— Привет, мальчик.

— Чик! — немедленно откликнулся косолап, глядя по-прежнему тревожно. Голос у него оказался низкий, глубокий, очень похожий на лай — ни дать ни взять футболист-англичанин, страдающий сильной ангиной.

От неожиданности Джейк отпрянул. Косолап, напуганный резким движением, снова попятился и как будто бы собрался дать стрекача, но потом передумал. Виляя задом усерднее прежнего, он продолжал боязливо рассматривать Джейка черными с золотом глазами. Усы на длинном рыльце мелко вздрагивали.

— Смотри-ка, он еще помнит людей, — заметил у плеча Джейка чей-то голос. Мальчик оглянулся и увидел у себя за спиной Роланда. Присев на корточки и свесив длинные руки между колен, стрелок смотрел на зверька с гораздо большим интересом, чем проявил к часам Джейка.

— Кто это? — спросил Джейк негромко. Ему не хотелось спугнуть незваного гостя: зверек очаровал его. — Какие красивые глаза!

— Это? Косолап, — ответил Роланд.

— Слап! — тявкнуло существо, отступая еще на шаг.

— Он говорит!

— Не совсем так. Косолапы лишь повторяют то, что слышат… верней, так было когда-то. Я уже много лет не видал говорящего косолапа. Похоже, этот малый умирает с голоду — вон какой заморенный. Видно, пришел поискать, чем поживиться.

— Он лизал мне лицо. Можно, я покормлю его?

— Тогда мы никогда уже от него не избавимся, — Роланд сдержанно улыбнулся и щелкнул пальцами: — Эй! Друг!

Зверек неизвестно как ухитрился передразнить щелчок; звук был такой, словно косолап цокал языком о небо.

— Эй! — хрипло пролаял он. — Эй! Уг! — Теперь он буквально размахивал косматым задом.

— Ну что же ты? Угости его чем-нибудь. Как говорил один мой знакомый старик-конюх, добрый косолап удачу за собой ведет. А этот вроде бы ничего, славный.

— Да, — согласился Джейк. — Верно.

— Когда-то косолапы жили бок о бок с людьми — во всяком большом имении вокруг замка или господского дома бродило с полдюжины таких тварей. Толку от них было чуть: детвору забавлять да не давать расплодиться крысам, вот и вся польза. Они умеют — точнее, умели в старину — быть верными… хотя я ни разу не слыхал про косолапа, который дарил бы хозяина той же преданностью, что и хороший пес. Дикие косолапы поедают падаль. Они не опасны, зато докучливы — боги мои!

— Йи! — тявкнул косолап, беспокойно поглядывая то на Джейка, то на стрелка.

Джейк медленно, боясь напугать зверька, сунул руку в ранец, достал недоеденный «буррито по-стрелковски» и бросил его косолапу. Косолап отпрянул и, пискнув тоненьким детским голоском, повернулся к Джейку пушистым штопором хвоста. Мальчик подумал, что зверек непременно убежит, но тот остановился и с сомнением оглянулся.

— Ну давай, — сказал Джейк. — Ешь, мальчик.

— Чик, — пробормотал косолап, тем не менее не трогаясь с места.

— Дай ему время, — посоветовал Роланд. — Думаю, он подойдет.

Косолап вытянул шею — длинную и удивительно изящную; тонкий черный нос задергался, чуя съестное. Наконец косолап потрусил вперед, и Джейк заметил, что он слегка прихрамывает. Шумно обнюхав блинчик, косолап лапой отделил кусочек оленины от листьев. Эту операцию он проделал со странно торжественной, даже мрачной осторожностью. Едва мясо освободилось от зелени, косолап жадно, в один присест, проглотил его и поднял глаза на Джейка. «Чик!» — пролаял зверек и, когда мальчик расхохотался, опять шарахнулся.

— Ишь, доходяга, — сонно проговорил позади них Эдди. При звуке его голоса косолап немедленно повернулся и исчез в тумане.

— Ты спугнул его! — гневно заявил Джейк.

— Е-мое, ну извини, — сказал Эдди. Он пригладил всклокоченные со сна волосы. — Я ж не знал, что это твой корефан, Джейк, а то расстарался бы и спроворил сладкого пирога, едри его в корень.

Роланд хлопнул Джейка по плечу.

— Он вернется.

— Ты уверен?

