— Вот так, — продолжала женщина, она подалась вперед, чтобы пожать вялую руку Джейн. — И сейчас я хочу сказать, что тогда вы были великолепны, и я обещаю вам, что если произойдет что-нибудь еще в таком же роде, то я не буду ждать шесть месяцев, чтобы выразить вам свое восхищение.

Она отпустила Джейн и спустилась по лестнице.

— Бай, — сказала она, постояла несколько секунд, потом вышла на улицу. За дверью послышались шаги Майкла, выходящего из магазина.

— Кто это был? — спросил он.

— Одна женщина с чудным именем, которая думала, что она меня знает, — ответила Джейн ровным, монотонным голосом.

Джейн пожала плечами. Майкл помог ей подняться и вывел на улицу. Что-то из того, что сказала ей женщина, грызло ее сознание, как мышь грызет корабельный канат. Но она понимала, что для того, чтобы проанализировать весь разговор, ей придется сосредоточиться, а она сейчас была для этого слишком утомлена. Да и что это изменит? Вместо этих бесполезных размышлений она вложила всю свою энергию в то, чтобы, по возможности не запинаясь, переставлять ноги при ходьбе. Имя женщины стучало у нее в мозгу, как колеса поезда стучат на стыках рельс. Энн Хэллорен-Джимблет, стучало у нее в голове. Энн Хэллорен-Джимблет. Энн Хэллорен-Джимблет. Энн Хэллорен-Джимблет. Энн Хэллорен-Джимблет.

Эннхэллоренджимблетэннхэллоренджимблетэннхэллоренджимблет.

Ночью ей снился сон. Она пытается догнать Эмили в густых бесконечных зарослях кустарника. Джейн почти сразу же проснулась и тихо лежала, откинувшись на подушку. Майкл не проснулся, лежал рядом и ворочался во сне. Она ждала, когда сон вернется, чувствуя, как в ее тело медленно вползает знакомая змея беспамятства.

В следующее мгновение она оказалась в универмаге. Рядом с ней была Эмили. В руке Джейн держала пакет для грязного белья, где находилось платье, которое она хотела вернуть в магазин. Они с Эмили подошли к прилавку. Джейн обратилась к администратору: «Платье в пятнах». Молодая женщина-администратор, ярко-рыжие волосы которой были схвачены розовой детской ленточной, ощупала пальцами голубую ткань.

— Мы не принимаем назад вещи с пятнами крови. Кроме того, вы купили это платье шесть месяцев назад.

— На эти вещи выдается пожизненная гарантия.

— Мы не даем никаких гарантий.

Джейн повернулась к дочери, но та куда-то исчезла.

— Эмили, — позвала она. — Эмили, где ты?

Внезапно она очутилась на краю разверстой могилы. На дне страшной ямы она в темноте с трудом разглядела Эмили. Девочка сидела там, парализованная страхом. Перед ней, раскачиваясь взад-вперед в жутком танце, раздували свои капюшоны и показывали страшные ядовитые зубы ярко-окрашенные кобры. Они должны были вот-вот броситься на ее дочурку, и Джейн не раздумывая кинулась на них, стремясь прижать их к земле своим телом.

— Нет! — закричала Джейн не своим голосом, разбудив этим криком Майкла, который, проснувшись, нежно обнял ее и начал тихонько укачивать.

— Все хорошо, — говорил он нараспев, — все хорошо. Это был только сон.

Джейн молчала. Ритмичные покачивания причудливо переплелись с кошмарами сна и усиливали впечатление страха от вида страшных извивающихся тварей на дне могилы.

— Ты не хочешь рассказать мне свой сон?

Она покачала головой. О чем тут рассказывать? Она потеряла дочь только затем, чтобы найти ее в могиле, полной отвратительных пресмыкающихся. Но во всем этом кошмаре было что-то еще, подумала Джейн. Она наклонилась вперед и положила руки на колени. Что-то еще.

— Я дам тебе лекарство, — сказал Майкл, выбрался из постели и направился в ванную.

Что-то еще. Но что?

Джейн стала вспоминать подробности сна, пока он не растворился в закоулках памяти. Она начала с универмага, перебрала в памяти разговор с администратором, вспомнила ее замечание насчет шести месяцев. Шесть месяцев, думала Джейн. Что-то очень важное связано с шестью месяцами. Что?

