Ну а потом был Даргаский тракт, на который они вышли возле Леса Изгоев, где встретили их конный патруль. Он то и сообщил им, что князь Сайшат успешно обживает бывшие владения баронессы Луго.

– Вот и все Бать – сказала Ейган, заканчивая рассказ.

К этому времени в кабинете уже было не продохнуть от разумных, которые с удивлением смотрели, как их сюзерен, во время всего рассказа "мышки", уткнувшись в чередующиеся перед ним тарелки, восстанавливает свои силы.

– Как не в себя – восхищенно проговорил Гаспар, который и сам был любителем хорошо поесть.

– А? – князь поднял голову и счастливо улыбнулся, потянувшись к кубку с вином. Лицо его было уже не таким бледным, как час назад, а движения не напоминали неизлечимо больного, когда его от слабости качает из стороны в сторону.

– Потрясающая регенерация Ваша Светлость – очень похожим на тон гнома, проговорил Аделиан – нам непременно надо исследовать это. Возможно, мы сможем помочь очень многим тяжелобольным.

– Возможно – улыбнулся Атей – но только когда мы встанем на ноги. Я не о себе говорю – о княжестве.

– Ваша Светлость – возмутился альв – для научных изысканий может быть важным каждый день. Только подумайте, сколько мы сможем спасти жизней, если, к примеру, на основе исследований вашей крови, сможем получить какое-нибудь лекарство?

Вообще этот альв, не смотря на свой внешний вид, с успехом рушил все шаблоны, которыми награждали эту высокомерную расу. Его основательность, так похожая на серьезность Изумруда, была только внешней ширмой, атавизмом, оставшимся в наследство от предков. На самом же деле это был влюбленный и увлеченный своим делом разумный, поставивший науку превыше всего. И в настоящий момент князь для него был тем, кто сможет обеспечить ему спокойную жизнь, чтобы заниматься этим самым делом.

– Уважаемый Аделиан – улыбнулся Атей – давайте все же отложим изучение моей крови на более поздний срок. А сейчас просто познакомимся с остальными вашими коллегами по искусству?

– Да, конечно, Ваша Светлость – признав доводы Призрака убедительными, альв кивнул и стал представлять остальных магов.

– Годаб Твердыня – указал он на гнома, который встал и с достоинством поклонился. Ейган была права, этот соплеменник Гмара Окалины мог дать ему сто очков форы. По крайней мере по своим внешним параметрам. Ростом чуть ниже самого Атея, что совсем не вязалось с представлениями о гномах вообще, с широченными плечами, он больше всего походил на бойца, чем на мага. Об этом же говорили великолепная кольчуга, здоровенный топор, (что по установленным волками и "летучими мышами" правилам, входящие в этот кабинет разумные оставляли у входа в специальных стойках) и мозоли на руках от этого топора. Но стоило посмотреть ему в глаза, и становилось сразу понятно – махать топором для него пусть и любимое, но увлечение. Прежде всего он маг.

– Аделиан – недовольно буркнул гном, подтверждая, что сварливость, присущая этой расе, никуда у него не делась. Несмотря на то, что он маг – Давай мы сами представимся, а то если это будешь делать ты, то закончим мы как раз к следующему утру. А судя по взглядам, которыми нас всех удостоил князь – он уже нашел применение нашим способностям.

– Вы очень проницательны уважаемый маг – кивнул Атей.

– Князь – поморщился Годаб – не кажитесь хуже, чем вы есть на самом деле – и увидев непонимание в глазах Призрака, пояснил – Ейган нам много рассказала про вас и ваше окружение. И вывод, который я сделал по ее рассказам, говорит о том, что князь Сайшат больше ценит дело, а не пустой треп. Не разочаровывайте меня.

– Грубиян – еле слышно проговорил Аделиан.

– Барышня кисейная – не остался в долгу услышавший его гном.

– Хам.

– Шаркун.

Наблюдавшие эту пикировку троица магов-людей, в тоске закатила глаза.

– Знакомая ситуация? – кивнул на гнома и альва Атей, обращаясь к одному из них.

– Мы эту ситуацию – осуждающе посмотрев на спорщиков, сказал один из мужчин – наблюдаем каждый день на протяжении почти девяти десятков лет. – И увидев в глазах князя удивление, с улыбкой добавил – маги живут очень долго.

