Группа сидела тихо, только восторженно глазами хлопала. «Вот это да!» – читалось на лицах «Пополамов».

Наконец, Дубов подвел итог:

– Начнем с пресс-релиза. Как я сказал, то, что у вас есть, – никуда не годится.

Он скривился и процитировал: «Леонов В.В. окончил среднюю школу № 890 и с первой попытки поступил в институт холодильной промышленности».

– Пресс-релизом займется Евгения Марченко, – сообщил Дубов.

«Пополамы» в едином порыве обернулись в ее сторону и посмотрели с нескрываемым уважением. Женя изо всех сил постаралась не покраснеть.

– Далее, – продолжал Дубов. – Пока будем готовить общение с прессой, начнем раскрутку на радио. Пять радиостанций, по эфиру каждые два часа и каждый час – в прайм-тайм… Собственно, ротация уже началась… – Дубов повернулся к Бритвину: – Кстати, Дмитрий, получи у бухгалтера наличные. Прикинь сам, сколько нужно на первое время.

Бритвин кивнул.

Дубов сделал пометку в блокноте и продолжил:

– Сегодня у нас четверг. Эфиры уже идут… А на следующей неделе проведем пресс-конференцию. В хорошем клубе, в «Циркусе» или в «Феллини». Теперь – пресс-релиз. Он будет готов в понедельник. Давайте в понедельник и встретимся… скажем, в час дня?

Один из «Пополамов» хотел было возразить: они же студенты, днем учатся! Но продюсер одарил его грозным взглядом, и парнишка закрыл рот.

– Тогда на сегодня – все, – провозгласил Дубов.

«Пополамы» дружно, как по приказу, вскочили. Они смотрели на Дубова влюбленными глазами. Их продюсер трепетно пожал Хилому Боссу руку. Олег Петрович изобразил очередную – седьмую по счету! – улыбку и проводил гостей до двери.

– Марченко, останьтесь, – проскрипел он уже обычным, не «представительским» голосом.

Женя вернулась в свое кресло, не ожидая ничего хорошего. И оказалась права.

– Пресс-релиз мне нужен завтра утром.

– Но…

– Хорошо, к обеду, – пошел на уступку Дубов. – Вот тебе исходник, вот – телефоны музыкантов. Действуй!

Она вернулась на рабочее место. Подошел Бритвин. Глянул на ее озабоченное лицо и сказал:

– Так, попробую угадать… Пресс-релиз от тебя ждут завтра утром?

Она улыбнулась:

– А вот и нет! Выбила отсрочку до ленча!

– Так это победа! – провозгласил Бритвин.

Женя открыла «рыбу» пресс-релиза «Пополамов». Текст был набит на машинке. Опечатки небрежно замазаны штрихом. Похоже, мальчишки сочиняли пресс-релиз сами. Выглядел он абсолютно по-школьному. В духе сочинения «Как я провел лето».

Да, это никуда не годится. Надо все переделывать.

Она вспомнила симпатичных скромняг «Пополамов». Их новенькие, еще не протершиеся, джинсы и ботинки – только из магазина. Наверняка парнишки раздобыли деньжат и принарядились перед визитом в «Глобус». Молодые, наивные. Мечтают покорить мир…

Женя вздохнула и набрала номер одного из «Пополамов»:

– Это Женя Марченко, агентство «Глобус». Мне нужно с вами встретиться. Нет, сегодня. У вас сегодня концерт? Отлично. Я туда и приду.

Кафе «Я и Оно» располагалось в лабиринте переулков, опутавших Маросейку. Центр, но жуткая глушь. Кто не знает дороги – в жизни не найдет. Путаные объяснения «Пополамов» Женя даже записывать не стала. Просто решила обзавестись штурманом и позвонила Мише Боброву. Пригласила его на концерт «молодой и прикольной группы».

Миша, кажется, обрадовался ее звонку. Согласился даже, что на концерт они поедут в Жениной «Оке». Только спросил опасливо:

– Мы – просто посидим? Или ты и там будешь работать?

Женя пообещала, что работать не станет. Только поздоровается с молодыми музыкантами и понаблюдает за ними.

С Мишей ей будет куда уютней. Тем более раз он гонщик-перегонщик, то должен и с ролью штурмана справиться: разыщет кафе с фрейдистским названием «Я и Оно».

