Сделав несколько шагов по ступенькам вверх, исследователи обнаружили рядом с быками странные фигуры, высеченные в скале таким же способом, причем детали были отчетливо видны на фоне прекрасно отполированного базальта.

— Это люди, — восторженно прошептал Диллен, мгновенно позабыв о своей привычной сдержанности. — Дамы и господа, вы видите перед собой жителей Атлантиды.

От фигур исходила уверенность, свойственная стражам цитадели. Изображения на обеих сторонах были идентичны, выполнены в натуральный рост и в зеркальном отражении.

Высокорослые атланты бодро шагали в едином строю, вытянув вперед одну руку и обхватив пальцами небольшое отверстие. Вероятно, в такие отверстия когда-то вставляли ярко горящие факелы. Люди были изображены в священных двумерных позах, характерных для более позднего наскального искусства Ближнего Востока и Египта, но вместо застывших египетских профилей эти фигуры демонстрировали изящество, которое можно было расценивать как наследие натуралистических изображений животных эпохи ледникового периода.

Лучи фонарей высветили все фигуры, и стало ясно, что они сгруппированы по признаку пола. Женщины были обнажены по пояс, а их плотно облегающие тело накидки демонстрировали превосходные фигуры. Как и у мужчин, у них были большие миндалевидные глаза, а длинные волосы спадали на плечи тонкими косичками. Мужчины все были длиннобородые, в развевающихся на ветру накидках. Их лица казались хорошо знакомыми, но не более того. Их черты были легкоузнаваемы, но в целом эти люди обладали уникальными формами, соответствие которым трудно найти среди других народов.

— Женщины выглядят атлетически сложенными, — заметила Айша. — Возможно, именно они были главными бойцами с быками, а не мужчины.

— Они напоминают мне варягов, — сказала Катя. — Так византийцы называли викингов, которые спускались по Днепру в Черное море. В кафедральном соборе Святой Софии в Киеве есть картины с изображением именно таких людей, только у них носы без горбинок и волосы темнее.

— А мне они кажутся похожими на древних хеттов из Анатолии второго тысячелетия до нашей эры, — добавил Мустафа. — Или на жителей Шумера и Ассирии из Месопотамии.

— У них также есть сходство с народами Греции и Крита бронзового века, — пробормотал Джек. — Женщины с обнаженными торсами будто сошли с фресок Кносского дворца, а мужчины очень похожи на воинов, изображенных на золотых вазах, найденных в прошлом году в царской гробнице в Микенах.

— Они похожи на всех женщин и мужчин известного нам Древнего мира, — авторитетно подытожил Диллен. — Это первые индоевропейцы и первые кавказцы. От них произошли почти все народы Европы и Азии — египтяне, семиты, греки, строители мегалитов Западной Европы, первые правители Мохенджо-Даро в долине Инда. Иногда они полностью вытесняли коренное население, но чаще покоряли его и со временем смешивались с ним. Они стали основателями первой цивилизации.

Шагая вверх по каменной лестнице, они с нескрываемым восхищением смотрели на картины жизни древних людей, воплощавших силу и уверенность. Эти люди будто осознавали, что ровными рядами маршируют к своему почетному месту в истории.

Через десять метров фигуры мужчин и женщин уступили место трем изображениям с каждой стороны. По всему было видно, именно эти люди возглавляют процессию. Они несли в руках большие палки, а их головы были украшены странными остроконечными шапками, которые поднимались почти до потолка.

— Верховные жрецы, — спокойно прокомментировал Джек.

— Похожи на мудрецов, — добавил Костас. — На друидов.

— И это не преувеличение, — отозвалась Катя. — Слово «друид» происходит от индоевропейского «вид», что означает «ведать». Ясно, что эти люди были главными хранителями знаний в неолитической Атлантиде и занимали место, аналогичное тому, которое занимал класс духовенства в кельтской Европе пять тысячелетий спустя.

