Так завершилось это исключительное действо — оборона равнинного города, в котором не имелось солдат регулярной армии, а артиллерия далека от совершенства, и который противостоял численно превосходящему и хитрому противнику, обладавшему тяжёлыми орудиями. Честь и хвала горожанам, вынесшим столь длительное и тяжёлое испытание с таким необычайным мужеством, честь и хвала упорным солдатам, которые находились в окопах в течение семи изнурительных месяцев. Пример их стойкости бесценен для Империи. По меньшей мере четыре или пять тысяч буров были задержаны здесь в столь важные, самые первые месяцы войны, тогда как их присутствие в другом месте могло бы стать роковым. В течение всего последующего периода войны здесь оставался гарнизон из двух тысяч солдат и восьми орудий (включая одно из четырех больших орудий Крезо). Присутствие этих сил предотвратило вторжение в Родезию. Эта оборона послужила объединяющим началом для всего лояльного белого и туземного населения на огромном пространстве страны от Кимберли до Булавайо. Все это было совершено ценой двух сотен жизней одного преданного отряда, солдаты которого убили, ранили или взяли в плен не менее тысячи солдат противника. Скептики могут заявить, что восхищение в империи было чрезмерным, но к счастью, оно распространялось на достойных людей и славное оружие.

В самом начале мая, когда закончился сезон дождей и вельд стал зелёным, завершились шесть недель вынужденного безделья лорда Робертса. Он ещё раз собрал свои силы для одного из тех «прыжков тигра», такого же точного и неотразимого, как тот, что привёл его из Белмонта в Блумфонтейн, или как один из более ранних, позволивший ему пройти от Кабула до Кандагара. Его армия была ослаблена болезнями, в госпиталь были отправлены восемь тысяч человек; но кто остался под знамёнами, сохранили высокий дух и рвались в бой. Любое изменение, которое увело бы их прочь от охваченной мором, пахнущей злом столицы, что так страшно мстила захватчикам, было бы изменением к лучшему. Поэтому лица их были радостны, а шаг скор, когда 1 мая основная колонна покинула Блумфонтейн и двинулась под звуки оркестра по северной дороге.

3 мая после двадцатимильного марша главные силы были собраны в Кари. Двести двадцать миль отделяли их от Претории, но менее чем через месяц с момента отправки, несмотря на разрушенные железные дороги, множество рек и ручьёв, сопротивление врага, эта армия уже входила на главную улицу столицы Трансвааля. Даже если бы на пути не было врага, и тогда это было бы замечательное зрелище, тем более что армия двигалась фронтом шириной в двадцать или более миль, все участки которого необходимо было координировать. Настоящая глава будет посвящена этому великому маршу.

Робертс подготовил путь, расчистив юго-восточный сектор территории Оранжевой Республики, и в момент наступления фронт армии представлял собой полукольцо протяжённостью около сорока миль, правый фланг которого под командованием Яна Гамильтона находился неподалёку от Табанчу, а левый у Кари. Это была широкая сеть, которая должна была, постепенно сужаясь, пройтись с юга на север через территорию Оранжевой Республики. Замысел был превосходен и, по-видимому, был заимствован из бурской стратегии, в свою очередь перенятой у зулусов. Прочный центр должен был сдержать любую силу, тогда как мобильные фланги — Хаттон на левом, а Гамильтон на правом — окружить и сковать врага, подобно тому, как Кронье был скован в Паардеберге. Все кажется исключительно простым, если осуществлять это в меньшем масштабе. Но когда размах фронта составляет сорок миль, — поскольку ваш фронт должен быть достаточно широким, чтобы охватить фронт противника, — и когда сильно разведённые фланги не имеют железнодорожного сообщения, то необходим такой мастер тактического руководства, как лорд Китчинер, чтобы привести подобное предприятие к конечному успеху.

