– Молодец. Садись.

– А еще сантехники не могли справиться с авариями канализации!

– Очень хорошо! Садись. Слушаем дальше. Повысился уровень акваторий Химкинского и других водохранилищ. Прилегающие районы оказались затоплены под толщей воды и волн. Уровень рос, и через двое суток вода поднялась на семь метров выше ординара... Сафонов! Что такое ординар?

– Это? Хм. Вообще-то это врач в больнице. Типа должности.

– «Типа должности» – это ординатор. Гарявин!

– Ординар – это... ординарный... обычный... когда все обычно.

– В общем правильно. Это линия обычного уровня воды. Итак. В результате глобального потепления климата и таяния арктических льдов циклон из Восточной Атлантики... ничего, еще раз послушай! продолжал поставлять массы переувлажненного воздуха. Вступая над Средне-Русской Возвышенностью в область пониженного давления... да – где возвышенность – там пониженное, а где пониженность – там наоборот возвышенное, пора запомнить! и хватит перебивать учителя! На чем я?.. Влага конденсировалась и выпадала в виде осадков. Переходим к спасательным работам. Спасательные работы в Москве начались уже на вторые сутки. Был мобилизован весь речной транспорт. Военные части направили на помощь населению свою десантную технику. В высотных зданиях были организованы пункты спасения, питания и первой помощи. Туда доставляли пострадавших, и врачи оказывали им помощь. Отовсюду доставляли лекарства и сухие вещи, отопительные и осушительные приборы.

– Вот их током, поди, в воде било от приборов...

– Прибор для тебя, Корнеев, назывался электрический стул. О нем пусть тебе на физике расскажут. Была налажена эвакуация пострадавших воздушным путем, поскольку железнодорожные вокзалы также были затоплены...

– Марь Ванна! А аэропорты что, не затопило?

– По мере подъема воды и расширения затопленной площади акватория расширялась. Лежавший в низменной местности ближний и основной аэропорт Шереметьево был затоплен на четвертые сутки непрекращающегося ливня. Все аэропланы с него успели взлететь, унося многочисленных спасенных в безопасные места. Романов! Перечисли нам аэропорты Москвы XXI века.

– Шереметьево, Быково, Домодедово, Медведково, Бородино.

– Ермакова, поправь.

– Не Медведково, а Сараево, от названия первого в Москве аэровокзала. А Медведково – это был охотничий заповедник правительства. А в Бородино не летали, там были районы пенсионеров.

– Садись, хорошо. Дома всем повторить материал прошлого урока. Продолжаем. Затопление подземных магистралей вызвало нарушения в электроснабжении мегаполиса. Да, Корнеев, било током, било, и ничего тут смешного! Целые кварталы стояли ночью в темноте. А короткие замыкания действительно поражали отдельных жителей. Перебои с продовольствием вызвали трудности с питанием. Кое-где самостоятельная эвакуация жителей принимала даже панический характер...

– А чего панический-то?..

– А вот тебя бы самого утопить!

– Но ведь организация была?

– Ти-хо! Организация была четкая, но были и сбои. Вот представьте себе. Станции под водой. Торчат лишь крыши вагонов и паровозов, их трубы уже не дымят. Над шоссе – только кабины больших грузовиков. Новицкая – попробуй представить нам своими словами картину стихийного бедствия.

– Буря мглою небо кроет! Низкие тучи цепляются за верхушки небоскребов. Ливень хлещет. Люди спасаются на верхних этажах. Военные плавающие платформы и речные трамвайчики снимают мокрых трясущихся людей с детьми и домашними животными...

– Как дедушка Мазай зайцев...

– Корнеев, дневник мне на стол! Продолжай, Новицкая.

– Спасатели и солдаты сажают в свои суда сначала женщин, детей, стариков и больных. Их отвозят... Мария Ивановна, а куда же их отвозили, раз даже аэропорты затоплены?..

– Да, дети, их приходилось отвозить далеко, до сухих мест. Садись, Новицкая. Но, дети, да, это была трагедия, и вывезти всех при таком бедствии не было возможности.

– Ничего себе... А правительство?

