- Я не сделаю больно… - обещают его губы, - что же ты такая чувствительная у меня? – улыбка трогает губы мужчины.

Я ничего не вижу вокруг, но от этого острее все чувствую.

- Я не… - хочу поспорить, но в этот момент его член раздвигает мои половые губы, направляясь ко входу. Чувствую каждый сантиметр, как он заходит и вздрагиваю, - постой, пожалуйста…

Чуть дергаюсь, но руки мужчины не позволяют выбраться из-под него.

- Что такое? – шепот в губы вместо исполнения моей просьбы, мужчина сантиметр за сантиметром проникает в меня.

- Постой… - прошу я, упираясь руками в грудь мужчины.

Мужчина ненадолго замирает.

- Я прошу, - сильнее надавливаю, Артем наполовину во мне.

Проходит еще секунда, прежде чем мужчина послушно выходит из меня. Но не отпускает.

- Тебе больно? – тяжело дышит мужчина, повторяя свой вопрос. Ему было сложно. Сложно не ворваться в меня, выполнить мою просьбу и не продолжить начатое.

- Нет.

- Что такое, Влада? – вздыхает Артем, а я чувствую его член у своего бедра.

- Презервативы… без них нельзя.

- Милая… - слышу вздох, а затем Артем вновь пододвигается ко мне.

Не позволяет свести ноги вместе и отстраниться тоже не позволяет. Он совсем близко.

- Артем…

- Влада, у нас нет презервативов.

Пока я обдумываю ситуацию, меня уже ловко переворачивают на живот. Успеваю только пискнуть, как Артем уже кладет подушку под бедра и приподнимает меня, а затем не позволяя мне ничего сделать, входит. На этот раз бесцеремонно, полностью овладевая моим телом. Всхлипываю от накативших ощущений, сзади меня раздается полустон или полурык, а я ощущаю такую наполненность, что разрываюсь между телом и душой, а дальше…

А дальше он целовал меня без остановок, двигался во мне и ни разу не позволял себе отстраниться. Когда я уже лежу без сил, он переворачивает меня на спину и вновь наполняет собой, продолжая ласкать грудь и приносить незыблемое удовольствие.

Я не знаю, сколько проходит времени, но, когда в очередной раз в моих глазах стоит тьма удовольствия, я начинаю чувствовать разливающееся тепло внутри себя.

Сначала чувствую, а только затем приходят силы распахнуть глаза. Артем тут же выскальзывает из меня и устало хрипло шепчет:

- Прости, я с тобой схожу с ума…

Май, 2010 год. Спустя пять лет знакомства Арбина и его лисы.

- Кольцо пальчик-то не обжигает? – задорный голос Ани неожиданно раздается сбоку, и улыбка трогает мои губы.

Поворачиваюсь к женщине и встречаю ее добрый прищур. Недолго обнимаемся в знак приветствия, а затем Аню встречают еще несколько пар глаз.

В город наконец-то ворвался май, и мы с друзьями решили в который раз собраться вместе и хорошо отдохнуть после трудовых будней. Однако в эти выходные наши планы нарушил сильный дождь, который не прекращался всю пятницу и вот уже субботу, поэтому вместо леса и отдыха за городом мы решили собраться у нас в квартире.

Вот вскоре и подъехали остальные, кто должен был подъехать – это Аня со своим мужем.

- Не обжигает, хоть и непривычно, - улыбаюсь я, ненадолго кинув взгляд на свое обручальное кольцо.

В гостиной перед нашими взглядами стояли Артем с Владом, где-то здесь рядом туда-сюда сновал Марат, а муж Ани, поздоровавшись со мной, тут же направился в мужскую компанию. Маленький Артем задорно смеялся от того, что ему говорили Влад с отцом, а мы с Аней уставились на эту картину, затаив дыхание.

- Я верила, что все получится, - вдруг произносит Аня.

- В каком смысле? – переспрашиваю я, ненадолго окидывая взглядом женщину.

Замечаю, как Артем встречает взглядом Аню и кивает ей в знак приветствия. Аня еле заметно отвечает кивком, а затем я ловлю взгляд мужчины на себе.

