер создал себе прекрасную репутацию целым рядом кампаний, которые в 1897 и 1898 годах привели его к Амдурману и к решительной победе над бандами дервишей. В Англии возлагали большие надежды на то, что громадный авторитет лорда Робертса и энергия его начальника штаба окажут существенное влияние на ход военных действий».
В Южную Африку были срочно направлены подкрепления — несколько пехотных дивизий и кавалерийская бригада. В Лондоне, наконец, сообразили, что лёгкой прогулки против буров не получится — война все более затягивалась и число её жертв постоянно возрастало.
Глава 9
Что дальше?
«Чёрная неделя» и многочисленные неудачи британских войск в октябре — декабре 1899 года вызвали сначала недоумение, а затем и раздражение в Лондоне. Катастрофическое для Великобритании начало войны укрепило позиции последовательных противников войны — радикальной группы либералов в палате общин британского парламента, возглавляемых Ллойд-Джорджем, Независимой рабочей партии во главе с Кейром Харди, и социал-демократов, возглавляемых Хайндманом, настаивавших на немедленном прекращении боевых действий.
С другой стороны, с каждым днём в Великобритании нарастали шовинистические настроения, и митинги пацифистов подвергались постоянным нападениям ура-патриотов. Однажды Ллойд-Джордж сумел избежать расправы бирмингемской толпы, только переодевшись полисменом. Большинство жителей Британских островов поддерживало правительство, требуя вести войну до победного конца.
Даже либеральная интеллигенция примкнула к партии войны. Всемирно известный британский писатель Бернард Шоу в письме Фрэнку Харрису так объяснял причины этого:
«В южноафриканском вопросе я не был пробуром… За несколько лет до начала войны Кронрайт Шрайнер… приезжал в Лондон. Я спросил его, почему он и Жубер и все остальные мирятся с Крюгером и с абсолютной теократией.
Он сказал, что они все понимают, что это очень огорчает их, но что старик скоро умрёт и тогда крюгеризм кончится сам собой и в стране будет установлен либеральный режим. Я высказал предположение, что подобное ожидание может таить в себе опасность; однако ясно было, что с дядюшкой Паулем им не справиться.
Во время войны в Норвегии произошла любопытная история. Там, как и в Англии, считалось само собой разумеющимся, что права была антианглийская сторона. И вдруг Ибсен в своей обычной мрачной манере спросил: «А мы действительно на стороне Крюгера и его Ветхого завета?» Это было как удар молнии. Норвегия замолкла.
Я разделял чувства Ибсена. Конечно же, я ни в коей мере не был захвачен кампанией, развёрнутой «Таймс».
Однако я видел, что Крюгер — это означает семнадцатый век, и притом ещё шотландский семнадцатый век; к своему величайшему смущению я обнаружил, что стою на стороне толпы, в то время как вы, и Честертон, и Джон Бёрнс, и Ллойд-Джордж противостояли ей. Просто удивительно, в какую дурную компанию могут привести тебя передовые взгляды».
Оппозиция резко критиковала действия правительства, обвиняя его в неготовности к войне, и потребовала создать комиссию для расследования причин поражения английской армии. Особенно доставалось военному министру Г. Ленсдауну, которого многие считали главным виновником поражений на юге Африки.
Британское военное ведомство пошло на кадровые перестановки в войсках на южноафриканском театре военных действий, опубликовав в газетах следующее:
«По мнению правительства Её Величества, кампания в Натале требует личного присутствия на театре войны сэра Редверса Буллера и должна поглотить все его внимание. Поэтому в Капскую колонию назначается лорд Китченер, как главнокомандующий войсками в Южной Африке, а лорд Робертс — начальником его штаба».
Стремясь исправить положение, военное министерство спешно перебрасывало в Африку подкрепления, сменило командование британских войск, считая; что прежние командиры уже достаточно наглядно продемонстрировали свою некомпетентность. Уже к февралю 1900 года в Южной Африке находилось около 180 тысяч английских солдат и офицеров, из которых 126 тысяч относились к регулярной армии.
Только на территории Капской колонии имелось восемь с половиной кавалерийских полков, шесть пехотных бригад, части конной пехоты, восемь конных батарей (48 орудий), 12 ездящих батарей (72 орудия), две мортирные батареи (12 орудий), три осадные роты (18 орудий), колониальные войска, инженерные и другие части.
В то же время командование буров так и не сумело воспользоваться тем, что на протяжении нескольких месяцев войны инициатива постоянно находилась в его руках. Продемонстрировав своё умение добиваться убедительных тактических успехов, выиграв ряд сражений, бурские генералы, как уже указывалось выше, оказались никудышными стратегами.
Выигрывая отдельные сражения, они на глазах всего мира проигрывали войну. Не имея чёткого представления о том, что делать дальше после вторжения в Наталь, буры надолго завязли под Ледисмитом, Кимберли и Мафекингом, упустив прекрасную возможность захватить британские колонии, дали противнику столь необходимое тому время на переброску дополнительных контингентов войск. Им так и не удалось овладеть осаждёнными городами и нанести решающее поражение британским войскам, что привело в дальнейшем к печальным последствиям для них.
Если бы буры решились на вторжение крупными силами в Капскую колонию, то, несомненно, достигли бы больших результатов — перенесли боевые действия на территорию противника, причём в гористую местность, идеально подходящую для ведения партизанской войны. Местные голландские колонисты, скорее всего, встретили бы такое вторжение сочувственно и значительно усилили бы армию буров.
Разрушив железные дороги и угрожая морским портам Капской колонии, прежде чем там высадились бы дополнительные силы английских войск, буры сумели бы создать для себя все условия для достижения успеха. Переход к наступательным действиям позволил бы бурам обезопасить свою территорию от вторжения войск противника, причём для противодействия возможному наступлению англичан со стороны Наталя было бы достаточно небольшого отряда, занявшего оборонительные позиции в Дракенбергских горах. Действия же нескольких коммандо у Кимберли и Мафекинга сковали бы действия английских гарнизонов в этих городах, а изолировать их можно было путём разрушения железных дорог.
