«У берега острова… много островов, — ответил на его мысль Сссури. — Я думаю, выход приведёт на один из них. Но — беги, брат по ножу, потому что те, что идут за нами, жаждут плоти и крови. Они решили, что нас можно не опасаться, и теперь охотятся в свое удовольствие».
Дальгард взвесил в руке нож.
— Они обнаружат, что у нас есть клыки, — мрачно пообещал он.
«Лучше, чтобы они вообще нас не обнаружили», — возразил Сссури.
Боль разрывала грудь Дальгарда, прерывистое дыхание с шумом вырывалось из лёгких, он жадно глотал воздух, продолжая бежать по бесконечному коридору. Сссури тоже проявлял признаки утомления, свесив набок круглую голову, только железная воля заставляла водяного передвигать ноги. И эта решимость каким-то образом передавалась разведчику, действовала сильнее, чем любое предупреждение об опасности.
Они пробегали под одним из редких фиолетовых фонарей, когда Дальгард уловил что-то новое; быстрый и резкий мысленный толчок, словно удар меча, прорубил туман усталости, окутавший его мозг. И это была не мысль Сссури, а нечто совершенно чуждое, на самом краю восприятия, прикоснулось, кольнуло, как игла, и снова отступило.
Не страх и не предупреждение — невероятное упрямство и гложущий голод. Дальгард мгновенно понял, что мысль исходила от тех, кто принюхивался к их следу, и не удивлялся больше, что ночные охотники не способны на мысленный контакт. С подобным контактировать невозможно!
Он побежал дальше, не удивившись резкому ускорению водяного. Но тут, к своему ужасу, Дальгард увидел, что товарищ его на бегу отталкивается от стены, как будто нуждается в опоре.
— Сссури!
Однако мысль его встретила сосредоточенную волю, стену, которую не смогла пробить. На мгновение юноша успокоился, но сразу же уловил новый укол мысли преследователей. Ему хотелось оглянуться, увидеть охотников. Но он не решался нарушать ритм бега.
— Аххх! — крик Сссури вновь заставил его посмотреть на товарища. Водяной бежал изо всех сил.
Дальгард призвал последние остатки энергии и последовал за ним. Внезапно Сссури остановился у тёмного выступа в стене.
«Морские ворота!» — водяной вцепился когтями в люк, пытаясь отыскать способ открыть его.
Тяжело дыша, Дальгард прислонился к противоположной стене. И услышал новый звук — топот лап, множества лап в коридоре. Только теперь он смог посмотреть в ту сторону.
Круглые огоньки, тусклые, зеленоватые, мерцали у самой земли, как будто кто-то бросил горсть фосфоресцирующих бусинок в темноту. Но это вовсе не фосфоресценция! Глаза! Глаза — Дальгард попытался сосчитать и понял, что невозможно представить себе размер стаи, которая молча и целеустремлённо преследовала их. Он смог разглядеть только смутные фигуры, гибкие, сильные, прижимавшиеся к земле.
— Ахххх! — снова раздался торжествующий крик Сссури.
Со скрипом, неохотно, металл сдвинулся с места, пахнуло морским воздухом, вниз полился фиолетовый свет, гораздо ярче, чем в коридоре.
Дальгард одновременно со светом ожидал поток воды, но ничего подобного не последовало; водяной протиснулся в люк, и Дальгард поспешил за ним, чувствуя, что светящиеся глаза и шлёпающие лапы уже совсем рядом.
В коридоре послышалось рычание, и на разведчика прыгнуло чёрное существо. Не глядя, Дальгард ударил ножом и почувствовал, как лезвие вошло в плоть. Рычание оборвалось гневным криком, существо извивалось в воздухе, пытаясь клыками дотянуться до жертвы. В это мгновение Сссури, высунувшись из люка, тоже ударил, погрузив свой костяной нож в ожившие тени внизу.
Дальгард, подпрыгнув, ухватился за люк. Пнул ногой одну из теней, отбросив её назад, в толпу других. Сссури подхватил его, втащил наверх, и вдвоём они захлопнули люк, почувствовав, как тот задрожал от ударов множества тел: стая внизу обезумела от гнева и досады.
