– Постойте же! Куда вы так спешите? Да объяснитесь же толком, наконец! – Карий пытался остановить этот своевольный таран.
– Мне напекло на солнце, – жалобно проговорила Лекси, продолжая уводить принца все дальше. – Проводите меня в мои покои, будьте любезны!
– Конечно-конечно! Вам нужно было сразу об этом сказать!
Не моргнув глазом, младший принц Бетафа подхватил будущую супругу на руки и понес в сторону тяжелых входных дверей. Теряющие свою жизненную силу листья кружились в каком-то своем, наигранном ветром вальсе, оседая на землю, клумбы и дорожки. Они были спокойны и миролюбивы, несмотря на прощальный полет, в отличие от Наследника Бетафского Королевства, которого в этот момент затапливала жгучая ревность, собираясь пульсирующим комком в груди.
Наблюдая через окно за прекрасной картиной воркования его пусть и тайной, но возлюбленной и призирающего правила этикета юнца, он вспоминал все мыслимые и немыслимые кары, осыпая их на голову разлучника. Чувства переполнили его тело, словно вода хрустальный графин, и, не имея больше терпения, Александр ударил кулаком о подоконник, попросту разрушая его край.
Магия текла по его венам, отзываясь на малейшую эмоцию, бунтуя, как и ее носитель, и выливаясь в физическую силу. Сделав глубокий вдох, он попробовал успокоиться так, как ему наказывал это делать учитель. Вместе с воздухом в легкие возвращался и контроль – контроль над разумом и телом. Он ничего не мог поделать, как бы ни желал, и решил смириться с судьбой, что уготована им обоим, правда, сестра его так просто сдаваться не собиралась.
***
Краила бежала по лесу, не чувствуя ног, словно голодная стая волков загоняла ее в самую чащу. Туфельки вязли во влажной земле и цепляли на себя зеленые травинки, создавая вокруг аккуратных бантиков целый букет. Она не ведала, зачем бежит, для чего предназначен линтарон и во вред оно встанет или во благо. Но точно знала, что своей принцессе верит, будто самой себе.
Небольшое деревянное покосившееся строение показалось на самой окраине. Издалека его можно было принять за серый сугроб, если бы не поднимающийся через печную трубу дымок. Старшей фрейлине очень повезло, что ведунья оказалась дома, иначе неизвестно, сколько бы ей пришлось прождать ее. Запыхавшись, она остановилась лишь у самой двери, что держалась на двух ржавых грязных петлях и имела щели в каждой грубо сколоченной доске. Громко постучавшись, она брезгливо оперлась о стену в ожидании, когда ей соизволят открыть.
– Иду-иду… – прошелестело с той стороны, словно и не человек вовсе был за дверью, а гремучая змея.
Створка с жалостливым скрипом открылась, являя на пороге коротко стриженную даму неопределенного возраста. Ее черные колдовские глаза пугали и завораживали одновременно, а рыжие волосы переливались на солнце, будто золотые нити.
– Чего явилась, ведаю. Только вот скажи мне, девица: а на кой твоей хозяйке моя настойка? – сразу же спросила ведунья, даже не пригласив гостью в дом.
– Знать не знаю. Ой! А откуда вы? Я ведь вам ничего и не говорила! – вскрикнула девушка, собираясь осесть на землю.
– Ты, это, девица, в обморок мне здесь падать не вздумай. На себе через лес все равно не потащу, да так и останешься лежать на съедение живности местной.
Краила возмутилась такому простому говору – без этикета да без уважения к знати – и тут же, немного похрабрев, пришла в себя.
– Я, дева, на то и ведунья, чтобы знать все. Заходи, коли не шутишь, да сразу монетки готовь!
Старшая фрейлина заходила в покосившуюся избу боязливо и с некоторой опаской, но, увидев связки чеснока да грибов, да и общую обстановку, отчего-то сравнила единственную комнату с кухонькой в своем родном поместье, где по детству очень любила сидеть вместе со слугами, греясь от огромной печки.
Ведунья подошла к одному из шкафов, чьи полки полностью были заставлены разноцветными скляночками да бутыльками, и выбрала нужное Краиле средство. Развернувшись, она поставила его на старенький обеденный стол и посмотрела девушке в глаза.
