— Вы знаете, это действительно неплохая идея — пойти искупаться, — сказала Лэйси, спускаясь в воду и ложась на спину. Джереми был прав. Ей казалось, что она нежится в огромной ванне.

— Спасибо, но не это главное, — ответил Джереми, выплывая на середину бассейна. — Я хотел бы вас кое о чем спросить. Понимаете, в моей книге будет такая же сцена, как у вас… Естественно, с некоторыми изменениями.

— С какими изменениями? — Лэйси закрыла глаза и застыла на воде.

— Как вам сказать… — начал Джереми, подплывая к ней ближе. — Ну, там будет немного секса… — Он еще ближе подплыл к ней и поцеловал ее в губы. Поцелуй длился мгновение. Лэйси открыла глаза, так и не успев почувствовать разницу между поцелуями Холта и Джереми.

Внезапно где-то наверху зажглись сразу все фонари, и бассейн залило ярким светом.

— В чем дело? — с раздражением воскликнул Джереми, отплывая от нее.

Лэйси попыталась нащупать ногами дно. Они увидели высокую темную фигуру человека, стоявшего в дверях гостиницы со скрещенными на груди руками.

— О, это вы, Рэндольф, — криво усмехнулся Джереми. — Вы нас прямо напугали.

— Извините, что испортил вам свидание, но, к сожалению, правила здесь распространяются на всех. — Холт говорил спокойно, но его взгляд, устремленный на Лэйси, был полон ярости.

Он явно сердит на меня, подумала Лэйси, чувствуя, как от него исходят волны гнева. Во взгляде Холта ощущалась непреклонная решимость. Он очень сердит, снова подумала Лэйси.

Она чувствовала, что Холт едва сдерживается, чтобы не вытащить ее из воды и не задушить. Стоя в воде, она казалась себе беспомощной и беззащитной.

— Что ж, — философски пожал плечами Джереми. — Пошли, Лэйси. Было действительно хорошо, но все хорошее когда-то кончается.

Лэйси вылезла из воды и широко открытыми глазами посмотрела на Холта. Он не отрывал от нее взгляда. Она отвела глаза и закрылась полотенцем. Когда она сняла купальную шапочку, ее волосы свободно рассыпались по плечам.

— Мы пойдем, Холт, — как ни в чем не бывало улыбнулся Джереми, усиленно вытираясь полотенцем.

— Идите, — ответил Холт, приближаясь к ним. — А Лэйси я сам провожу.

Лэйси с опаской взглянула на него.

— Не стоит, — начала она, — коттедж совсем рядом, и я… — но под суровым взглядом Холта умолкла.

Холт спокойно ждал, пока они собирали вещи.

— Мне здесь совсем рядом, Лэйси, — сказал Джереми извиняющимся тоном. — До завтра. — И быстро пошел в сторону.

— Не надо провожать меня, Холт, я дойду сама, — сказала Лэйси, прохода мимо него и направляясь к тропинке, ведущей к коттеджу.

Холт внезапно схватил ее за руку. Лэйси это настолько поразило, что она едва успела подхватить упавшее с плеча полотенце. Ее обнаженные руки и ноги дрожали от ночного холода. Она попыталась вырваться, но ей это не удалось.

— Я знаю, вы не очень-то расположены слушать советы, Лэйси, — вкрадчиво сказал Холт, — но в ваших интересах подумать над тем, что я вам скажу. Прошу вас, ничего не говорите, пока мы не дойдем до коттеджа, иначе я окончательно потеряю терпение. Я уже и так готов сорваться.

— Холт…

— Я сказал, Лэйси, — угрожающе произнес Холт.

Не обращая внимания на его слова, Лэйси попыталась перевести разговор в другое русло:

— Послушайте, Холт, мне жаль, что мы нарушили это дурацкое правило насчет купания, но никому не стало хуже, и я…

— Никому не стало хуже? — Холт резко остановился и грубо повернул ее к себе, чтобы посмотреть ей в глаза. Во мраке ночи он походил на разгневанного демона мщения. — Никому не стало хуже? О Господи! Что вы все-таки за женщина? Еще час назад вы лежали со мной в постели, желая заниматься любовью. А теперь в моем бассейне вы соблазняете другого человека. Честное слово, мне, наверное, следует расшибить вам голову.

Рука Холта сжалась у нее на плече, и ей стало больно.

