Артур также пытается встать, но сделать это не так-то просто, особенно если ты никогда не занимался серфингом: маневры комара в воздухе больше всего напоминают кувыркание морского котика в волнах.

Воин поднимает клешню с мечом и со всего размаху наносит удар. В последний момент Артур уворачивается, и нитеподобная лапа осмата, влекомая тяжелой клешней с зажатым в ней мечом, по инерции обматывается вокруг шеи его врага. Полузадушенный осмат отчаянно хрипит и, потеряв равновесие, к великой радости Артура, падает вниз.

А нашему герою придется учиться управлять верховым комаром…

Скользнув на место всадника, Артур принимается себя успокаивать: сейчас ему никак нельзя впадать в панику!

— Спокойно! Управлять этим чудовищем наверняка не труднее, чем автомобилем бабулечки, — убеждает он себя, хотя в глубине души уверен совершенно в обратном. — Чтобы лететь влево… надо потянуть за левый повод!

Артур дергает за левый повод, но комар вместо того, чтобы лететь влево, переворачивается и летит брюхом вверх. Артур с воплем вылетает из седла. В последнюю минуту он успевает схватиться за палку, намертво запутавшуюся в поводьях. Комар продолжает свой полет. Войдя в пике, он на бреющем полете мчится над городом.

— Берегись, Барахлюш! — кричит Артур. Он только что чуть не сшиб друга: ноги его пронеслись едва ли не в паре сантиметров от головы Барахлюша. Тот бросается ничком на землю, но Артур уже опять поднялся в воздух.

Оглянувшись, мальчик видит, что за ним на боевом комаре гонится еще один грозный осмат.

Миро наблюдает за воздушными приключениями Артура. Сейчас он старается не упустить из виду летящего под самым куполом мальчика и его преследователя.

Артур по-прежнему висит на поводьях. Летящий следом осмат выхватывает меч и, вытянув нитеподобную лапу с клешней, пытается сразить его.

Миро вычисляет траекторию полета обоих комаров и, пропустив Артура, приводит в действие зеркало, которое выскакивает из стены прямо перед носом преследователя. От неожиданности осмат и его крылатый конь тормозят, смотрят в зеркало и, увидев там свое отражение, в ужасе падают вниз. Осматы ужасно уродливы, поэтому им запрещено смотреться в зеркало. Увидев свое отражение, они могут умереть от испуга.

Осмат, поднявшийся выше всех, видит, какое несчастье случилось с его товарищем, и устремляется вниз.

— Не подлетайте близко к стенам! — оповещает он находящихся в воздухе осматов. — В стены вмонтированы ловушки, и…

Договорить фразу он не успевает. Резко повернув рычаг, Миро выбрасывает зеркало прямо из потолка, и осмат со всего размаху врезается в него, вылетает из седла и падает вниз, а комар продолжает полет без седока.

Запыхавшийся Барахлюш с клеткой, наконец, добирается до туннеля, ведущего в зал для перемещений. Отдышавшись, он вынимает свисток и с силой дует в него. На другом конце города его приятель слышит сигнал и открывает дверцу своей клетки. Самец моль-моль выпархивает на волю и устремляется на поиски самочки. Он кувыркается в воздухе: он явно растерян, и ведет себя как пес, потерявший нюх. Наконец, почуяв, в какой стороне находится его половинка, он стрелой летит вперед.

Белый комочек мчится над городом.

Он стремительно проносится под носом у комара, и насекомое мгновенно меняет направление. Все усилия всадника призвать своего коня к порядку ни к чему не приводят.

— Что ты вытворяешь, осел летучий?! — ругает осмат коня, внезапно переставшего слушаться всадника. Впрочем, ничего удивительного: моль-моль — излюбленное лакомство комаров. Когда комар видит моль-моля, никакая сила не заставит его отпустить добычу. Осмат может тянуть поводья в любую сторону — все будет напрасно: желудок комара настоятельно требует свое.

— Сейчас не время обедать, шестиногий идиот! — ругается осмат.

Но комар не обращает внимания на оскорбления. Сейчас для него существует только белый аппетитный комочек, который вот-вот попадется ему в пасть. А моль-моль летит прямо в туннель, узкий для такого большого насекомого, как комар.