3 мая, в день наступления из Кари — нашей самой северной точки — диспозиция армии лорда Робертса вкратце была следующей. На левом фланге находился Хаттон со своими смешанными силами, состоящими из конных пехотинцев, собранных со всех уголков Империи. Крепкий и мобильный отряд с несколькими батареями конной артиллерии и малокалиберными автоматическими пушками удерживал фронт в нескольких милях к востоку от железнодорожной линии, двигаясь параллельно ей в северном направлении. Главные силы Робертса удерживали позиции у железной дороги, чрезвычайно быстро отремонтированной Железнодорожным полком пионеров вместе с инженерным полком под командованием Жиро и Сеймура. Можно было видеть, что водопропускные трубы под полотном были разрушены, тем не менее поезда прошли этот участок за один день. Эта главная колонна состояла из 11-й дивизии Пола-Карю, в которую входили гвардейцы и бригада Стивенсона (Уорикский, Эссекский, Уэльский и Йоркширский полки). Их дополняли 83-й, 84-й и 85-й полки Королевской артиллерии с тяжёлыми орудиями и небольшим числом конных пехотинцев. Пройдя вдоль широко растянувшегося британского фронта, вы, преодолев разрыв в семь-восемь миль встречали дивизию Такера (7-ю), которая состояла из бригады Максвелла (ранее Чермсайда — Норфолкский, Линкольнский, Гемпширский полки и Уэльский приграничный полк). Справа от них — конные пехотинцы Ридли. За ними, растягиваясь на много миль и со значительными промежутками, находились кавалерия Бродвуда и бригада Брюса Гамильтона (Дербиширский, Суссекский, Камеронский полки и Лондонский имперский волонтёрский полк), наконец, на самом краю правого фланга, в сорока милях от лорда Робертса, расположились все силы Яна Гамильтона, состоящие из Шотландского, Канадского, Шропширского и Корнуэльского полков с кавалерией и конной пехотой, выступившие клином в западном направлении, чтобы соединиться с соседями и занять Винбург, как это уже описывалось. Армия, с которой лорд Робертс выступил на Трансвааль, насчитывала от сорока до пятидесяти тысяч человек.

Он ожидал, что его мобильный и ловкий противник совершит обход и ударит нам в тыл. Было предусмотрено все, чтобы отразить подобную попытку. Рандл с 8-й дивизией и Колониальная дивизия Брабанта остались в тылу правого фланга, чтобы отразить нападение неприятеля. В Блумфонтейне находились дивизии Келли-Кенни (6-я) и Чермсайда (3-я), с частями кавалерии и артиллерией. Войско Метуэна двигалось из Кимберли по направлению к Босхофу, составляя крайнюю часть левого крыла главного наступления, хотя и находилось в сотне миль от него. Лорд Робертс справедливо полагал, что именно на правом фланге нам грозит опасность, и именно здесь были предприняты все меры предосторожности.

Цель первого дня марша — небольшой городок Брандфорд в десяти милях к северу от Кари. Головные силы основной колонны оказались прямо перед ним, тогда как колонна левого фланга обошла городок и отбросила буров с занимаемых позиций. Дивизия Такера, расположившаяся правее, встретила сопротивление противника и сломила его артиллерией. 4 мая был днём отдыха для пехоты, но 5-го в том же порядке она продвинулась вперёд на двадцать миль и оказалась к югу от реки Вет, где враг подготовился к ожесточённому сопротивлению. Началась мощная артиллерийская дуэль: как обычно, открыто стоящие орудия британцев — против невидимого врага. Через три часа жестокого огня конная пехота переправилась через реку и слева обошла бурский фланг, где неприятель поспешно отступил. Первыми на захваченном плацдарме закрепились два отряда канадцев и новозеландцев, которых энергично поддержал 3-й полк конных пехотинцев под командованием капитана Энли. Стремительная атака высоты двадцатью тремя западноавстралийцами стала ещё одним великолепным эпизодом, которым отмечено это сражение, где наши потери были незначительными. Люди Хаттона захватили «максим» и от двадцати до тридцати пленников. На следующий день (6 мая) армия двинулась через опасный брод на Вет-Ривер и этой же ночью остановилась у Смаалдеела, приблизительно в пяти милях к северу от него. Одновременно Ян Гамильтон сумел продвинуться до Уинбурга, так что армия сократила свой фронт примерно вдвое, сохранив при этом взаиморасположение частей. Гамильтон, получив подкрепление в Джакобсрусте, имел под своим командованием такие мощные силы, что сломил сопротивление. Его действия между Табанчу и Уинбургом стоили бурам тяжёлых потерь, а в одном бою был разбит немецкий легион. Неофициальные войны, которые вели против нас граждане многих государств при попустительстве своих правительств, — это факт, по поводу которого гордость, а, возможно, и политические соображения не позволяют нам жаловаться, но удивительно будет, если будущее не подтвердит, что эта слабость породила очень опасный прецедент, и им трудно будет протестовать, когда в следующем военном конфликте, в который будут вовлечены Франция или Германия, они обнаружат, что против них сражаются несколько сотен британских искателей приключений.