Одним из способов решения проблемы может стать уменьшение компонентов ракеты для размещения большего запаса топлива, необходимого для увеличения дальности полета. К примеру, предполагается совместить ГСН и взрыватель в одном блоке, а антенну радиолокационной ГСН выполнить конформной. Возможна также установка новой боевой части, поражающие элементы которой будут разлетаться после ее подрыва только в одном направлении. Такая боевая часть будет более компактна в сравнении с существующими всеракурсными.

Исследовательская лаборатория ВВС США заключила контракт на разработку новой силовой установки для ракеты в рамках программы DRADM-T (Dual-Role Air-Dominance Missile Technology). Вопрос о силовой установке для перспективной ракеты является критическим для ВВС США, УР NGM может стать первой американской ракетой с комбинированной силовой установкой, включающей ПВРД, как на УР MBDA «Метеор».

ВВС США стимулируют конкуренцию в области УР «воздух-воздух» фирм «Рейтеон» и «Боинг», с которыми заключены отдельные контракты. Конкуренцию фирмам «Рейтеон» и «Боинг» в разработке ракеты NGM намерены составить фирмы «Локхид Мартин» и «Нортроп Грумман», объединившие свои усилия. Не исключается участие в конкурсе и фирмы «MBDA». Анализ альтернатив предполагается начать в сентябре 2012 г.

Материал подготовил М. Никольский

После пурги. 1970-е годы

Обслуживание двигателя АШ-82ИР, 1965 г.

Виктор Марковский

Вверху: списанный самолет радиационно-химической разведки Ан- 12РХ стал источником запчастей для остающихся в строю собратьев. Аэродром Левашово, весна 2007 г.

За более чем полувековой период службы Ан-12 показал себя достаточно эффективной и соответствующей своему предназначению машиной. В части же надежности Ан-12 относился к наиболее положительно характеризовавшимся и безопасным типам самолетов Вооруженных Сил. Не ставя задачей перечисление всех достоинств Ан-12, укажем лишь на такую особенность его эксплуатации, как присутствие на борту практически в каждом полете, помимо экипажа, большого числа людей — перевозимого личного состава и пассажиров, не говоря уже о дорогостоящих грузах. Надежность и безопасность в этом свете приобретали для Ан-12 первостепенную значимость.

За десятилетия службы Ан-12 была накоплена обширная статистика, характеризующая его эксплуатационные особенности, включая безопасность и аварийность (последняя, по существу, является наиболее объективным критерием «лица» самолета с точки зрения надежности, получаемым отнюдь не теоретическим путем, но со всеми реалиями эксплуатации, специфики конструкции, уровня летного состава и всех служб обеспечения).

Наибольший информативный и аналитический интерес в этом отношении представляют материалы по эксплуатации Ан-12 в Вооруженных Силах «советского периода» — как по почти 35-летней продолжительности, так и по интенсивности использования самолета вплоть до начала 1990-х гг., когда он являлся основной машиной этого класса как в ВТА, так и других родах авиации. С кончиной СССР и советских ВВС служба Ан-12 не закончилась, хотя к этому времени машину на поле деятельности изрядно потеснили другие транспортники.

В отношении безопасности полетов служба Ан-12 могла служить наглядной иллюстрацией приложения теории надежности на практике. Будучи принятым в эксплуатацию в 1958 г., самолет за весь срок рассматриваемого периода к концу 1992 г. насчитывал в «послужном списке» в военной авиации 91 летное происшествие с Ан-12 всех модификаций. Тем самым в авариях и катастрофах, повлекших невозвратимые потери авиатехники, были разбиты 13,1 % общего числа имевшихся Ан- 12. Насколько велика эта цифра — можно судить по тому, что за втрое меньший период, всего за десятилетие, «убыль» среди самых современных Ан-124 составила 9,6 %.

Из общего числа летных происшествий 71 (78 %) произошло по вине нарушений и ошибок, допущенных личным составом — летчиками, техниками, руководством и организацией полетов. 9 самолетов (10 %) были потеряны из-за всевозможных косвенных причин и обстоятельств (от столкновений с птицами до происшествий не выясненного характера). И лишь в 11 случаях (12 %) потерю Ан-12 обусловила «вина» самой машины — отказы авиатехники, обусловленные конструктивно-производственными недостатками (КП Н) по самолету и его системам. Такой показатель надежности Ан-12 характеризует его весьма высоко, значительно выделяясь среди аналогичных данных как по отечественным, так и по зарубежным машинам этого класса. Обычной для тяжелых транспортных самолетов в мировой практике принято считать среднюю цифру летных происшествий по отказам техники в 25–30 %.

