— Я закончил свой рассказ, — произнес он.

Во время дискуссии Диллен не проронил ни слова, хотя и знал, что все с нетерпением ждут от него резюме и надеются, что перевод фрагмента папируса поможет раскрыть тайну. Может быть, эта находка перевернет все их прежние представления об этом деле. Когда Джек снова переключил цифровой проектор на первый слайд, все выжидающе посмотрели на Диллена. На экране вновь появился фрагмент папируса с древнегреческими письменами.

— Вы готовы? — интригующе улыбнулся он.

В зале послышался тихое ворчанье, свидетельствующее о нарастании напряжения. Диллен открыл свой «дипломат», достал оттуда большой свиток и развернул его на столе. Джек тем временем погасил верхний свет и включил флуоресцентную лампу, которая ярко осветила разложенный на столе древний папирус.

Фрагмент древнего письма почти светился под защитным стеклом. Все собравшиеся пододвинули стулья поближе и с напряженными лицами склонились над папирусом.

— Прежде всего о материале, — начал Диллен, пододвигая к себе пластмассовую коробку, где хранился фрагмент древней рукописи, который извлекли для анализа, когда развязали мумию. — Несомненно, это папирус. Здесь можно увидеть место соединения разных кусочков тростника, которые сперва тщательно обработали, разгладили, а потом сложили вместе.

— Папирус исчез из употребления в Египте примерно ко второму веку до Рождества Христова, — прокомментировал Хибермейер. — Его стало не хватать из-за маниакальной привычки египтян записывать всю информацию. Они были прекрасными земледельцами и строили великолепные ирригационные каналы, но при этом почему-то погубили огромные заросли тростника, росшего вдоль Нила. Могу также добавить, что первые попытки использования папируса датируются четырехтысячным годом до Рождества Христова, то есть почти за тысячу лет до первого образца письменности. Этот папирус нашли не так давно во время раскопок на территории храма Нейт в Саисе, что в дельте Нила.

За столом послышался взволнованный шум. Катя подалась вперед.

— А теперь перейдем к рукописи. Перед нами образец письма, безусловно древнего, которое может быть датировано до начала второго века до Рождества Христова. Можем ли мы дать более точную датировку? — Хибермейер сокрушенно покачал головой. — По одному только материалу — вряд ли. Конечно, мы проведем радиоуглеродный анализ, однако изотопы могут быть повреждены другими органическими соединениями, которые всегда находятся в оболочке пелены мумии. А добыть более крупный фрагмент для анализа нельзя — при этом будет разрушен сам папирус.

— Это совершенно неприемлемо, — подал голос Диллен. — Но у нас есть в качестве доказательства сама надпись. Если бы Морис не идентифицировал ее, мы сегодня не собрались бы здесь.

— Первые догадки высказала моя ученица Айша Фарук. — Хибермейер посмотрел на стол. — Полагаю, папирус появился одновременно с захоронением. Иначе говоря, этот документ не какой-то древний манускрипт, а более позднее произведение. Об этом свидетельствует также четкость написанных букв.

Диллен прижал к крышке стола загнувшиеся края бумаги, чтобы все могли видеть символы и знаки, срисованные с папируса. Он сгруппировал вместе все идентичные буквы, пары букв и отдельные слова. Это был вполне привычный для его учеников метод проведения стилистического анализа древних текстов.

После непродолжительной паузы он показал на восемь строчек текста в самом низу рукописи.

— Морис был прав, когда идентифицировал эту надпись как раннюю форму древнегреческого письма, датируемую не позже классического периода, то есть примерно пятым веком до Рождества Христова. — Он сделал паузу и посмотрел на коллег. — Он прав, но я могу привести вам более точную датировку! — Его рука скользнула к верхней группе букв. — Греки заимствовали свой алфавит у финикийцев в самом начале первого тысячелетия до нашей эры. После этого некоторые буквы финикийского алфавита остались прежними, а другие со временем претерпели значительные изменения. Вплоть до конца шестого века до нашей эры греческий алфавит еще не обрел своей законченной формы. — Он взял световую указку и нацелил ее на правый верхний угол листа бумаги. — А теперь взгляните на это.

