— Эстер, это что?! Тебя Хлоя везде ищет по всему замку, где ты ходишь?

— Ме-меня? — та аж встрепенулась. — Зачем я ей вдруг?

— Сказала, ты таннавейр сломала. Он треснутый лежит и все делают вид, что всё в порядке. А о таких вещах нужно говорить, вообще-то. Так, на будущее.

— Я сломала? Как это я? Докс же сломал! Я этот таннавейр в глаза не видела.

— Вот и нет. Они поговорили и пришли к выводу, что виновата ты. Потому меня попросили позвать тебя, — девушка нервно выдохнула и добавила: — Быстрее только, это же важный вопрос!

— П-п-п… Да я правда не ломала ничего!

Собеседница взяла инициативу на себя.

— Просто объясни ей, может это недопонимание. Я постою с нашей гостьей прямо здесь, подожду тебя. Ну давай уже, беги! Хлоя или на улице, или где-то у себя.

— Подожди меня, я скоро вернусь. — Эстер направилась к лестнице и напоследок бросила: — Но я правда ничего не ломала! Это чистая правда!

Эстер и на первый этаж спуститься не успела, как новая знакомая многозначно посмотрела на Мию и закрыла дверь в зал отдыха. Тяжёлое дыхание и испуг вмиг куда-то подевались, будто и не было их до этого.

Почти сразу после этого к спине прикоснулся призрак. Кто-то, кто не отбрасывал тени, не издавал ни звука и умел появляться просто из ниоткуда. Парень шепнул шуточное “бам” прямо под ухо и Мия аж подпрыгнула.

— Тихо-тихо, сегодня без убийств, — с улыбкой пообещал парень и показал пустые руки.

В конце концов её окружили две стихии, яркие и дополняющие друг друга. Парень походил на ломтик лайма и очевидно питал слабость к зелёному цвету, достаточно просто посмотреть на его одежду. Улыбался он скорее дурашливо, чем красиво, но в улыбке этой харизмы было больше, чем во всей Мие. Девушка же казалась воплощением нового элемента, созданного сочетанием бордового цвета, стойкого запаха цитрусов и броского макияжа. Рукава её флайо были завязаны на поясе, а поверх корсажа красовалось множество маленьких кожаных ремешков. Костюмы этих людей по яркости и фасону очень отличались от всех, что видела Мия. На кого ни глянь, становилось понятно, что этим людям чужды скованность, тишина и посредственность.

— Вот так да, вот так да. Казалось бы, обычная встреча, а любопытство, оно же прямо в воздухе витает, ну? Ладно, что это я, вокруг да около. Меня, значит, Кейтлин зовут. И более того, — она занесла палец вверх, — тебя зовут Мия. Я стояла за дверью и слушала.

— Вот. А у меня всё проще, я был прямо здесь. Сидел тут прятался, надеялся, что всё пройдёт как надо. Я тебя, честно скажу, ещё с крыши увидел, когда вы с Фридой стояли. Сначала думал меня разглядываете, ан нет, замок, оказалось.

Эта парочка каким-то образом умела общаться между собой просто лишь улыбаясь. Оба явно на одной волне, но никак не разберёшь, что там за мысли в их головах.

— Расшиби меня молния за такие откровения, конечно, но вот твоё появление — неожиданный и очень приятный сюрприз. — Парень приставил ладонь к сердцу. — Честно.

Несмотря на дружелюбное отношение, внутри всё равно бурлил страх. Непонятно отчего, потому что рядом ведь не было ни угроз, ни опасности. Дело было даже не в собеседниках, а скорее боязни показаться странной и зажатой. Такую лёгкость в разговоре, с какой говорили собеседники, не откопаешь на ровном месте, потому остаётся бубнить что-то в ответ, пытаясь казаться хоть немного уверенной.

— Выдохни, расслабься, не нервничай. Серьёзно, — попросила Кейтлин. — У нас просто давно никто не появлялся вот так. Обычно мы выходим в мир, а тут кто-то из внешнего мира сам пришёл к нам. Потому и радуемся как умеем. В первый день мы никогда никого не убиваем. Поэтому можем сесть, отдышаться, выпить чай, хочешь?

— Да-да. Наша, короче, подруга разбирается в чаях, без шуток. Можем просто сидеть и ненавязчиво попивать чаёк, только и всего. Будет не по себе — уйдёшь. Но я уверен, что будет очень даже по себе.

— А Эстер? Она поймёт куда мы ушли?