Атей понимающе кивнул. И действительно, если уж самая короткоживущая раса Тивалены – люди – жили до двухсот пятидесяти лет, если конечно не умирали от болезней или острой стали, то что говорить о магах. Виолин много говорила о них, настоящих магах прошлого, а эта пятерка, как раз из таких. Сколько лет тому же Мудрейшему, не знали даже его современники, хотя и утверждали, что не менее восьми сотен.

– Аделиан, Годаб – наконец встал один из их коллег, с пронзительно синими глазами, правильными чертами лица, волосами цвета осеннего серого неба и самый старший на вид из магов-людей – хватит уже. Вам шести десятков лет не хватило, чтобы выяснить ваши отношения?

Спорщики моментально замолкли и виновато окинули окружающих взглядами. После чего Аделиан опустился на свое место, а гном все же решил закончить представление самого себя.

– Годаб Твердыня князь – кивнул он – магистр Земли. И тоже упал в свое кресло.

Оставшиеся представились на удивление быстро.

– Бруно Пепел, магистр-универсал – кивнул тот, кто остановил перебранку альва и гнома.

– Пит Непоседа, магистр-универсал – встал еще один человек. Самый молодой на вид. С растрепанными русыми волосами, бегающим любопытным взглядом и суетливыми движениями. Со стороны было хорошо заметно, что этот мужчина прилагает немало усилий, чтобы спокойно усидеть не месте. Будь его воля – он давно бы уже бродил по всему Оплоту.

– Ленард Полог, магистр-универсал – поднялся последний маг. Самый молчаливый и степенный из всей этой пятерки.

И в завершении со своего места поднялся ваиктаирон. То ли князь не видел взрослых представителей этой расы, то ли вставший перед ним мужчина был действительно очень стар. И об этом говорили не выбеленные сединой черные волосы, что были отличительной чертой ваиктаирон. И не морщины в уголках глаз и губ, что отчетливо проглядывались на сером лице. И даже не тело, все еще гибкое и сильное, но уже почувствовавшее груз долгих лет. О прожитых годах говорили серые усталые глаза мужчины, в которых впрочем, горел какой-то живой огонек.

– Это вы меня Айтерианн не видели еще до того, как я выпил вашу кровь – улыбнулся он – меня как сморчком Годаб и не называл больше никак.

– А как еще называть разумного, у которого лицо похоже на печеное яблоко или тот же сморчок – усмехнулся гном – это я про гриб, если кто не понял или подумал о чем-то другом.

В комнате раздался жизнерадостный смех.

– И не удивляйтесь – увидев взметнувшиеся в изумлении брови Атея, сказал он – я не умею читать мысли. Все было написано у вас на лице. Меня зовут Ашраф икт"Парэ – но тут же поправился – просто Ашраф. И до недавнего времени я был хранителем традиций нашей расы.

– Что означает икт"Парэ – спросил Призрак – и почему только до недавнего времени вы хранили традиции?

– Икт"Парэ означало принадлежность к одной из семей ваиктаирон. А почему до недавнего времени я хранил традиции? – Ашраф на мгновение задумался – наверное, потому, что я теперь тоже "летучая мышь" Сайшат?

– Уважаемый Ашраф – сказал князь – я и дальше прошу вас хранить традиции ваиктаирон, а также начинать писать новую историю вашей расы. Потомки не должны повторять ошибки своих предков. Ну, или мы хотя бы должны сделать так, чтобы они постарались их избежать.

– Я понял Айтерианн – глаза Ашрафа засияли еще ярче – у разумного, забывшего свое прошлое – нет будущего.

– Именно – кивнул Атей и продолжил – а теперь уважаемые магистры, если вас не затруднит, расскажите кратко, кто вы, почему жили на Пепелище… Хотя – он улыбнулся – давайте я расскажу. А вы меня поправите, или опровергните мои умозаключения. Время действительно очень дорого, а я постараюсь сделать это быстро.

– Это будет любопытно – Годаб погладил косички своих усов, которые все гномы заплетали переходя пятидесятилетний рубеж, и откинулся на спинку стула, не забыв прихватить с низкого столика бокал с вином.