– Давай сюда золотые, да только хозяйке своей скажи, что не быть тому, чего Судьба не желает. Нельзя ее, матушку, переиграть. Никому еще не удавалось. Да с линтанором пусть будет осторожнее. Средство это магическое, а разные силы плохо усваиваются меж собой, приводя к неконтролируемым последствиям.
– А что может случиться? – испуганно спросила фрейлина.
– А вот этого даже я сказать не могу, потому как друг друга наделенные силами смотреть не могут, как и влиять. Средство это рассчитано всего на раз, поэтому если хочет она совершить задуманное, попытка будет только одна.
Нерешительно подойдя к столу, девушка достала из корсета небольшой бархатный мешочек и, отдав его в руки ведунье, а то и самой настоящей ведьме, схватила пузырек и попятилась к двери.
– Да иди-иди, девка. Не съем я тебя! Всевышний видит все, что творится у людей, а я не грешница, чтобы смерть твою на душу брать. Прощай… Хотя нет. До свидания, потому как явишься вскоре еще раз, да только уже по собственному желанию…
Не прощаясь, Краила выбежала из избушки и, оступившись на пороге, чуть не упала на землю, но, вовремя схватившись за дверь, удержала равновесие. Обратно она бежала еще быстрее, точно зная, что совсем не волки страшны в этом лесу.
***
Краила ворвалась в покои принцессы, словно безудержный вихрь. Алексия обедала в гостиной, читая любовный роман, в то время как фрейлины готовили к балу ее наряд. Оторвавшись от книги, она с доброй улыбкой посмотрела на спешно вошедшую девушку.
– Я рада, что вы вернулись так скоро. – Лекси оглянулась на притихших дам. – Покиньте нас…
Фрейлины вышли из покоев и были рады тому, что их отпустили. До маскарада оставалось слишком мало времени, и не только у них…
– Вы сделали то, о чем я вас просила? – Алексия поднялась, отложив книгу на диванчик.
– Да, Ваше Высочество.
Старшая фрейлина отдала девушке пузырек, который прятала в корсете, и пересказала слова ведуньи. Сомнение отразилось на лице принцессы, но исчезло бесследно в мгновение ока, сменившись предвкушением и азартным блеском в глазах.
– На маскараде будь подле меня. Как только подвернется случай, подольешь в один из бокалов содержимое бутылька, – заговорщицки прошептала Лекси. – А теперь иди готовиться к балу. Придешь ко мне перед началом.
– Конечно, Ваше Высочество, – не имея выбора, ответила Краила.
– Хорошо. Ступай…
Отвернувшись, Алексия прошла к окну, близ которого на манекене расположилось самое лучшее в мире платье. Яркие алые облака пышных юбок устилали пол позади манекена. Золотые цветки обнимали рубины, которыми, словно звездами, был усыпан роскошный бордовый корсет. Багряные туфельки и перчатки по локоть занимали место на рядом стоящем пуфе, ожидая своего часа.
Стук в дверь отвлек ее от созерцания наряда.
– Войдите, – сказала она, не оборачиваясь.
Она ожидала служанок, чтобы те занялись ее прической, и никак не была готова к тому, что чьи-то руки стиснут плечи до боли, намертво прижимая ее спиной к чужой груди. Алексия рванулась, чтобы посмотреть на того, кто позволил себе вести себя так с принцессой Интара, но не смогла сдвинуться с места. Холодящий душу шепот коснулся ее не прикрытого волосами ушка:
– Здравствуй, маленькая беглянка… – сердце зашлось от страха, гоняя кровь по телу с неистовой скоростью. – Где же ты пропадала этой ночью? – легкие поцелуи опалили плечо и шею, заставляя дыхание участиться. – Я приходил к тебе и был разочарован…
– Вон из моих покоев! – собравшись с силами, еле слышно проговорила она.
– Ты ведь из тех дам, чье «нет» означает «да»… Да, моя птичка? – Регон прикусил мочку ее ушка, и бурлящая волна прошлась по ее телу, заставляя все клеточки онеметь. – Ты ведь порадуешь меня перед балом?
Последние слова отрезвили ее, и, рывком схватив настольную вазу, она ударила ей пустоту за своей спиной. Повернувшись к своему врагу, Лекси увидела мужчину стоящим в дверях и гадко улыбающимся.
