Нет, космонавты не пленники. В соответствии с официальным заявлением, они союзники. Но вопреки своей воле следуя на северо-восток за шаром, Раф гадал, долго ли продержится такое положение, если они вдруг откажутся поддерживать действия чужаков. Он не сомневался, что на борту шара припрятаны средства, способные сжечь флиттер в воздухе, если пилот вдруг изменит курс и попытается улететь на запад, к горам и безопасности космического корабля. К тому же любой из чужаков рядом с ним может заставить его подчиниться, используя своё оружие; а оружие это может оказаться способным сотворить что угодно: вскипятить человека неизвестными лучами, или превратить его в газ. Он не видел, как действует это оружие, и не хотел видеть.

Однако, насколько пилот мог судить, Хобарт и Лабле не разделяли его подозрений. Лабле не терпелось увидеть загадочный склад, а капитан либо разделял его желание, либо понял, что пытаться сейчас вырваться неразумно. И вот они летят к морю, капитан и Лабле вместе с руководителями экспедиции на борту шара, а Раф и связист со своими спутниками — или стражниками — за ними. Чужаки даже настояли на том, чтобы снять с флиттера большую часть земного оборудования; они заявили, что освобождённое место займёт добыча со склада.

Шар летел вдоль изрезанной береговой линии; но вот он повернул и прошёл над узким полуостровом, скалистым, выветренным, который почти под прямым углом уходил в море. Полуостров, как палец ногтем, оканчивался рифом. А дальше безбрежную гладь моря впереди разрезала цепочка островов, по большей части представлявших собой просто верхушки рифов, торчащие над волнами, лишь несколько островов были более-менее крупными, высоко поднимавшимися над водой, а на одном или двух даже виднелись следы растительности.

Острова так далеко уходили в море, что когда флиттер пролетел над последним, сам континент уже исчез из вида. И теперь внизу расстилалась только вода. Шар полетел быстрее, Раф в свою очередь прибавил скорости, не желая отставать. Но им не пришлось пересекать океан одним прыжком.

В полдень Раф снова увидел землю; возможно, это была южная оконечность северного континента, потому что суша уходила в том направлении, сколько он мог видеть. Шар по спирали спустился и мягко сел на плоское плато, Раф приготовился присоединиться к нему. Когда шасси мягко коснулись поверхности, пилот увидел укрепления: наверняка в далёком прошлом, когда его новые спутники правили этим миром, место использовалось ими.

Камень когда-то выровняли, превратили в плоскую площадку, по периметру которой располагалось несколько небольших куполов. Но, как и среди полей и в городе, кроме самого его центра, тут чувствовалось опустошение, здания казались покинутыми.

Оба чужака выпрыгнули на плоскую поверхность; казалось, они с радостью освобождались от земного флаера. Впервые Раф подумал, что, скорее всего, они так же относятся к землянам, как он к ним. Лабле может интересоваться научными проблемами; пилот же знает только то, что чувствует, а ему было тревожно.

Сорики тоже вышел и, потягиваясь, прошёлся по камню. Однако Раф ещё долго оставался на месте, за приборами флиттера. Он не меньше связиста устал, может, даже больше, потому что на нём лежит ответственность за машину. Тело свело. И если бы они сели в поле, он с удовольствием бросился бы на землю, снял шлем, расстегнул воротник, чтобы свежий ветер развевал волосы и гладил кожу. Может, так удалось бы смести сухую пыль столетий, которая, как ему казалась, покрыла его за часы, проведённые в городе. Но они находились не на открытой местности; посадочная площадка слишком напоминала крышу здания в метрополисе.

Из шара показалось с полдесятка солдат в доспехах, они прошли к ближайшему куполу и вернулись с тяжёлыми ящиками. Горючее, припасы… Раф не стал гадать. Втайне пилот почувствовал облегчение, когда из шара вышел капитан Хобарт и направился к флиттеру.

— Всё в порядке? — спросил он, взглянув на двух чужаков, пассажиров Рафа.

— Да, сэр. А сколько нам ещё… — спросил Раф.

Хобарт пожал плечами.