В качестве примера можно привести статистику аварийности класса «С», соответствующую отечественной категории КПН, для американских самолетов Т-43А (военной модификации Боинга 737-20). По доступным данным за шестилетний период эксплуатации в 1981–1986 гг., из-за неисправностей силовой установки, шасси и прочих систем планера с Т- 43А имели место восемь летных происшествий, что составило 40 % общего числа потерянных машин. За тот же период на самолетах Ан-12 произошли пять происшествий, притом ни одно из них не было связано с отказом авиатехники; четыре из них стали результатом действий личного состава и один потерянный самолет проходил по графе «воздействие внешних факторов» («внешним фактором» стал Су-24, в Кировабаде протаранивший находившийся на стоянке Ан-12). При сопоставимых количествах самолетов этих типов и интенсивности их эксплуатации в ВВС СССР и США Ан-12 наглядно выделяется в лучшую сторону, в первую очередь — по надежности.

Начальный период службы всякой техники с неизбежной «приработкой», неизжитыми дефектами и отсутствием опыта эксплуатации, как правило, приносит немало проблем. Не избежал этой участи и Ан-12. Словно по писаному подтверждая закономерности, в первый же год из числа немногих имевшихся в ВТА новых самолетов три были разбиты. Причинами однозначно определялись «сырость» и недоведенность новой техники с частыми отказами агрегатов и систем (в первую очередь — по двигателям, управлению и оборудованию), а также недостаточные навыки и слабая освоенность самолета летными экипажами и техсоставом, допускавшим промашки при подготовке более сложной матчасти.

Так, 22 ноября 1962 г. Ан-12 капитана Галушко из 339-го ВТАП был разбит из-за того, что летчик при ночной посадке при минимуме погоды отвлекся от приборов и, не доверяя их показаниям, стал визуально искать ВПП. Самолет, круто снижаясь, пробил облака и врезался в землю до полосы. Спустя ровно месяц, 23 декабря 1962 г., при практически аналогичных обстоятельствах вновь разбился Ан-12. Как и в предыдущем случае, летчик потерял ориентировку и пренебрег инструментальной навигацией. Самолет был новеньким, только что полученным, но свою злую роль сыграл и недостаточный опыт экипажа, и сложные метеоусловия полярной зимы — машина врезалась в гору под Норильском, похоронив всех на борту, кроме чудом уцелевшего и едва не замерзшего среди обломков стрелка.

По мере доводки машины и ее освоения в частях дефекты изживались, а экипажи приобретали необходимый опыт.

Понятно, что в последующем при массовой эксплуатации и большей интенсивности полетов Ан-12 статистика естественным образом в абсолютных цифрах ухудшалась («больше летали — больше бились»). Так, в 1964 г. были потеряны четыре Ан-12, в 1966 г. — шесть машин этого типа. Однако более обоснованный относительный показатель, с учетом растущего парка самолетов и многократно возросшего налета, имел положительную динамику: в эти годы одно летное происшествие, в среднем, приходилось на 80–90 находившихся в строю Ан-12 (в 1960 г. — одно летное происшествие на 20 самолетов). Все еще недостаточной оценивалась надежность отдельных систем, в первую очередь — управления двигателем и автоматики флюгирования, хотя для многомоторной машины отдельные отказы не были столь критичными, что в большинстве случаев позволяло избежать тяжелых последствий. В августе 1964 г. на самолете командира отряда 334-го полка майора Н.С. Папкина, менее года летавшего на Ан-12, самопроизвольно отключились в полете сразу три двигателя. Благодаря умелым действиям командира и борттехника старшего техник-лейтенанта Кузнецова (техсостав в авиации тогда носил свои, отличающиеся от «летчицких», звания) дело обошлось без аварии: самолет благополучно удалось посадить в поле вне аэродрома, избежав даже повреждений, за что экипаж получил благодарность приказом Главкома ВВС — поощрение, отмечавшееся в личном деле офицера наряду с боевыми наградами.