Идентифицированная буква была подчеркнута в нескольких словах, скопированных с древнего папируса. Она походила на букву «А», верх которой слегка наклонен влево, а концы поперечной линии выходят за пределы буквы, как руки стилизованной человеческой фигуры.

— Финикийская буква «А», — взволнованно заметил Джек.

— Совершенно верно, — подтвердил Диллен и пододвинул стул ближе к столу. — Финикийские формы букв исчезли примерно в середине шестого века до Рождества Христова. Именно поэтому, а также по значению слов и стилю написания я пришел к окончательной датировке надписи. Полагаю, речь идет о самом начале века, возможно, это 600-й или по крайней мере 580 год до нашей эры.

За столом послышался общий вздох.

— Вы уверены, профессор? — удивленно воскликнул Джек.

— Как никогда.

— А я сейчас могу привести вам самые надежные и самые важные выводы касательно датировки самой мумии, — торжественно объявил Хибермейер. — Золотой амулет в форме сердца — это «иб», под ним находится солнечный диск — «ре», а вместе они представляют собой символический знак фараона Априя, которому при рождении дали имя Вах-Иб-Ре. Этот амулет вполне может быть личным подарком захороненному в некрополе человеку, причем настолько ценным для хозяина, что его положили в гроб, дабы он сопровождал его в потустороннем мире. Априй был фараоном двадцать шестой династии, правил страной с 595-го до 568 год до нашей эры.

— Фантастика! — воскликнула Катя. — Помимо небольшого количества мелких фрагментов у нас нет никаких оригинальных древнегреческих рукописей, относящихся к периоду ранее пятого века до нашей эры. А этот текст написан спустя каких-то сто лет после Гомера и всего лишь через несколько поколений после того, как греки начали пользоваться новым алфавитом. Это самое значительное эпиграфическое открытие за последние десятилетия. — Она остановилась, чтобы собраться с мыслями. — Мой вопрос заключается в следующем: каким образом этот папирус с древнегреческим текстом оказался в Египте в шестом веке до нашей эры, то есть почти за два столетия до прихода туда Александра Великого?

Диллен обвел взглядом присутствующих:

— Ладно, не буду больше ходить вокруг до около. Полагаю, мы имеем дело с фрагментом утраченного произведения Солона Законодателя, а точнее, с его отчетом о визите к верховному жрецу храма в Саисе. Другими словами, мы нашли источник известного рассказа Платона об Атлантиде.

Полчаса спустя они все стояли на балконе и смотрели вниз, на темные воды Большой гавани. Диллен курил трубку и с интересом наблюдал, как Джек и Катя отошли в сторонку и о чем-то увлеченно говорят. Разумеется, он не однажды видел, как Джек общается с женщинами, но на этот раз все, похоже, намного серьезнее.

Много лет назад Диллен впервые увидел его, тогда толкового студента, и по достоинству оценил его способности к научным исследованиям. Именно он предложил Джеку пойти в военную разведку, но только при условии, что тот позже вернется к гражданской жизни и продолжит занятия археологией. Другой же его бывший студент, Ефрем Якубович, проявил удивительные способности к компьютерному программированию и создал исследовательскую базу в Международном морском университете. Диллен был рад успехам своих учеников и сейчас с удовольствием воспользовался предоставленной возможностью присоединиться к увлекательным приключениям Джека.

Джек тем временем извинился перед коллегами и ушел, сославшись на необходимость позвонить на борт «Сиквеста». Проходя мимо Кати, он с благодарностью пожал ей руку. Джека так взволновало открытие папируса, что на время он забыл о поисках древних морских судов, а ведь с момента, когда Костас нашел золотой диск, прошло только два дня. Подводные исследования еще не закончились, и кто знает, не найдут ли они нечто такое, что может затмить даже этот ценный папирус.