— Так это тут! — Кейтлин показала на самый дальний из столиков. — Эстер мало того, к нам ещё и присоединится! Всё, решено. Вот это прямо классика знакомств, серьёзно. Шик. Ты, Докс, за Тесс иди, а мы пока чашечки-кружечки там… в общем, иди, давай.

— Ага! — ещё больше приободрился парень. — Да, я, кстати, Докс. Это сокращение от слова «парадокс».

— Это что-то вроде псевдонима?

— Нет, это сокращение от слова «парадокс», говорю же.

Зал отдыха был куда красивее, чем показалось на первый взгляд. Сперва Мие запомнился только ящик-певец, но сейчас он молчал, чтобы не мешать разговору.

А магия атмосферы ведь пряталась в мелочах: красивых диванах, резной мебели, кружевных салфетках на столах и стульях, что стояли рядом. Развалиться, казалось, можно прямо на ковре — его длинный ворс был мягче ваты. Каждый стеллаж с своими побрякушками, каждое большое растение в горшке — всё это придавало целостности.

Сейчас в зале отдыха находилось четыре человека. Светловолосая высокая девушка, которую звали Тесс, была совсем другой, не как Кейтлин и Докс. Пока все трое общались, она разливала чай, приносила какие-то угощения, а когда садилась, оставалась словно в стороне. Слушала с интересом, особенно когда говорила Мия, но сама и слова не произнесла. Если остальные двое смотрелись ярко, особенно в паре, то Тесс ассоциировалось с кротостью и застенчивостью.

— Предвечная, продолжай, — попросила Кейтлин, отпивая чай. — Мне правда интересно!

— Да, вот. И… Потом Эстер показала мне замок, и я как раз наткнулась на вас. Больше-то мне и нечего рассказать, если честно.

Разговор шёл легко. Собеседники не придирались к словам, когда она запиналась и медлила, и, кажется, готовы были ждать сколько потребуется, лишь бы рассказ продолжился. Чай не только согревал внутри, но и имел приятный запах. На небольшом столике, за которым они сидели вчетвером, мог уместиться только чайник, маленький флакон с маслом и несколько пиал. Много пространства для подобной церемонии и не требовалось.

— Что же, — резко начал Парадокс, — у нас, конечно, всё потухлее будет. Я, например, люблю хорошую музыку и добротное времяпровождение. Люблю печь огромные запеканки самому себе и есть их. Пить чай ещё люблю, а дальше уже не всё так однозначно. Остальные вещи могу сначала не любить, а потом обожать — зависит от вещей.

— А мне… — только начала Кейтлин, но её друг затараторил что было силы.

— Леди-револьвер, авантюристка в плохом смысле этого слова и страшная транжира. Часто перебарщивает с духами. И больше знать не обязательно.

Кейтлин приоткрыла рот, желая что-то сказать, затем, кажется, передумала и просто пожала плечами.

— Если кратко, то как-то так. Да. Да, точь-в-точь как только что описали, ни добавить, ни убавить. Теперь ты, Тесс.

— Я? Я свадебные церемонии люблю. Для меня это целое искусство.

— Не-не, это не увлечение! — воскликнул Докс, явно ожидая услышать что-то другое.

— Но ведь транжирство — это тоже не увлечение. И то, что Кейтлин перебарщивает с духами. Почему тогда…

— Давай о главном! Свой главный козырь, свою самую сильную сторону. Квинтэссенцию своей крутости. Квинтэссенцию, я же правильно сказал? — переспросил парень так, словно на этот вопрос не нужно было отвечать всерьёз.

— Ты про чай?

Докс прыснул, затем встал, оперся руками на стол и наклонился к Мие.

— Гений чайных дел. Чайная покровительница во плоти. Может отличить любой сорт по запаху и вкусу, чего уж там, даже по форме листьев. А этих сортов в наличии тьма-тьмущая, уж я-то видел. Эта застенчивая леди — на самом деле наше чайное дарование, титан чайной мысли и покровитель чайной материи. — Затем он повернул голову в сторону Тесс, манерно кивнул и добавил: — Вот так нужно представляться. Не благодари.

— Ну-ну. Не люблю ударяться в такие крайности. Ещё немного — и запел бы оду. Но в одах текста красивые. Оды я люблю.

— Но я же не преувеличиваю! — Докс бросал взгляд с девушки на девушку и надеялся, что хоть кто-то согласно закивает головой. — Всё так и есть.