«А что я могу поделать? Я каждый раз бросаю ее в грязное, но кто-то заботливо стирает ее и снова и снова кладет мне на подушку перед сном. Мне проще каждый раз надевать ее, чем устраивать по этому поводу бунт. Для меня это безопаснее, — вдруг поняла Джейн. — Пока я ношу эту хламиду, как женщина я не представляю интереса для мужа, и это благо, потому что я еще не готова к таким вещам. А в этой рубашке я, ничем не рискуя, могу щеголять хоть перед Уорреном Битти». Она провела руками по своим бокам, пальцами коснулась кончиков грудей, погладила маленькую округлость живота, ощупала мягкий бугорок лобка и ощутила легкое возбуждение. Интересно, как часто они занимались с Майклом любовью? И каков он в роли любовника?

Она безвольно опустила руки по швам. Она не была готова к таким вопросам. Зачем было будить в себе женщину, если она пока не могла ею быть?

А почему, собственно, не могла? Могла бы она вступить в интимную связь с незнакомым человеком только потому, что он был ее мужем?

— А ты смогла бы? — спросила она свое отражение.

Незнакомка пожала плечами.

— Шлюха, — бросила ей Джейн и, оглянувшись, засмеялась, надеясь увидеть в дверях постную физиономию Паулы.

Она вдруг вспомнила, что сегодня суббота. У Паулы выходной день. Сегодня они с Майклом останутся вдвоем. Так что у нее масса времени обдумать свои желания, если она решит, что пора заняться любовной стороной жизни. Сможет ли она получить то, чего ждет? Легко ли будет ей решиться на это?

Может ли ее вынужденное целомудрие быть причиной постоянной головной боли? А может быть, это и причина ее такой длительной депрессии? Может быть, она просто не привыкла так долго обходиться без секса!

Да и какой может быть вред от того, чтобы лечь с мужчиной в постель? Ее муж оказался очень привлекательным мужчиной. Да, в конце концов, это же ее законный муж! Она спала с ним одиннадцать лет. Не вчера же они познакомились. Она сомневается так, как будто они только что встретились, а она уже приглашает его к себе домой.

Правда, по сути дела, получается именно так.

Она и сегодня знает его настолько же плохо, как и неделю назад. Вернее, она знает о нем.Она знает о том, как он жил раньше, знает какие-то детали его жизни, знает, что когда-то они жили вместе. Она знает, что он умный, добрый и терпеливый. В нем было все, чего она могла желать от своего мужа.

Может быть, ей и не надо больше ничего знать?

Что из того, что она совсем его не помнит? Разве это так необходимо? Она знает его уже больше недели. Люди часто ложатся в постель и после более краткого знакомства. Кроме того, он ей нравился. Даже будучи в смятенном и угнетенном состоянии духа, она находила его привлекательным. Она понимала, что? влекло ее к нему одиннадцать лет назад. Так какой вред могла она причинить себе, оказавшись с ним в постели? Может, если они начнут спать вместе, она быстрее все вспомнит. А если даже она ничего не вспомнит, то, может быть, она почувствует себя лучше. Так что ничего плохого в любом случае не произойдет.

— Не знаю, не знаю, — прошептала она, открывая ящик и доставая оттуда ажурные черные гартнеровские пояса. Джейн показала их своему отражению и осталась довольна тем выражением изумления, которое появилось на лице незнакомки в зеркале. «Против этого, он, наверное, не устоит».

«Но ты действительно этого хочешь? — безмолвно поинтересовалось ее отражение. — Ты действительно хочешь, чтобы он не устоял перед твоими чарами? Надо быть совершенно в этом уверенной, прежде чем начать действовать».

— Не знаю. Я сама не знаю, чего я хочу, — сердито сказала Джейн, бросила пояса обратно в ящик и захлопнула дверцу шкафа. — Я не могу ясно мыслить. Мне кажется, что моя голова набита мелкими камешками и ничего не соображает. — Она до боли вонзила ногти себе в затылок и расплакалась. — У меня болит голова. Голова болит и ничего не соображает. Я все время чувствую усталость. Проклятье, проклятье, что со мной происходит?