— Кто может ответить, пока мы не научимся понимать их? Нас ждёт по крайней мере ещё одна остановка. У них не атомная энергия, какое-то горючее, и им часто требуется пополнять его запасы. Их начальник не может понять, почему мы не делаем то же самое.

— Он не предлагал, чтобы их техники осмотрели наш двигатель, сэр?

Хобарт чуть распрямился. Вопрос как будто понравился ему.

— Да, но мы благоразумно сумели не понять его. А если кто-нибудь попытается сделать это, немедленно отошлите ко мне — понятно?

— Да, сэр! — в голосе Рафа прозвучало облегчение, и пилот увидел, что капитан пристально смотрит на него.

— Вам они не нравятся, Курби?

Пилот ответил правдиво:

— Мне тревожно с ними, сэр. Хотя они не проявляют недружелюбие. Может, просто слишком чужие…

Он сказал не то, что следует, и сразу это понял.

— Похоже на предубеждение, Курби! — голос Хобарта звучал резко.

— Да, сэр, — деревянным голосом ответил Раф. Глубокие расовые и экономические предубеждения, составлявшие основу структуры Мира, оставили свой глубокий след в сознании землян. Сегодня человек предпочтёт быть обвинённым в убийстве, чем в предубеждении по отношению к другому. Это непростительное преступление. Своим необдуманным ответом Раф показал себя ненадёжным в глазах капитана, и теперь к его отчётам о чужаках, если он будет их делать, отнесутся недоверчиво.

Проклиная про себя свою неразумность, Раф тщательно проверил флаер; это было необязательно делать, но знакомые действия принесли некоторое облегчение. Ему пришло в голову, что можно заявить о какой-то неисправности. Тогда потребуется вернуться к кораблю, чтобы сделать ремонт. Но Хобарт сам очень хороший механик, и его трудно будет обмануть.

Вторую часть пути они покрыли к вечеру и на этот раз сели на настоящий остров; здесь титаническим трудом в древности была срезана вершина горы и превращена в базу. Остров защищало от волн кольцо рифов. Отряд чужаков немедленно выступил в путь, они быстро спустились с горы и принялись искать что-то на берегу. Раф видел, как они окружили какой-то предмет и вытащили его из песка. Что это такое, и какое имеет для них значение, чужаки землянам не объяснили.

Ночь провели здесь, четверо космонавтов спали в мешках у флиттера, чужаки — в шаре. Земляне не упустили из виду того факта, что чужаки незаметно поставили стражу в двух местах, где можно подняться на гору. И каждый стражник держал в руках оружие.

Вскоре после рассвета их подняли. Насколько мог судить Раф, остров был совершенно лишён жизни; а может, живые существа скрылись, пока здесь стоят машины. Поднялись в воздух. Шар взлетал наподобие воздушного, флиттер выждал, пока тот не поднимется повыше, потом тоже устремился ввысь.

Гористый остров, на котором они ночевали, оказался морским часовым архипелага: внизу словно кто-то бросил горсть камешков в мелкий пруд. В основном из воды поднимались просто скалистые вершины. Но на двух видны были небольшие зелёные поля, и Рафу показалось, что он уловил очертания купола.

Они ещё долго летели над районом островов. Первая группа сменилась второй, затем третьей. Раф не ожидал поворотов чужака и потому удивился, когда шар неожиданно устремился вниз. Одновременно сидевший рядом с Рафом солдат потянул его за рукав и показал вниз, явно приказывая следовать за шаром. Раф сбросил скорость и начал осторожно снижаться; он решил не торопиться принимать участие в действиях, причины которых не понимает.

Шар тем временем завис над небольшим островом немного в стороне от остальных. Чуть погодя возбуждённый голос Сорики оторвал Рафа от приборов. Пилот взглянул вниз.

— Там жители! Смотри, они разбегаются!

Они находились слишком далеко, чтобы хорошо рассмотреть кого-нибудь из этих коричнево-серых существ; они почти сливались с омытыми морем камнями и потому их можно было заметить, только когда они двигались.

Но было совершенно очевидно, что они живые; к тому же подведя флиттер ближе, Раф убедился, что они бегают на двух ногах, а не на четырёх, как животные.