— Поразительно! — воскликнул Хибермейер, протискиваясь к стене. — Эти остроконечные шапки удивительно напоминают головные уборы из кованого золота, которые иногда находят в священных захоронениях бронзового века. Одну из них мы нашли в прошлом году в Египте, когда обнаружили тайную сокровищницу в пирамиде Хефрена.

Он приблизился к первой женской фигуре с левой стороны стены и снял очки, чтобы получше рассмотреть ее.

— Так я и думал! — воскликнул он. — Она покрыта крошечными солярными и лунными символами, как и остроконечные шапки бронзового века. — Он протер очки, и его лицо приняло драматическое выражение. — Я уверен, что это логарифмический прототип метонского цикла.

Пока остальные пристально вглядывались в эту фигуру, Джек заметил недоуменный взгляд Костаса.

— Метон был афинским астрологом, — пояснил он. — Современником Сократа и учителем Платона. Он был первым греком, установившим различия между солярными и лунными месяцами, то есть синодический цикл. — Джек кивнул в сторону резного рисунка. — Эти парни изобрели календарную запись жертвоприношений с несовпадающими месяцами. Нечто подобное мы уже видели в подземной пещере.

Диллен тем временем отделился от группы и остановился перед порталом на самой верхней ступеньке лестницы, где были изображены ведущие жрецы.

— Они были господами времени, — объявил он. — С помощью каменного круга они могли следить за передвижениями луны и солнца и соотносить их между собой. Эти знания наделяли их могуществом оракулов и предсказателей, которые, обладая божественной мудростью, могли заглядывать в будущее. Они предсказывали время начала посева и сбора урожая и тем самым господствовали над небесами и землей. — Он грациозно показал рукой на низкий вход позади себя: — А сейчас они поведут нас в свое внутреннее святилище, в святая святых.

Они сгрудились у входа, заглядывая в темное пространство внутри узкого коридора и ощущая священный трепет перед тайнами далекого прошлого и мудростью тысячелетий. Непонятно почему, но Джеку вдруг вспомнился образ Солона Законодателя и верховного жреца в святилище храма в Саисе. Через мгновение эти образы исчезли, но ему все казалось, что они вот-вот войдут во внутреннее святилище народа, который проложил путь в историю много тысячелетий назад.

Через несколько метров они приблизились к концу прохода и остановились. Когда Джек осветил фонарем внутреннее пространство, Диллен заморгал, пораженный увиденным, и некоторое время не находил слов от переполнявших его чувств.

— Что это? — взволнованно спросил Хибермейер.

— Здесь одна комната длиной примерно десять метров и шириной около шести, — ответил Джек тоном профессионального археолога. — Посредине стоит стол, а чуть дальше находится разделительная ширма. О, здесь есть золото. Толстые золотые панели на стенах.

Они с Дилленом переступили порог комнаты, остальные осторожно последовали за ними. Войдя внутрь, Джек и Костас настроили фонари на широкий луч и осветили все помещение.

Лаконичное описание Джека явно проигрывало великолепию реальности. Стены комнаты, украшенные массивными пластинами из отполированного золота, каждая два метра высотой и метр шириной, сверкали в лучах фонарей и, как огромные зеркала, отражали неповторимое величие внутреннего убранства святилища. Всего на стенах красовалось двадцать панелей, по пять с каждой стороны, на одном уровне и на равном расстоянии друг от друга. В замысловатых узорах, которыми были украшены пластины, присутствующие узнали символы Атлантиды.

— Вы только посмотрите на нее, — восхищенно прошептал Костас.

Луч его фонаря выхватил из темноты гаргантюанскую фигуру — гротескное изображение, в котором с трудом угадывалась женщина. Она была невероятно большой, с огромными свисающими грудями, подчеркнуто крутыми бедрами и большим животом, который придавал фигуре почти шарообразную форму. Женщина стояла между двумя огромными быками, смотрящими на нее сверху, а все вместе они создавали единую композицию триптиха, или геральдической группы.