— Уверен. Будет жив — объявится. Мы ведь покормили его, так?

Ответить Джейк не успел — забили барабаны. Путники слушали их третье утро кряду, а дважды далекие, невыразительные глухие удары в той стороне, где лежал город, долетали к ним на склоне дня. Сегодня звук, по-прежнему непонятный и непостижимый, был более отчетливым. У Джейка он вызывал омерзение, словно где-то в густой бесцветной пелене утреннего тумана билось сердце большого зверя.

— Ты по-прежнему не имеешь представления о том, что это такое, Роланд? — спросила Сюзанна. Она уже успела переодеться и заколоть волосы на затылке и теперь складывала одеяла, свое и Эдди.

— Нет. Но не сомневаюсь, что мы это еще узнаем.

— Спасибо, утешил, — скривился Эдди.

Роланд поднялся.

— Пошли. Незачем терять день попусту.

К тому времени, как туман начал рассеиваться, они уже около часа провели в пути. Кресло Сюзанны везли по очереди; оно катило по дороге, уныло подпрыгивая на больших шероховатых булыжниках, которых теперь было столько, что большак напоминал минное поле. Ближе к полудню сделалось солнечно, ясно и жарко; на юго-востоке у горизонта четко вырисовывался город. На взгляд Джейка, он не слишком отличался от Нью-Йорка, хотя у мальчика и мелькнула мысль, что дома тут, пожалуй, будут пониже. Разумеется, с такого расстояния невозможно было определить, действительно ли город давно разрушился, как, по-видимому, разрушилось почти все в мире Роланда. У Джейка, как и у Эдди, затеплилась невысказанная надежда на то, что там они найдут помощь… или хотя бы хороший горячий обед.

Тридцатью-сорока милями левее над широкой излучиной Сенда кружили большие птичьи стаи. Время от времени то одна, то другая птица складывала крылья и камнем падала вниз — вероятно, за рыбой. Дорога и река медленно сближались, хотя точка слияния еще не была видна.

Впереди показались новые постройки, в основном крестьянские дворы, все заброшенные. Попадались разрушенные дома, но над ними потрудилось скорее время, чем сторонняя злая сила, и надежды Эдди и Джейка на то, что, возможно, ожидало их в городе, надежды, которые они тщательно скрывали от остальных из боязни стать мишенью для насмешек, разгорелись с новой силой. В степи паслись небольшие стада косматых животных. Они держались на почтительном расстоянии от дороги, и лишь когда требовалось пересечь ее, галопом перебегали на другую сторону, точно ватаги малышей, боящихся уличного движения. Джейку они показались похожими на бизонов… а потом он заметил нескольких с двумя головами. Он сказал об этом стрелку, и Роланд кивнул:

— Мутанты.

— Как под горами? — Джейк расслышал в своем голосе страх и понял, что это наверняка заметил и стрелок, но ничего не мог с этим поделать. Он очень хорошо помнил бесконечный кошмар путешествия на дрезине.

— Думаю, здесь мутантным породам не дают плодиться. А вот твари, на которых мы наткнулись под горами, вырождались беспрепятственно.

— А что там? — Джейк показал в сторону города. — Там тоже будут мутанты или… — Яснее облечь свои надежды в слова он не мог.

Роланд пожал плечами.

— Не знаю, Джейк. Знал бы — сказал бы.

Они шли мимо заброшенной фермы. Часть дома выгорела. «Но это могла быть и молния», — подумал Джейк и задался вопросом, что пытается сделать: объяснить себе увиденное или обмануть себя?

Словно прочитав мысли мальчика, Роланд обхватил его за плечи:

— Даже не пробуй угадать, Джейк. Что бы здесь ни случилось, это дело очень давнее. — Он махнул рукой: — Вон там, верно, был корраль. А погляди, что осталось — несколько жердей, торчащих из травы.

— Мир сдвинулся с места, да?

Роланд кивнул.

— А люди? Они ушли в город, как ты думаешь?

— Кто, может, и ушел, — ответил Роланд. — А кто и по сей день здесь.

— Что? — встревоженная Сюзанна резко обернулась к нему.

Роланд утвердительно наклонил голову:

— Последние день-два за нами следят. Людишек в этих развалюхах прячется немного, но они есть. Поближе к цивилизации… — он запнулся, — точнее сказать, к тому, что некогда было цивилизацией, их станет больше.