— Нет! — в ужасе вопит осмат: он слишком поздно сообразил, что его заманили в ловушку.

Моль-моль ныряет в туннель, где его ждет подруга, а комар вместе со своим всадником с размаху врезается в узкий проход и застревает там, не в состоянии двинуться ни назад, ни вперед.

Барахлюш открывает клетку, и самец воссоединяется с самочкой, которая мгновенно устремляется к нему в объятия. Впрочем, это только говорится «в объятия»: на самом деле рук у моль-молей нет, а своими сильными, но маленькими, крылышками они вряд ли в состоянии обнять даже блоху.

— Прекрасно сработано, голубки, — заявляет довольный Барахлюш и с клеткой в руках бежит к другому выходу.

Артур по-прежнему болтается в воздухе, а за ним гонится новый осмат и грозно размахивает мечом. Осмат приближается, меч его со свистом рассекает воздух, — Артур чувствует, что конец его близок. Враг наносит удар, Артур поджимает ноги, и меч… запутывается в поводьях.

— Простите, но вы, кажется, погорячились, — говорит Артур, полагая, что ни при каких обстоятельствах нельзя забывать о вежливости — ведь осмат вряд ли хотел подарить ему свой меч.

Пытаясь высвободить оружие, разъяренный осмат сильно дергает его вниз, комар взбрыкивает, а вцепившийся в меч осмат вылетает из седла и повисает в воздухе.

Артур, потеряв равновесие, отпускает поводья и падает на спину комара своего преследователя. Вцепившись в поводья, он переводит дух и для большей уверенности наматывает поводья на палку: ему вновь чудом удалось сохранить ее.

— Что ж, вторая попытка должна быть более удачной, — подбадривает он себя.

На этот раз он осторожно тянет за тонкий кожаный ремешок, и комар выполняет маневр, а именно летит влево.

— Bay! Получилось! Теперь в бой! — радостно кричит Артур и тотчас получает смородиной по голове. От неожиданности и боли он выпускает поводья.

— Ура, я попал! — кричит внизу минипут, допущенный до рычага пускового механизма.

— Да, попал, но только в Артура, дуралей! — отвечает ему командир.

Оглушенный Артур и его потерявший управление комар стремительно летят навстречу другому осмату. Завидев их, тот раскручивает над головой «слезу смерти».

— Ох! — вскрикивает еще не оправившийся от удара Артур и, не долго думая, прыгает вниз. Его комар на полном лету таранит противника, «слеза» вылетает из клешни осмата и взрывается… Несколько секунд кучка лап и крылышек кружится в воздухе, а потом медленно оседает на землю.

Падая, Артур лихорадочно соображает, правильно ли он поступил — ведь приземляться на лапки, как комар, он пока еще не научился.

К счастью, он опять падает на комара без седока — на этот раз прямо в седло, только задом наперед. Пока он думает, как ему перевернуться и взять управление крылатой тварью в свои руки, перед его носом взрывается пущенная чьей-то клешней «слеза смерти».

Взрывной волной его выбрасывает из седла, и, описав под куполом дугу, он благополучно шлепается в седло очередного освободившегося летуна.

Его прежний комар загорается и стремительно падает вниз, прямо на короля.

— Берегись! — кричит Селения. Заметив пылающий факел, который вот-вот упадет на отца, она отталкивает старичка в сторону и, не удержавшись, падает на него.

Ошарашенный король барахтается, пытаясь выбраться из-под упавшей на него принцессы. Горящий комар касается земли и взрывается; в небо взлетают тысячи огненных кусочков.

— Все в порядке, отец? — встревожено спрашивает Селения, поднимаясь.

— Да, вроде, — слабым голосом отвечает король. — Просто с земли наблюдать за сражением удобнее, — шутит он. Ему не хочется признаваться, что подняться без посторонней помощи он не сможет.

Улыбнувшись, Селения помогает королю встать на ноги.

Тем временем Артур, уже привыкший к воздушным прыжкам, бесстрашно хватает поводья и заставляет комара лететь то вправо, то влево. Летун послушно выполняет команды — словно гоночный автомобиль, за рулем которого сидит сам Шумахер.