— Вот я. Прими таблетки. — Майкл держал в руке две маленькие пилюльки. По форме они отличались от тех, которые Джейн принимала раньше. Когда он изменил ей лечение? Она взяла таблетки, и стала внимательно разглядывать поблескивающую облатку. Если это не халдол, то что это? Торазин? Какая, в конце концов, разница? За последнее время такая реакция сделалась для нее привычной. Другой рукой она взяла принесенный им стакан воды.

Что же сказала ей Энн Хэллорен-Джимблет? Что-то об экскурсии, во время которой Джейн стукнула какого-то человека своей сумкой, что Джейн была в страшном гневе, что она — Энн — очень жалеет, что не сказала ей об этом раньше. «Если что-нибудь подобное вдруг случится еще раз, я не буду ждать шесть месяцев, прежде чем связаться с вами». Да, именно так она и сказала: «Я не буду ждать шесть месяцев, прежде чем связаться с вами». Шесть месяцев? Что она имела в виду? Есть в этом какой-то смысл или это была простая метафора?

— Прими таблетки, Джейн. Мы можем поспать еще несколько часов.

Ей нужно было еще время. Если она примет таблетки, то через считанные минуты превратится в растение, а эти минуты необходимы ей, чтобы подумать. Ее подсознание отчаянно пытается что-то ей сказать. Оно вступило в схватку с ее лекарствами, проникает в ее сновидения, потому что хочет сказать ей что-то очень важное. Ей нужно время, чтобы догадаться, что же подсознание хочет ей сказать.

Джейн положила таблетки на язык и поднесла к губам стакан с водой. В последний момент, уже поднеся стакан ко рту, Джейн повернула кисть руки к себе и вода полилась на ночную рубашку. Она ощутила, как влажная ткань прилипла к ее груди.

— Господи, Джейн, что ты наделала! — Майкл отобрал у нее стакан и вытер полотенцем ее ночную рубашку.

— Все в порядке, — сказал он и снова пошел в ванную, пока она тупо смотрела на свою мокрую грудь. — Я сейчас принесу тебе воды.

В ту секунду, когда он вышел, Джейн выплюнула таблетки, на ладонь и сунула их под матрац. «Я не буду ждать шесть месяцев, прежде чем связаться с вами».

Шесть месяцев.

Майкл вернулся со стаканом свежей воды. Она аккуратно поднесла его к губам, запрокинула голову, притворяясь, что глотает таблетки, и выпила всю воду до дна. Майкл поставил на ночной столик пустой стакан, лег в постель и устроился рядом с Джейн в позе защитника.

Джейн не спала, пытаясь утишить сердцебиение. Что все это значило? Что хотела сказать Энн Хэллорен-Джимблет, говоря, что в следующий раз она не будет ждать шесть месяцев? Но, если со времени их последней встречи прошло шесть месяцев, то, значит, экскурсия была шесть месяцев назад и именно полгода назад она стукнула по голове какого-то грубияна. Но, если прошло только полгода, значит, все это происходило во время последнего учебного года. Но это было бы невозможно, если бы Эмили погибла в аварии больше года назад.

Все это было возможно только в том случае, если Эмили не погибла, если она была жива.

Джейн почувствовала, что ее тело задрожало от возбуждения, Майкл покрепче обнял ее за талию. Но если Эмили не погибла, если она жива, то зачем Майкл сказал ей, что она мертва? Если Эмили жива, то, значит, все, что говорил ей Майкл, было от начала до конца ложью. Есть только один выход удостовериться во всем,решила она.

— Майкл, — прошептала она, выскользнув из его объятий, — когда мы проснемся, я хочу поехать на кладбище.

Кладбище находилось недалеко от района Ньютона, называемого Оук-Хилл. Майкл пытался возражать, говорил, что не видит никакого смысла в этой поездке, что это только сильнее расстроит Джейн, но она была тверда как алмаз, и он в конце концов сдался. Какая разница, поедем мы или не поедем, прочитала она в его глазах.

Большая разница, безмолвно ответила она ему. Это самая главная разница в мире. Разница заключается в том, позволит ли она заживо похоронить себя в змеином гнезде или начнет бороться, чтобы разобраться, что за чертовщина творится вокруг, чтобы вернуть свою дочь.