Немного нервный взгляд. До сих пор не понимает, почему я общаюсь с его бывшей женой? Ведь ему известно, кем Аня приходилась ему в его прежней жизни. Довольно холодно сторонится ее мужа, вижу это по взглядам Артема, обращенным на Антона.

- Я верила, что рано или поздно все будет хорошо. Нужно было лишь найти подход друг к другу, правильно? Пойти навстречу… – загадочно улыбнувшись мне, Аня направляется к своему мужу, заодно здороваясь со всеми мужчинами и с нашим сыном в том числе. Журит его немного, на что Артем заливисто смеется, а я стою на месте от дурного предчувствия и не понимаю, откуда оно могло взяться после разговора с этой доброй, но удивительно хитрой женщиной.

…Стол был давно накрыт, веселье, так сказать, подано, а вскоре и опустели тарелки, шампанское было выпито, а смех иссяк, оставив после себя приятное послевкусие. Порой между мужчинами, в основном между Владом и Артемом, возникали разговоры о работе. Прижимая меня к себе за столом, Артем говорил об успехах их совместного с Владом дела, а Влад тем временем делился некоторыми незначительными идеями и радовался, что их проделанная работа постепенно находит свою нишу на рынке.

Время близилось к шести часам вечера, когда наш сын отправился в гости к своим друзьям – семья Раевских жила прямо с нами по соседству, а Артем сдружился с их сыном и дочерью, которые были ему ровесниками. Они общались почти ежедневно, попеременно заходя друг к другу в гости на час-другой.

Проводив радостного Артема и оставив его с семьей Раевских, я вернулась в квартиру и поднялась в комнату Артема, чтобы взять кое-какие его игрушки, но задержалась на втором этаже я совсем по другой причине.

Дверь в нашу с Артемом спальню была приоткрыта, а свет в ней, к моему неприятному ощущению, включен. Забыв обо всем, я немедленно направилась в спальню и раскрыла дверь до конца, оторопев от увиденного: на кровати лежал большой конверт.

Слыша смех и разговоры внизу, на первом этаже, я тут же осторожно приблизилась к кровати и первым делом увидела большую надпись на конверте: «Спустя год после автокатастрофы, которой не было».

Оглядываюсь, но в комнате совсем никого нет. Только внизу слышу небольшой шум, разговоры и суету, но моего долгого отсутствия, кажется, никто не заметил. А если Артем и заметил, то тот, кто подложил на нашу кровать конверт, явно делает все возможное, чтобы он не помешал мне прочесть его содержимое.

Дрожащими руками раскрываю конверт. Раскрывается с трудом и тогда я от нетерпения и волнения рву его сверху. Из него тут же вылетают всего одна фотография и всего одна бумага размером А4.

Первым делом беру в руки фотографию.

На ней был изображен не известный мне мужчина, в руках он держал обычный лист, на котором было что-то написано. Не вглядываюсь, не порчу себе глаза, потому что эта бумага находится в этом же конверте, а на листе этом черным по белому написано признание и сумма, а вкратце договор был таков: некий готов был сесть за руль мерседеса и устроить аварию, а ниже была указана сумма, которую он получит за проделанное действие и, соответственно, установлена конфиденциальность сторон. Круглая сумма, огромная сумма. Дата аварии и место аварии совпадает с ужасающей действительностью.

Не Арбинский был за рулем того автомобиля, который показали по новостям. И не было его тогда в машине, не его вытаскивали.

Следом приходит мысль: а был ли это реальный выпуск новостей или при мне включили запись?

И кто положил сюда этот конверт? Кто осмелился?!

На дрожащих ногах выхожу в коридор и спускаюсь по лестнице, приближаясь к шуму знакомых голосов, что сливались воедино и образовывали один монотонный звук. Не замечаю, как становлюсь в проеме большой гостиной и обращаю своим присутствием внимание всех на себя.

Непонимающие взгляды обратились к моему явно мрачному лицу. Кусаю губы до боли, чтобы сдержаться и не закричать от бурлившей лжи во всех этих лицах. Чтобы не спросить о том, кто подсунул эту свинью на нашу кровать, и кто был зачинщиком этой годичной махинации.

Ослабевшие руки поднимают конверт и высунутые из него фотографию и документ. Мои стеклянные глаза не смотрят на Арбина, они смотрят на Влада и спрашивают: «За что?».