Все дело в таблетках, которые она принимает. Ну конечно, как это ей раньше не пришло в голову? Хотя Майкл и утверждает, что они действуют очень мягко, все дело в них. Просто для нее они оказались слишком сильными. Наверное, она не привыкла так подолгу принимать какие-либо таблетки. Это они виноваты в ее оглушенности и депрессии, в ее постоянной усталости и чувстве безнадежности. Но каждый раз, когда она спрашивала об этом Майкла, каждый раз, когда она пыталась выяснить, а нужно ли ей принимать лекарства, он отвечал ей, что таблетки прописал доктор Мелофф, что они крайне ей необходимы и что принимать их надо, по крайней мере, еще несколько недель.

Но действительно ли доктор Мелофф прописал ей эти таблетки?

— Так, так. Что ты хочешь сказать? — зло спросила Джейн у своего отражения. В каких глубинах ее поврежденного мозга могла зародиться эта мысль? — Что ты хочешь сказать? Что Майкл лжет? Что доктор Мелофф никогда не рекомендовал никаких лекарств? Что Майкл с Паулой с помощью этих зловредных таблеток намеренно делают из тебя вялую полусонную куклу, погруженную в депрессию? Но зачем? И как ты можешь так думать о человеке, с которым всего несколько минут назад собиралась лечь в постель?

— Совершенно очевидно, что я сошла с ума. — Ответ возник сразу. — Только сумасшедший может спорить со своим отражением.

Женщина в зеркале не сдавалась. «Это легко проверить, — безмолвно просигнализировала она Джейн. — Позвони доктору Мелоффу».

— Что?!

«Позвони доброму доктору. Он ведь сам просил тебя не стесняться и звонить, если возникнут какие-то проблемы. Позвони ему и спроси, что за таблетки он тебе назначил».

«Хорошо, но как это сделать?»

«Очень легко. Подними трубку и набери номер».

Джейн повернула голову и посмотрела на ночной столик, где стоял телефон. Неужели это на самом деле так просто? Поднять трубку и набрать номер?

Она взяла было трубку, но помедлила. А что, если войдет Майкл? А в самом деле, где он? Уже десятый час. Неужели еще спит?

Она целеустремленно, стараясь не шуметь, вышла из комнаты в холл. Если он спит, она не станет его будить. Если он чем-нибудь занят в другой половине дома, она не станет звать его на помощь. Во всяком случае, не сейчас. Она на цыпочках спустилась в холл, заглянула сначала в комнату Эмили, потом в ванную, потом в кабинет Майкла, потом в гостевую спальню. Комната для гостей была пуста, кровать заправлена. В кабинете тоже никого не было. Майкл не работал за компьютером. Она услышала собачий лай и выглянула в окно.

Майкл стоял на лужайке перед домом Бишопов и разговаривал с Кэрол. Малыш нетерпеливо лаял и рвался с поводка, очевидно, Майкл прервал его прогулку. С того места, где стояла Джейн, разговор казался очень серьезным. Оба собеседника стояли опустив головы и с сосредоточенным видом разглядывали траву у себя под ногами. Она видела, как Кэрол кивает головой, а Майкл просящим жестом гладит ее по руке. «Наверное, она снова рассказывает ему что-нибудь о Дэниэле, — подумала Джейн. — Или о своем отце. Майкл, как всегда, проявляет чуткость». Ну как могла она в нем засомневаться?

Злая и пристыженная, она вернулась в спальню. Что он сделал такого, чтобы она смела его подозревать? Неужели он стал бы пичкать ее таблетками, чтобы возбудить ненужные подозрения? Нет! Единственное, что он делает — это думает о ней и за нее. И круглые сутки скармливает ей какие-то пилюли. Джейн посмотрела на телефон.

— Подними трубку и позвони, — громко сказала она.

Она потянулась к аппарату и подняла трубку. Прислушалась. Гудка не было. Она посмотрела на телефонную розетку. Розетка была пуста. Телефонный шнур, свернутый кольцами, как спящая змея, тихо лежал под ночным столиком. Майкл, должно быть, выдернул шнур, чтобы телефонные звонки не нарушали ее сон. Он не хотел, чтобы ее беспокоили. Он только и делал, что заботился о ее благополучии, и доказывал это в течение всего времени, что она находится дома. А она, неблагодарная скотина, чем она собирается отплатить ему за его доброту? Она хочет проверить, не врет ли он.