Задачка Боброву досталась не из легких. Миша разглядывал атлас и хмурился. Когда они выскочили на Маросейку вместо нужного переулка, Бобров проворчал: «Руки бы оборвать архитектору, кто так город спланировал!» Женя не стала говорить, что если у старой Москвы и были планировщики, то они скончались много веков назад…

Ей нравилось, что Миша самообладания не теряет, указания дает четкие: «Сбрасываем километров до двадцати… Правую моргалочку… Поворачиваем».

Когда они наконец отыскали старый дом с вывеской «Я и Оно», Женя с чувством сказала:

– Спасибо тебе, Мишенька… Одна бы я и к утру не нашла.

– Ерунда! – беззаботно откликнулся Бобров. Посмотрел по сторонам. И поинтересовался: – А твои музыканты точно здесь играют?

Женя уже и сама сомневалась.

Двор, где располагалось «Я и Оно», выглядел страшненько. Полувыселенные дома. На сломанной лавочке – зачуханная компания алкашей.

– Хорошо, что мы не на «Тойоте», – заметила Женя. – Ее бы тут быстро на запчасти разобрали…

Миша в ответ горячо пообещал, что будет выходить проверять «Оку» каждые пятнадцать минут.

По доисторическим, щербатым ступенькам – на пьяную голову точно свалишься! – они спустились в подвальчик. И очутились в маленьком и вполне пристойном баре.

Здесь пахло деревом и хорошими сигаретами. Грубые дощатые столы гармонировали с пеньками-табуретками. Рядом с барной стойкой возвышалась маленькая сцена. На ней красовалось потертое пианино. Над инструментом зачем-то висели оленьи рога.

Бар почти пустовал. Занят был единственный столик, где восседала компания юных, ярко раскрашенных девчонок. В обрывках их бесед мелькало слово «Пополамы». «Поклонницы», – догадалась Женя.

Бармен в «Я и Оно» сразу учуял в Мише перспективного клиента, оторвался от кроссворда и принялся перечислять имеющиеся сорта пива. Женя с Мишей выбрали по «Гессеру» (ему – большую кружку, ей – маленькую). На закуску заказали сушеных кальмарчиков и черных сухариков. А на горячее согласились отведать жареных грибов с картошкой. («Грибы отечественные, белые – натуральные! – разрекламировал блюдо бармен. – От них еще никто пока не умирал…»)

– А когда будут «Пополамы»? – поинтересовалась Женя.

Бармен указал в сторону поклонниц:

– Раз эти здесь – значит, скоро.

Женя с Мишей выбрали столик поближе к сцене, отхлебнули пива, завязли зубами в тягучих кальмарах. Взглянули друг на друга. Синхронно улыбнулись. «Кажется, вместе нам хорошо…» – отстраненно подумала Женя.

– Ты не сказала мне… Зачем тебе эти… «Пополамы»? – поинтересовался Миша.

– Мы их раскручиваем, – пояснила Женя. – Я буду делать им пресс-конференцию. Представлять их журналюгам. И хочу знать, что говорить.

– Они стоят пресс-конференции? – требовательно спросил Миша.

– Еще не знаю, – призналась Женя. – Слышала одну песню по радио – вроде ничего. Но живой концерт – дело другое…

Она мимолетно дотронулась до его руки и слегка подлизалась:

– Все будет, как ты скажешь. Если тебе понравится – буду их хвалить… Нет – значит, нет…

Миша слегка самодовольно улыбнулся. Женя про себя подумала: «Хвалить «Пополамов» мне придется в любом случае – я получаю за это зарплату. Эх, почему же мне так хорошо с Мишей? Спокойно, надежно, уютно? Нет, нельзя расслабляться…»

…На входной двери звякнул колокольчик, и в помещение вломились долгожданные «Пополамы», груженные аппаратурой, румяные с мороза, шумные. Один из них волок гитару в кожаном чехле. Второй нес кофр – видимо, с баяном или гармошкой. Третий, самого маленького роста, едва выглядывал из-за внушительного барабана. Четвертый «Пополам» шел в арьергарде, налегке. Тревожным взглядом он осмотрел бар. Снисходительно кивнул встрепенувшимся поклонницам. Увидел Женю, просиял. Подошел. Неловко стянул вязаную шапочку.

– Добрый вечер! А я боялся, что вы не придете…

Понял, что выдал себя, покраснел, смутился…

Умеет смущаться… Это хорошо. – Привет… м-м… – протянула Женя. Она начисто забыла, как зовут лидера группы.

– Леша, – поспешно подсказал он.

Женя улыбнулась, заглянула в его робкие карие глаза:

– Не волнуйся, Леша. Мы тебя любим! Покажи нам сегодня класс!