Водяной торопливо задвигал засовы люка, снова заставив протестующе заскрипеть металл, а Дальгард получил возможность осмотреться. Они оказались в помещении восьми-девяти футов длиной; в ярком фиолетовом свете хорошо было видно развешанное на стенах многочисленное оборудование, на полу валялась груда небольших цилиндров. В дальнем конце помещения был ещё один люк, закрытый таким же образом, как и тот, что задраивал Сссури. Водяной кивком указал на него.
«Море…»
Дальгард спрятал нож в ножны. Ему вовсе не хотелось проходить через ту дверь. Подобно своим соплеменникам, он хорошо умел плавать. Возможно, его умение поразило бы людей с его родной планеты. Но всё-таки, в отличие от водяного, он не родился в море, природа не снабдила его вторым дыхательным аппаратом, который позволяет водяным так же легко жить под водой, как и на суше. Сссури может без страха пройти в тот люк. Но для Дальгарда это будет не меньшим испытанием, чем схватка со стаей ночных охотников в коридоре.
«Надежды на то, что они уйдут, нет, — ответил на его невысказанный вопрос Сссури. — Они упрямы. Часы, даже дни для них ничего не значат. К тому же они могут оставить здесь охрану, охотиться в другом месте и вернуться по первому сигналу. Так они поступают».
Оставался только выход в море. Сссури прошёл по комнате и снял один из странных предметов, висевших на стене. Подобно другим предметам, сделанным из загадочных материалов Других, этот казался абсолютно новеньким, словно его повесили только что, хотя с того времени прошло не меньше ста астрийских лет. Водяной развернул длинный гибкий шланг, соединявшийся с двухфутовой канистрой.
«Другие не могли дышать под водой, как и ты, — объяснил он, работая быстро и умело. — На моей памяти были случаи, когда мы обнаруживали их шпионов с такими приспособлениями; они шпионили за нами из безопасных укрытий. Но последний такой случай произошёл много лет назад, и тогда мы преподали им такой урок, что больше они не возвращались. Тело у них по форме похоже на твоё, дышат они тем же воздухом; я думаю, ты можешь этим воспользоваться».
Дальгард взял аппарат. Гибкие металлические ленты удерживали плоскую канистру на груди. Металлическая же ткань плотно закрывала маской лицо.
Сссури подошёл к груде цилиндров. Выбрав один, он повозился с его заострённым концом и был вознаграждён слабым шипением.
— Аххх! — снова раздался возглас, выражающий довольство.
«В них по-прежнему есть воздух», — водяной испытал ещё два цилиндра и принёс все три туда, где стоял Дальгард. Канистра была на месте, маска наготове в руке. С бесконечной осторожностью Сссури поместил цилиндр в канистру и с сожалением отложил два других.
«Менять их под водой мы не сможем, — пояснил он.
— Так что лишние запасы нам не помогут».
Стараясь не думать о том, сколько воздуха помещается в цилиндре, Дальгард надел маску, прикрепил шланг и вдохнул. Из шланга действительно шёл воздух, вполне можно было дышать! Но — как долго?
Сссури, увидев, что товарищ готов, занялся затворами второго люка. Но потребовались совместные усилия, чтобы преодолеть этот барьер и пробраться в небольшое помещение — в шлюз, ведущий в море.
На мгновение Дальгард испытал нерешительность, когда водяной закрыл за ними люк. Ему уже казалось, что сомнительная безопасность помещения с цилиндрами и слабая надежда на то, что охотники откажутся от преследования, лучше того, что ждало их теперь. Но Сссури закрыл люк, и Дальгард стоял неподвижно, не протестуя.
Он старался дышать ровно, медленно, когда водяной приводил в действие шлюз. Из скрытых отверстий пошла вода, медленно поднимаясь до голени, до икры, до колена. Её холод проникал прямо-таки до костей. Но Дальгард продолжал терпеливо ждать, хотя ему и казалось, что лучше бы последовал мощный прилив.
Вода вилась вокруг талии, тянула за пояс, за колчан, билась о дно канистры с драгоценным запасом воздуха. Лук, защищённый водонепроницаемым кожухом, дюйм за дюймом погружался в воду.
И вот, когда вода дошла до подбородка, внешняя дверь стала медленно раскрываться; её неповоротливость свидетельствовала, что за долгие годы управляющие ею механизмы застоялись. Сссури, чувствуя себя в родной стихии, вынырнул наружу, как только позволила дверь. И его мысль неустанно подбадривала более неуклюжего жителя суши.