– Правительство было заблаговременно эвакуировано в Петербург, чтобы руководить спасением. И Кремль... Гарявин! Встань! Как выглядел Кремль?

– Кремль была старинная русская крепость красного цвета с высокими башнями и неприступными стенами. А на башнях были орлы со звездами... их называли двухзвездные орлы.

– И вот представьте себе: вы озябли, промокли, а ветер свищет над бескрайними волнами, и только древние шпили башен торчат над ними, а на них золотые орлы с рубиновыми звездами. И на этих шпилях и огромных орлах тоже спасаются мокрые, озябшие люди и безнадежно взывают о помощи, и ветер заглушает их слова, и дождь льет и льет. А вода все поднимается!.. И катера ходят от одного шпиля к другому и снимают утопленников...

– Так они ж еще не все утонули?..

– А вертолеты чего же?

– Совершенно верно, я не успела сказать. Множество вертолетов заполнило воздух своим гулом. Отважные вертолетчики спасли множество терпящих бедствие. Работая день и ночь, в свете прожекторов, с тысячами тел на тросах и веревочных лестницах, они взмывали...

– Марь Иванна, а в Москве было метро?

– Что?

– Метро.

– Метро. Это был очень прогрессивный для XXI века вид транспорта. Конечно, в мегаполисе было прекрасное, огромное метро.

– И его тоже затопило, и там все утонули?

– Нет. Кх-м. Не совсем так. В конце концов, конечно, и его затопило. Но когда начался потоп, из московского метро почти все, к счастью, успели подняться и спастись.

– А как они успели спастись, если наверху, даже не в подземных переходах, а вообще везде, многие все равно утонули?

– Конечно, некоторым из них позднее не удалось спастись, но многие спаслись, особенно вначале.

– А сколько народу жило тогда в Москве?

– Население этого одного из крупнейших городов мира достигало тогда двух миллионов человек.

– А папа говорил, что на некоторых сайтах указано тринадцать миллионов.

– Это у твоего папы татуировка на пальцах? Понятно, откуда у тебя такие взгляды. Меньше надо по сети шарить, а больше учебники читать. Так вот – из этих двух миллионов было спасено более одного миллиона восьмисот тысяч человек. Сто тридцать тысяч пропали без вести. Всего погибло порядка семидесяти тысяч жителей. Эта страшная потеря заставила поэта написать полные пафоса стихи: «Никто не забыт и ничто не забыто!».

– А кошки и собачки?

– И крыски. Тоже утонули. И слон в зоопарке утонул на хрен.

– Корнеев! Завтра придешь с родителями! Ничего святого для тебя нет! Мы говорим о трагедии, которую пережила в прошлом наша родина – и твои циничные шуточки!..

– Марьиванна, а в Москве был зоопарк?

– А Общество охраны животных не спасло его?..

– Общество само утонуло на хрен.

– Корнеев – вон из класса! Я тебе еще дверью похлопаю! Я так похлопаю! Что? В Москве был прекрасный зоопарк, самый большой и передовой в Европе. Жители любовно называли его просто «зоо». Да... Вот негодяй, честное слово... Если уж ты спросила... хотя это и факультатив, но я расскажу. Директором зоопарка был знаменитый русский ученый-биолог Ноев. И когда начался потоп, он сумел спасти животных остроумным и самоотверженным способом. Он договорился с большим плавучим рестораном, и они приняли на борт всех животных, по паре каждого вида, самку и самца, для спасения видов. А чтобы обойти запрет на спасение кого-либо кроме людей, оформили животных как мясо живым весом. Ресторан назывался «Ковчег». Эта история стала легендой. Позднее она даже вошла во многие книги как сказание о Ноевом «Ковчеге».

– Вот здорово!..

– Новицкая, если ответишь на следующий вопрос – ставлю тебе пять. Почему Москва называлась «белокаменной»?

– Древняя столица России была прекраснейшим городом мира. Миллионы туристов из всех стран восхищались ею. Она была удивительно светлой и чистой, и большинство ее зданий было построено из мрамора, а небогатые жители к Рождеству и на Иванову ночь красили свои домики по традиции белой краской.