— Отпустите меня, Холт, мне больно, — жалобно произнесла она. К боли примешивался страх. Едва сдерживаемая ярость Холта напоминала огонь, готовый поглотить ее в любую минуту, и она не знала, что делать.

— Отпустить? Вы всегда так говорите. — Холт дернул ее за руку. — Я даже начинаю думать, что вы правы. Раньше эта мысль почему-то не приходила мне в голову. Я считал, что у вас достаточно времени, чтобы подумать обо всем, но теперь вижу, это не так. Так вот, я принимаю ваши правила игры. Вы хотели романа, Лэйси Селдон, и вы его получите. Это будет роман со мной, и начнется он сейчас.

Слишком поздно я поняла, насколько он опасен, подумала Лэйси. Она вырвалась, но он догнал ее и, взяв на руки, понес к старинному, выстроенному в викторианском стиле домику, примыкавшему к зданию гостиницы.

Лэйси почувствовала странное облегчение, несмотря на то что Холт говорил с ней угрожающим тоном и грубо прижимал ее к себе. Тепло его тела согревало ее, и она больше не ощущала холодного ночного бриза. Ей неожиданно захотелось еще теснее прижаться к нему, но голос разума против обыкновения оказался сильнее чувств.

— Вы не сделаете этого, Холт, — сказала она, стараясь не растерять одежду.

— А еще недавно вы просили меня совсем о другом, — ответил он, пройдя по засыпанной гравием дорожке и поднимаясь по ступенькам крыльца.

— Но вы отказались. Вы что, передумали?

— А почему бы и нет? — усмехнулся Холт, остановившись перед застекленной дверью и опустив ее на землю. Продолжая держать ее за руку, он стал открывать дверь.

— Почему… потому что все, о чем вы тогда говорили, осталось по-прежнему! — воскликнула Лэйси.

Вместо ответа Холт молча подтолкнул ее к двери. Он не дал ей даже возможности осмотреться. Она успела увидеть только старомодную белую плетеную мебель и свисавшие с потолка растения, заполнявшие почти всю прихожую. Холт решительно и быстро потащил ее за собой.

— Я всегда думаю, прежде чем что-то сказать или сделать. — Высвободив руку, Холт закрыл дверь и включил свет. — Но сейчас не время для размышлений, Лэйси, и именно вы меня в этом убедили. Вы заставили меня действовать решительно. Почему, собственно, я должен был молча наблюдать, как вы пытаетесь соблазнить Тодда?

— Все было совсем не так, — ответила Лэйси, готовая защищаться. При свете лампы она увидела лицо Холта, полное твердости и решимости. Его глаза были ледяными, а рот, вытянувшийся в резкую прямую линию, говорил об огромном внутреннем напряжении. Лэйси вновь задрожала — на этот раз уже не от холода.

— Пошли, — сказал он, заметив, что она поежилась. — Я не хочу, чтобы вы простудились в первую же ночь.

Положив руку ей на затылок, Холт увлек ее за собой в гостиную. При других обстоятельствах эта комната привела бы Лэйси в восторг.

Сейчас же, охваченная страхом и тревогой, она едва успела окинуть взглядом великолепную холостяцкую комнату, которая, по-видимому, в прошлом веке принадлежала капитану или какому-нибудь морскому офицеру. Деревянный пол был покрыт старинным изящным восточным ковром. У стены стоял тоже старинный морской сундук с медными ручками. В комнате было множество экзотических вещей: изящно обработанная серебряная чаша, по всей вероятности из Мексики, карибские сувениры, огромная ширма с восточным узором.

— Холт, вы заходите слишком далеко, — сказала Лэйси, когда Холт, протащив ее через всю комнату, остановился возле двери огромной ванной, в отличие от других комнат, через которые они прошли, отделанной на современный лад. — Я понимаю, что вы расстроены, но что еще не основание, чтобы срывать вашу злость на мне.

Сняв с ближайшей вешалки полосатое полотенце, Холт протянул его Лэйси.

— Завяжите волосы, — резко сказал он, — и дайте мне все это. — Он показал на одежду, которую Лэйси держала в руках, чтобы в случае необходимости прикрыться ею.

— Что… что вы хотите делать? — слабым голосом спросила Лэйси.

— Как «что»? Приготовить для вас горячий душ. — Холт заглянул за занавеску и стал открывать краны. — Вы замерзли, а я не хочу лежать в постели с человеком, который холоден, как лед.